Кантор идет по следу - Самош Рудольф

– Боже упаси… А ведь твой Кантор опять посадил нас в галошу. Мы с тобой искали убийцу не там, где нужно, а пес еще десять часов назад нашел его.

– Как-как?! – удивился Чупати. – А разве убийца не силач?

– Конечно нет. Убийство совершено дрессировщиком слонов. Это он натравил своего пса на Кантора.

– Вот гад!

– Он давал укротительнице наркотики, надеясь с их помощью оторвать Лотту от силача. Он уговаривал ее разорвать контракт и уехать в Америку, а силач, по-видимому, кое о чем начал догадываться. Разразился скандал. Когда после ссоры силач ушел от Лотты, к ней пришел дрессировщик слонов. Чтобы успокоиться, Лотта попросила его дать ей героина. Но дрессировщик не дал. Тогда женщина впала в истерику, он начал ее душить…

– А как же змея? Кто выпустил ее из клетки?

– Он же и выпустил. Увидев, что Лотта мертва, негодяй испугался и выпустил змею, чтобы окружающие подумали, что питон и задушил укротительницу во время репетиции.

Рассказ Шатори был прерван приходом майора Бокора, который смерил старшину суровым взглядом.

– Где овчарка? – спросил майор.

– Кантор слегка ранен.

– Что такое?! – Брови Бокора взлетели вверх. – Вы что, инструкции по собаководству не знаете? В ней черным по белому написано, что любой служащий полиции несет полную ответственность за доверенное ему имущество и служебную собаку. Ваш Кантор стоит двадцать тысяч форинтов. Если выяснится, что пес пострадал из-за вашей халатности, пеняйте на себя. Ясно?!

– Так точно!

– Можете идти!

– Докладываю: кофе готов…

– Меня это не интересует.

– А меня интересует, – тихо проговорил Шатори.

– Вот вы его и пейте, – пробормотал Бокор.

– И вам хватит, товарищ майор.

– Я не люблю кофе, – ответил Бокор и пошел в свой кабинет.

Выпив чашечку кофе, Чупати, которого слова майора не на шутку испугали, пошел к Кантору.

Пес мирно дремал, свернувшись калачиком.

– Не сердись на меня, – поглаживая его по шее, сочувственно произнес старшина. Он внимательно осмотрел рану на ноге Кантора, где запеклась кровь. – Не больно, а? Правда, не очень больно, а? Не бойся, до свадьбы заживет. На службе и не такое бывает…

Старшине вдруг захотелось лечь рядом с Кантором и, положив его голову себе на колени, охранять его сон.

Неподалеку от бокса, в котором жил Кантор, валялся большой чурбан. Чупати принес его к боксу, сел и, прислонившись к стене, задремал. Кантор безмятежно растянулся у ног хозяина. Во сне Чупати тихонько похрапывал, й верному псу, охваченному дремотой, казалось, что лучшей музыки на свете не бывает.

Чупати повсюду расхваливал Кантора. И чем чаще он рассказывал историю о поисках убийцы дрессировщицы львов, тем теплее думал он о любимой овчарке. Постепенно старшина и сам поверил в то, что Кантор необыкновенное существо, о котором ходят мифы. Но что можно рассказать на сухое горло, когда старые знакомые по спортклубу не спеша потягивают легкое винцо!

Однажды Чупати охватило сильное желание поделиться своими восторгами о Канторе, и после обеда он заскочил в клуб, чтобы поговорить да заодно промочить горло стаканчиком вина.

После этого посещения у старшины были неприятности. В клубе он несколько задержался и в управление вернулся с опозданием. Он хотел проскользнуть к себе в комнату незаметно, но судьба распорядилась иначе.

Когда старшина поднимался по лестнице, навстречу ему попался майор Бокор. Избежать этой встречи было уже невозможно. Пропуская майора, Чупати прижался к самой стене. Но Бокор, как назло, возьми да и остановись.

– Ну, как живете? – вежливо поинтересовался Бокор.

– Спа-спасибо, хорошо, – ответил старшина и тихо икнул.

Майор, что-то заподозрив, приблизился к нему вплотную.

– Да вы никак выпили?! – удивился он.

– Докладываю: я не пил… Зуб у меня болит, так я иногда кладу в рот борную конфетку, помогает немного…

– Что вы говорите?! – ехидно усмехнулся майор.

– Я вам правду говорю… Спросите в аптеке на площади, я у них всегда такие конфетки покупаю…

Однако по лицу майора было видно, что он нисколько не поверил Чупати.

– В последнее время вы себе слишком много лишнего позволяете. Придется мне приучить вас к дисциплине. – И, махнув рукой, майор пошел в кабинет.

Свое обещание майор выполнил на следующий день. Утром он приказал капитану Шатори назначить старшину Чупати со служебной собакой Кантором на две недели для несения патрульной службы по городу.

Кантор обожал своего хозяина. Следить за каждым его шагом, за каждым движением было для пса удовольствием. Даже малейшее изменение в настроении Чупати, его не до конца высказанные мысли и чувства доходили до сознания овчарки. Кантор не задумывался над тем, каким образом ему удается безошибочно угадывать настроение старшины, который сидит в своей комнате в большом доме, когда он, Кантор, лежит в конуре-боксе в нескольких сотнях метров от здания.

Кантор понимал, что люди очень похожи друг на друга, но в то же время все они такие разные. Для Кантора люди делились на две большие группы: на тех, от кого хорошо пахло, и на тех, от кого исходил неприятный запах. За многие годы работы с хозяином умный пес усвоил, что старшина, как правило, хорошо относился к приятно пахнущим людям и не любил тех, от кого просто воняло. Однако это наблюдение овчарки оправдывалось не всегда. После долгих наблюдений Кантор пришел к выводу, что у хозяина очень слабый нюх. Бывали случаи, когда Чупати по-дружески разговаривал с человеком, запах которого отнюдь не радовал Кантора. Проходило какое-то время, и Кантор убеждался в правильности своего первого впечатления, так как при новой встрече с тем же человеком хозяин разговаривал резко, неприветливо, а при встрече уже не подавал руки.

Времени для раздумья у Кантора теперь было много, а жизнь его стала на удивление легкой. После традиционной утренней разминки хозяин пристегивал к ошейнику Кантора поводок, причем делал это обычно с ворчанием. Сначала Кантора волновало это ворчание, но скоро пес решил, что не стоит принимать его всерьез.

Когда Чупати, недовольно ворча, открыл перед Кантором дверь бокса в первый раз, пес степенно вышел и уселся прямо перед хозяином.

– Ну, что ты на меня уставился своими невинными глазами? Пошли, черт бы их всех побрал! – выругался старшина.

Однако Кантор даже не пошевелился – так его еще никогда не посылали на работу.

– Ну, пошли, – повторил Чупати и, увидев, что пес не трогается с места, присел перед ним на корточки: – Ты что, не понял меня? Деградировали мы с тобой. – И он дернул Кантора за ухо.

«Шутит он или поиграть решил со мной?» – подумал Кантор и продолжал сидеть, так как по опыту знал, что в такой ситуации хозяин будет разговаривать с ним, а Кантор обожал голос хозяина. Неприятное слово «деградировали» пес слышал в первый раз, оно было какое-то грубое, однако опасности, по мнению Кантора, вовсе не означало.

– Тютю, хоть ты не валяй дурака… Ты что, не понимаешь? Деградировали мы с тобой. Товарищ начальник послал нас патрулировать по улицам. Спрашивается, кто я такой после этого, а?

Кантор заворчал и поднялся с земли.

– Вернее говоря, кто ты такой? И для чего ты существуешь? Словом, оба мы… Да что тут говорить! – И, безнадежно махнув рукой, старшина пошел к воротам.

Кантор целую неделю ломал голову над тем, что именно сердило его хозяина, который каждое утро, когда они выходили с ним на улицу, недовольно ворчал. Сам Кантор не видел особой разницы между предыдущей своей работой и той, которой его заставляли заниматься сейчас: и раньше они ходили по городу, разве что не так часто, но в этом никакой беды добрый пес не видел.

Каждый раз, выходя в город, хозяин добирался до площади Фё и сворачивал в небольшой переулок, в котором находилась проклятая корчма, пропахшая табачным дымом и еще какими-то неприятными запахами.

Войдя в корчму, хозяин покупал большую кружку какой-то желтой воды и, отойдя к окну, не спеша выпивал ее. Очень не нравились Кантору запахи в этой корчме. Особенно неприятно пахло от пола. Хозяин высокий, его голова находится далеко от пола, а вот ему, Кантору, приходится нюхать этот грязный, намазанный соляркой пол и искать след.