Лучезар - Татьяна Бегоулова

что это заморская невеста из неведомых стран. Третьи верили в то, что царь-девица долгие годы жила в уединении из-за злого волшебника, что заколдовал её. И царь Есислав своим поцелуем разрушил злые чары.Грёза опомнилась лишь когда сани подъехали к высокому крыльцу царских хором. Тут уже столпились все обитатели дворца и вся дворня. Впереди всех, в окружении мамок да нянек, стояла царица Купава. Её бледное лицо было по обыкновению заплакано. А руки комкали вышитый платок. Большого труда стоило ей устоять на месте, а не броситься навстречу сыну. И лишь когда Есислав спешился, самообладание покинуло царицу и она кинулась на шею сыну, причитая:- Сыночек, родненький! Живой!- царица, словно не веря своим глазам, ощупала руками сына и снова прильнула к нему, заливаясь слезами.Есислав же поспешил высвободиться из объятий матушки - не время. Подойдя к саням, он подал руку своей невесте. И подойдя вместе с Грезой к царице Купаве, молвил:- Матушка, это невеста моя, царь-девица Греза из славного города Княжеска!Греза поклонилась в пояс царице Купаве, как требовал обычай. Купава же, заливаясь слезами радости, обняла девицу и расцеловала.Праздничный пир по случаю возвращения Есислава, а также по случаю провозглашения его Царем земель Светоча длился три дня. Одновременно шли и приготовления к свадьбе. Царь-девица поселилась в царских хоромах на половине царицы Купавы.Уже на следующий день по прибытию в Златоград, Грёза успокоилась. Царица Купава сама доброта и всё свое время проводит в обществе нянек да мамок, которые рассказывают царице сказки да небылицы. В дела государственные Купава не вмешивалась, во всем полагаясь на князя Всполоха, а теперь с возвращением Есислава - на сына.- Ну, сказывай, князь Всполох, что тут творилось в Златограде, покамест меня не было,- Есислав еще не привык восседать на троне и потому, покинув трон, прошелся по Самоцветной палате, в которой принимал князя Всполоха.- Как покинул ты Златоград царь-батюшка, так на следующий же день подступили к стенам города иноземцы да разбойники с грамотой, в которой Гордыня, изменник, толковал о твоей гибели и требовал открыть ему ворота. Но славные воины, что были в то время в Златограде, решили оборонять город до последнего. А тут из Большого Города, да из окрестных сел и деревень начали подходить честные воины, числом великим. Испугались вороги, да и кинулись назад на свои корабли да ладьи разбойничьи.- Стало быть, не поверили вы в мою гибель?- Поначалу не поверили. Потом же, когда разбойники и иноземцы отступили, жители деревни, что лежит недалече от Златограда, сказали, что рядом с Бескрайними Холмами много разбойников убитых найдено. Послали мы туда своих людей и те подтвердили слухи. Да только окромя разбойников никого там не было, и мы уж и не знали, что нам думать о твоей судьбе.- А знаешь ли ты, князь Всполох о предателе, что выдал нас Гордыне? Ведь о том, что мы тайком покидаем Златоград знали немногие…- Нашли мы того предателя, царь Есислав! Вскорости обнаружилось, что пропал один из воинов старшей дружины Репах. Поиски привели к одному рыбаку, который сказывал, что ночью на лодке возил Репаха к кораблям иноземцев. А потом и вовсе продал лодку этому воину. Как уж он прослышал о том нашем разговоре неведомо - так и не нашли предателя, видимо Гордыня раньше нас от него избавился.В день царской свадьбы зимнее солнце будто проснулось. С самого утра позолоченные крыши Златограда сияли, словно умытые весенним дожем. Воробьи, ошалевшие от солнечного света, расчирикались под окном опочивальни царской невесты. С самого утра няньки да мамки, ходившие за Грёзой, принимались выть да плакать, нагоняя на девицу печаль и тоску. Обычно спокойная, царь-девица цыкнула на завывающих нянек, но в ответ лишь услышала:- И ты бы поплакала, девонька! С жизнью вольною прощаешься, под волю мужа идешь. Замужняя-то жизнь не так сладка, как девичья!От этих слов Грёзе и впрямь захотелось заплакать. Но вовсе не потому, что боялась замужней жизни, а потому, что рядом не было матушки с батюшкой. И как не крепилась царь-девица, но слезы все же покатились из её голубых глаз. Няньки же с мамками, приняв эти слезы за обычный плач невесты, успокоились.После обеда, нарядив царскую невесту в красное платье, да надев на голову девичий венец с жемчужными подвесками, повели её в Большую царскую палату. Туда же пришел и Есислав одетый в красную рубаху, вышитую золотом. Подвели жениха и невесту к царскому месту: перед высоким столом, укрытым белоснежной скатертью стояла лавка, поверх которой лежала шуба из куницы. Усадили на эту лавку молодых.Грёза сидела не шелохнувшись. Ей казалось, что в Большой палате собрался весь Златоград. На самом же деле, Есислав решил немного изменить обычаям, и не стал сзывать весь знатный и богатый люд Златограда. Были приглашены лишь те, кто в трудное время был с Есиславом и те, кто не якшался с князем Гордыней. Однако и эти люди заполнили Большую царскую палату.Тут к молодым подошла царица Купава, неся в руках чашу с вином да гребень. Обмакнув гребень в вино, царица сначала расчесала волосы жениха. Затем, расплетя косу Грёзы, расчесала и ей волосы гребнем, смоченным вином. И только гребень последний раз коснулся волос невесты, как к ней подбежали две мамки и принялись заплетать волосы в две косы, да укладывать их под волосник. Поверх волосника накинули белый платок с жемчужными застежками.Как только платок был завязан, тут же прекратились печальные песни женщин. На плечи молодых накинули песцовые шубы, и, вложив руку невесты в руку жениха, повели их из царских палат. За дворцом, на открытом месте рос дуб. Был он не так стар и могуч, как священный дуб в Княжеске. Этот дуб был когда-то посажен самим Светочем - чтобы вершить свадебные обряды в Златограде. У дуба жениха и невесту встречали воины царской дружины, да молодые незамужние знатные девицы. Главным же лицом здесь был жрец Волховец. Его седые брови были сдвинуты, будто ему предстояло свершить не свадебный обряд, а нечто неприятное. Грёза испугалась вида жреца - на старике поверх обычной рубахи была накинута волчья шкура, и пасть волка венчала голову Волховца.По знаку верховного жреца загремели барабаны. Соединенные руки молодых жрец обвязал лентою, и, взяв за другой конец ленты, повел молодых за собой вокруг дуба. Обойдя несколько раз вокруг священного дерева, жрец развязал руки молодых и торжественно изрек:- Да припадет жена к ногам мужа! Да примет муж жену свою!Грёза, как требовал обычай, упала на колени и припала губами к носкам сапог