Том 3. Время реакции и конситуционные монархии. 1815-1847. Часть первая - Эрнест Лависс

Временная хунта. С 9 марта по 9 июля 1820 года временная хунта с замечательной энергией и деловитостью правила Испанией. Она восстановила аудиенции и муниципалитеты в их конституционных функциях, организоьала милицию, назначила новых послов и вернула из изгнания высланных в 1814 году сторонников короля Жозефа (josefinos). К сожалению, и она не обошлась без насильственных мероприятий; инициаторы восстания в Кадиксе были сделаны генерал-майорами, каждый испанец должен был присягнуть на верность конституции, а священникам было предписано разъяснять ее прихожанам с церковной кафедры[83].

Фердинанд VII приветливо встретил своих министров Геррероса, Аргуэльеса и Канга Аргуэльеса, гернунпихся с каторги, куда он их сослал, но его поворот к либерализму не был искренним. В Мадриде разыгрались два монархических заговора, и народ был убежден в причастности к ним короля. В кафе Лоренсини и в Fontana образовались клубы.

Кортесы 1820 года. Кортесы открылись 9 июля и смело принялись за работу. Но очень скоро возник раскол между деятелями 1812 года (doceanisias), доктринерами либеральной партии и молодыми депутатами, вышедшими из масонских лож, для которых конституция 1812 года являлась лишь отправной точкой.

Кортесы объявили 69 депутатов-персов, этих предателей 1814 года, лишенными всех гражданских прав и разрешили сторонникам короля Жозефа вернуться в Мадрид. Они упразднили майораты и военные ордена и восстановили в законной силе университетские программы 1807 года. Но порядок нарушался не раз. Риего был встречен в театре пением революционного гимна Tragala, и министры сочли необходимым сместить его, а мадридские народные массы встали на его защиту. Раздосадованный король уехал в Эскуриал и подготовил там переворот. 16 ноября 1820 года к дон-Гаспару Вигодету, генерал-капитану Новой Кастилии, явился дон-Хозе Каргвахаль, назначенный королем на его место. Так как на королевском приказе не было подписи министра, Вигодет отказался повиноваться. Об этом деле скоро стало известно в Мадриде. Постоянная делегация кортесов и муниципалитет пригласили короля вернуться в Мадрид. Он действительно вернулся 21 ноября, но толпа встретила его бранью и угрозами, и он в сильном раздражении ушел с балкона дворца в свои апартаменты.

Партии обозначались все ясней и ясней. Умеренные сделали безуспешную попытку сблизиться с крайними, предложив Риего пост генерал-капитана Арагона. Крайние основали клуб Мальтийского креста и тайное общество «Сынов Падильи», распевали Tragala и поднимали бунты в Мурсии и Мадриде.

Ввиду этих эксцессов духовенство решительно выступило против конституции, епископы начали отлучать либералов; монах Сирило Аламеда основал клерикальный журнал Ламанчский часовой. В январе 1821 года в Галисии образовался антиреволюционный комитет под названием «апостольская хунта». Два монархических заговора в Мадриде потерпели неудачу, — второй из них был затеян гвардией; король снова подвергся оскорблениям со стороны народа и пожаловался кортесам на министерство, не умеющее охранять достоинство короны. Министры подали в отставку, и король, не желая вручать власть радикалам, образовал деловое министерство, являвшееся копией предыдущего и пользовавшееся еще меньшим авторитетом.

Сессии кортесов в 1821 году. Кортесы имели в 1821 году две сессии. Они прилагали все усилия к тому, чтобы поощрить усердие своих сторонников и обуздать своих врагов репрессивными мерами. Риего и Квирога получили каждый пенсию в 80 000 реалов. Десятинные сборы были уменьшены наполовину. Духовные лица, уличенные в том, что проповедовали восстание, были объявлены подлежащими ссылке. Кортесы провели также несколько важных реформ: бюджет был разумно упорядочен, издан закон о народном образовании, установивший программы государственных и частных школ и сохранивший за государством исключительное право давать ученые степени. Каждое село в 100 дворов должно было иметь начальную школу. Областные университеты должны были давать среднее образование, а 10 главных университетов Испании и 22 Вест-Индии — высшее. Сверх того, закон предписывал основание 8 специальных школ и учреждение верховной учебной дирекции.

На своей чрезвычайной сессии кортесы разделили испанскую территорию на 62 провинции, вотировали законы о милиции и флоте, издали уголовный кодекс и преобразовали органы общественного призрения.

Но все эти важные мероприятия были бессильны смирить неистовство партий. Печать с каждым днем становилась все более резкой, число политических обществ все возрастало. Абсолютисты группировались вокруг клубов «Зачатие» и «Ангел-истребитель», либералы носили кольцо-эмблему «Друзей конституции». То и дело происходили мятежные вспышки на улицах Мадрида, Барселоны, Сарагоссы, Гренады, Кадикса и Севильи. Риего был вторично смещен; мадридские радикалы («экзальтированные», как они назывались) носили его портрет по городу и прекратили свою демонстрацию трлько перед штыками регулярной армии на улице Платериас (18 сентября 1821 г.). Месяц спустя (24 октября) друзья Риего пропели Tragala под окнами мадридского генерал-капитана. По провинциям шныряли роялистские банды. Местные власти не знали как держаться: абсолютисты угрожали им, радикалы зорко следили за каждым их шагом, правительство не оказывало им нужной поддержки. Они заявляли, что уходят в отставку, требовали, чтобы их предали суду, порою полностью капитулировали перед восставшими и уходили, а порою, под давлением капризной воли народной массы, продолжали выполнять свои служебные функции.

Кортесы 1822 года. В 1821 году должны были быть произведены новые выборы в кортесы. Радикалы приобрели большинство и выбрали в 1822 году президентом кортесов Риего. Король поручил формирование кабинета осторожному Мартинесу де ла Роза.

В провинциях уже начиналась гражданская война. Крестьяне дрались с милицией, милиция с армией, различные армии — друг с другом. 21 июля вождь одного каталонского» отряда, по прозвищу «Траппист», овладел Сео де Урхель и захватил здесь шестьдесят пушек. 30 июня при закрытии обыкновенной сессии кортесов произошло восстание королевской гвардии против кортесов, которое едва не вызвало революции в Мадриде. Семь дней восстание держало Фердинанда в плену; в душе он желал успеха повстанцам, но не решался обнаружить это. В конце концов мадридская милиция, предводимая Морильо, восстановила порядок, но эти события произвели сильное впечатление за границей: жизнь короля была под угрозой, и идея интервенции завоевывала себе сторонников.

Король употребил почти месяц на составление радикального кабинета. Новые министры тратили время на пустяки. А тем временем абсолютисты учредили регентство в Сео де Урхель и послали своих представителей на Веронский конгресс. Барон Эролес первый обратился к патриотизму фанатиков-фуэристов.

Гражданская война с самого начала приняла свирепый характер. Жители Мекиненсы перебили весь гарнизон. Мина разрушил до основания большое селение Кастельфульит. Кортесы были уже целиком заняты войной. Они постановили произвести рекрутский набор в 30 ООО человек, призвать к оружию 20 000 ополченцев и закупить 8000 лошадей. Они преследовали мятежных прелатов и чиновников, но моральный авторитет ускользал от них с каждым днем, и они держались только опираясь на наиболее крайнюю часть либеральной партии.

Предоставленная самой себе Испания несомненно пережила бы страшный кризис, но в конце концов свобода и прогресс в ней восторжествовали бы. Вмешательство же Франции отбросило ее еще на десять лет назад к абсолютизму.

Веронский конгресс. Французская интервенция в Испании была делом французской клерикальной партии. Ее не желали ни Людовик XVIII, ни Виллель. Но в то время как Виллель стремился к миру, оба французских делегата на Веронском конгрессе — Шатобриан и Монморанси — хотели войны. В первом же заседании конгресса (20 октября 1822 г.) Монморанси, под давлением императора Александра, предложил вмешательство Франции в испанские дела. Виллель не скрыл своего неудовольствия против Монморанси, который ввиду этого принужден был оставить пост министра иностранных дел. Но видя, что вся клерикальная партия желает войны,

Виллель в конце концов согласился, чтобы остался министром Монморанси.

Объявление войны. Неосторожное поведение испанского кабинета скоро сделало войну неизбежной. 5 января 1823 года в Мадриде были получены угрожающие ноты Пруссии, Австрии и России, а также пота французского министерства, составленная в гораздо более умеренных выражениях и позволявшая еще надеяться на возможность мирного соглашения. 9 января дон-Эваристо Сап-Мигуэль ответил всем четырем державам, что Испания намерена сохранить свою конституцию. Кортесы горячо приветствовали заявление Сан-Мигу эля, и на следующий день, 10 января, прусский, австрийский и русский послы покинули Мадрид. Виллель сделал еще одну попытку сохранить мир, но его предложения успеха не имели, и война стала неизбежной[84].