Огонь и ветер (СИ) - Кочешкова Елена А. "Golde"

– Отчего ты не позвал ее? – спросил Фарр. Он тоже встал и подошел к высокому окну, смотрящему на море. – Тетя наверняка нашла бы что добавить и подсказать нам. Она ведь была в Эймурдине.

– Позвал. Элея сочла, что здесь и так достаточно участников беседы. Но если ты захочешь расспросить ее о чем-то, она совершенно точно не откажет тебе.

Фарр кивнул. С этой новой прической, с щеками, заросшими щетиной и губами, которые словно разучились улыбаться, он казался Айне до ужаса чужим. Словно и правда из Диких земель в Янтарный утес вернулся совсем другой наследник престола: старше, суровей и гораздо ближе по крови к своей степной родне.

Разговор был окончен. И по традиции, отпуская всех его участников, Патрик попросил Фарра остаться: для другой беседы, которая, очевидно, не предполагала дополнительных ушей. Айну это совершенно не трогало, но такой расклад дел заставил ее покинуть кабинет вместе с Лианом, чего она хотела меньше всего. Чуть не столкнувшись с ним в проеме двери, Айна быстро вышла прочь, надеясь поскорей убраться куда-нибудь подальше.

Не вышло.

Едва только она с колотящимся сердцем сделала несколько шагов по направлению к своим покоям, как Лиан не замедлил окликнуть ее:

– Айна! Подожди! Не уходи, пожалуйста!.. – в два шага он оказался рядом и, взяв за руку, с волнением заглянул в глаза. – Постой... Нам нужно поговорить.

Она отвернулась в сторону, не желая ощущать на себе этот пронзительный взгляд. Не в силах смотреть в это красивое лицо, ставшее ей таким родным и таким чужим.

– О чем, Ли?

– Обо всем, – прикосновение его руки обжигало и выворачивало нутро наизнанку.

– Ну, говори, – безвольно ответила Айна, все еще глядя куда-то в точку, между беленой стеной и каменным полом и молясь о том, чтобы голос не дрогнул.

– Не здесь же... Ты... ты как-то говорила, что у тебя чудесная комната. А я ее даже и не увидел тогда... Покажешь?

«Боги, Ли... Зачем тебе сдалась моя комната? У тебя теперь есть своя. И женщина, чтобы согревать постель в ней»

– Хорошо... Идем.

Она и сама не знала, зачем согласилась. Шла и думала, что это ошибка, что надо было смерить его презрительным холодным взглядом и послать прочь.

Невозможно...

Невозможно оттолкнуть до конца того, кто столько лет был сердцевиной всей жизни.

Перешагнув порог ее покоев, Лиан остановился и обвел комнату долгим взором. Казалось, он хочет рассмотреть и запомнить все, что здесь было: гобелен с лесным пейзажем на стене, заваленную бумагами конторку, стеллаж с книгами, пестрое покрывало на кровати, вид из окна, даже темные пятна на полу в том месте, куда накануне упала чернильница. Айна и сама словно заново увидела место, где провела последние несколько лет, считая его своим домом. Но потом она поняла, что Лиан смотрит на нее саму и ощутила, как пол уходит из-под ног.

– Айна... – она ждала от него чего угодно, любых слов, но, вместо этого, Лиан просто подошел к ней и осторожно заключил в свои объятия. – Моя Айна... Хранитель моей души... Если б я мог сказать тебе, какая ты прекрасная... да только мне никогда для этого слов не хватит.

«И мне не хватит слов рассказать тебе, какой ты удивительный, Ли...»

Она закрыла глаза и забыла обо всем.

О прошлом, будущем и настоящем.

Не было ничего, кроме этих теплых рук и биения сердца под темным дублетом.

«Мой Лиан...»

Волна нежности и любви накрыла ее, отсекая прочь все мысли, обиды, страхи... Все, что могло стоять между ними. И погружаясь в этот поток света, Айна с изумлением поняла, что он стал иным, утратил нечто особенное, нечто острое, обжигающее, сводящее с ума.

Чуть отстранившись, она вгляделась в лицо Лиана, и его ответный взгляд был таким же пристальным. Как будто этот человек напротив хотел запомнить и впитать каждый изгиб в чертах ее лица.

– Айна... Ты такая красивая, ты знаешь это? Не надо, не спорь... Твоя красота идет изнутри и озаряет все вокруг. Я не встречал людей, подобных тебе. И не встречу... Если бы ты знала, какое это счастье – смотреть на твое лицо, видеть его... Я так ждал этого!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Но почему? – вырвалось у нее наконец. – Почему тогда ты... почему все так?

Она даже не могла произнести вслух то, что было столь очевидным.

Лиан вздохнул и снова привлек ее к себе, обнял крепко, но так бережно, будто вся ее кожа была одной сплошной раной.

– Ты поймешь... поймешь однажды, любимая... – и уткнулся лицом ей в макушку, зарылся в ее волосы с тихим, еле слышным стоном. – Пожалуйста, не прогоняй меня совсем из своей жизни. Это невыносимо... Если хочешь, я уеду прочь. Но мне бы хотелось остаться... остаться здесь, – он осторожно прикоснулся к ее груди. – Хоть немного. Совсем чуть-чуть...

– Лиан... – Айна закрыла лицо руками. Она поняла, что старательно засунутые вовнутрь слезы сейчас вырвутся наружу, и их уже будет не остановить. – Лиан... Ты всегда будешь там. Всегда...

Она не знала, сколько времени прошло, прежде, чем им удалось сделать шаг в сторону друг от друга, зато знала, что яд, который медленно разъедал ее в последние несколько часов, вытек вместе с теми слезами и растворился без следа.

Часть V: Лиан. Глава 1

– Я не поплыву с вами в Золотую Гавань, – Фарр ухватил с пола бутыль и плеснул себе в кубок изрядную порцию густо-красного вина. Это была уже вторая по счету бутылка за вечер, но все движения его по-прежнему были уверенными и четкими, как если бы он не пил вовсе. – Нечего мне там делать. Это тебе нужно искать ключ к своему проклятью... И Айне только дай волю поковыряться в старых книгах. А я-то что забыл в этой Красной Башне? Ничего. Третий лишний.

Он поднял полный до краев кубок и, не пролив ни капли, осушил его до дна.

«Вообще-то четвертый», – подумал я, но спорить не стал.

В комнате у Высочества было уютно. Она совсем не походила на ту, в которой жила Айна, но из ее окон тоже открывался вид на закат над морем. Мы смотрели, как солнце уходит за кромку воды, сидя в удобных креслах у камина. Только вот прекрасный вид не задевал ни одной струны в душе.

– Не хочешь остановиться? Наше состязание давно окончено. Ты победил. Мне столько не выпить.

Фарр рассмеялся странным горьким на вкус смехом и вылил остатки вина из бутылки в кубок.

– Это ты победил, Лиан. Везде. Отстань от меня, – он посмотрел на пустую бутыль у себя в руке и вдруг со всей дури шарахнул ею об стену. Глиняные осколки брызнули во все стороны, один прочертил длинную красную полосу у него на лбу, другой ударил меня в плечо, но отскочил, не причинив вреда.

– Тебя разве Патрик не учил, что столько вина – плохо для самоконтроля? Если будешь так пить дальше, в Эймурдине тебе точно не достанет сил разнести по камушкам заваленный вход.

– Да с чего ты вообще взял, будто я собрался к этим клятым руинам?! – на меня Фарр не смотрел, уставился на кусок бутылки, что отскочил от его черепушки и упал на ковер рядом.

– Знаю.

– Это не твое дело, Заноза. Я же сказал, оставь меня в покое! – взгляд его был темным, грозовым. Того и гляди, разразится буря. После очередного глотка кубок опустел почти до половины.

Я встал и подошел к дорогому братцу.

– Ты выбрал не тот способ, – он изумленно вскрикнул, когда я выдернул кубок у него из рук, вылил себе в рот остаток и отбросил посудину прочь. – Так ты ничего не добьешься, наследничек! От твоей рожи хочется вытошнить весь ужин, а от твоего настроения разит дерьмом на весь замок! Если бы сейчас была весна, все цветы в округе уже передохли бы с тоски!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Лучше заткнись, Ли... Ты идешь по краю, -– на сей раз он смотрел прямо на меня и глаза его полыхали черным огнем.

Вот и прекрасно. Этого я и добивался.

– Не заткнусь. Посмотри на себя, великий степной воин, ты же размазался, как слизняк по садовой дорожке! – я дернул его за длинный белый хвост, вложив в это движение всю свою ярость. И все отчаяние.