Под грифом правды. Исповедь военного контрразведчика. Люди. Факты. Спецоперации. - Анатолий Гуськов

27 июня 1953 года нас собрал заведующий отделом ЦК Дедов и сказал, чтобы после 22 часов, когда мы обычно заканчивали работу, домой не расходились и оставались на своих рабочих местах до особого распоряжения. Естественно, после такого указания мы начали строить всякого рода предположения, но не найдя ничего определенного, успокоились и продолжали работать. После 24 часов нас отпустили по домам, а на следующий день мы узнали, что накануне был арестован Л.П.Берия.

Это была приятная новость, так как я лично этого человека не терпел, хотя никогда и не сталкивался с ним непосредственно. После этого началась «эпоха ликвидации последствий враждебной деятельности Берия», прежде всего — в расстановке кадров органов МВД. Мне довелось многих руководящих работников принимать, выслушивать, как они оказались в опале, рекомендовать на прежние должности, либо на выдвижение, в зависимости от деловых качеств

Министр внутренних дел Азербайджанской ССР

Мне тогда казалось, что мое положение стабилизировалось, и каких-либо изменений по работе в ближайшее время я не ждал. Но дошла очередь и до меня. Пригласил меня заведующий отделом Дедов и повел к М.А. Суслову, секретарю ЦК ВКП(б), с которым мне уже доводилось встречаться. На этот раз Михаил Андреевич провел со мной более обстоятельную беседу. Затем сказал, что срочно нужен министр внутренних дел Азербайджанской ССР. «Изучив Ваши данные, мы считаем, что Вы подходите на эту должность. Во-первых, партийный работник, во-вторых, чекист, в-третьих, нефтяник. Все эти компоненты как нельзя лучше подходят для этой должности. Каково Ваше мнение?». Я ответил, что еще не приходилось отказываться при назначениях на другие должности, поэтому не откажусь и на этот раз. Михаил Андреевич выразил свое удовлетворение ответом и сказал, что предложение будет вынесено на решение Политбюро ЦК ВКП(б). Вскоре состоялось решение Политбюро, и тут же последовал приказ министра внутренних дел СССР, которым был назначен после ареста Берия — Круглов Сергей Никифорович, мой старый знакомый. Когда я пришел к нему на прием, он очень тепло меня принял, рассказал о некоторых ситуациях, с которыми мне предстоит встречаться, дал много полезных советов по работе в республике. Затем вышел из-за стола, пожал мне руку, обнял за плечи и сказал: «Ну, держись, дружище! Уж если будет очень трудно, звони мне, помогу, но не ошибайся грубо». Это было 2 августа 1953 года. 3 августа в 6 часов утра с Внуковского аэродрома на самолете ИЛ-14 с огромным чемоданом я вылетел в Баку. Приземлился самолет в Баку в 15 часов вместо 14 часов по расписанию. Когда член экипажа открыл дверь самолета, с улицы пахнуло таким жаром, будто из только что натопленной печи. Температура воздуха была около + 40 °C. Выхожу из самолета, оглядываюсь вокруг, всех встречают, а меня нет. Ну, думаю, здорово ждут министра. Беру свой ставший ненавистным чемодан и направляюсь к аэровокзалу, в расчете найти какую-нибудь машину чтобы доехать до Баку (расстояние около 30 км). Вдруг ко мне подбегает молодой человек, невысокого роста и озабоченно спрашивает: «Вы товарищ Гуськов?». «Да», — отвечаю. «Давайте чемодан, здесь вас встречают два генерала». Когда мы подошли к небольшому скверику около аэровокзала, навстречу нам торопились бывший министр внутренних дел генерал-майор Емельянов и мой старый друг по войне генерал-майор Булыга Андрей Ефстафьевич, начальник пограничных войск Азербайджанского округа. Оказывается, они долго ждали самолет, сели в тени деревьев, разговорились и не заметили, как прилетел самолет. Встреча с Андреем Евстафьевичем для меня была очень приятной, и я как-то почувствовал, что здесь буду не одинок. Прибыли сразу в гостевую квартиру, которая предназначалась мне для жилья на первое время. Эта квартира, 208 квадратных метров, состояла из пяти комнат и биллиардной. В ней обычно останавливались ответственные гости из Москвы. К нашему приезду стол был накрыт с особой изысканностью и разнообразием блюд. Ввиду очень жаркой погоды к спиртным напиткам не прикасались, а пили только «Боржоми». Мой предшественник Емельянов коротко проинформировал меня о делах республики и одновременно сообщил, что 1-й секретарь ЦК КП Азербайджана Якубов сегодня находится в Кировобаде, приедет поздно вечером, поэтому встреча с ним может быть только завтра. После обеда я попросил предоставить мне возможность познакомиться с городом. Ведь прошло 19 лет с тех пор, как я приехал сюда, будучи студентом Московского нефтяного института, на практику. То было веселое, беззаботное время, а теперь я прибыл на трудную и очень ответственную работу. Сопровождать меня по городу охотно согласился мой друг — Андрей Ефстафьевич Булыга. Оставшись вдвоем, мы сразу же перенеслись в годы войны, когда вели жестокие бои с фашистами на подступах к Грозному, когда вместе проводили короткие мгновения затишья, разделяя горе и радости того времени. Да, война, как никакое другое время, навсегда скрепляла дружбу боевых товарищей. Оба мы были чрезвычайно рады встрече, и нахлынувшие воспоминания о прошлом отодвинули на какое-то время дела настоящие. Весь вечер мы провели с ним на колесах автомобиля, которым управлял прекрасный водитель и человек Степан Шахназаров, проработавший со мной почти четыре года моего пребывания в Баку. На следующий день ровно в 9 часов утра я пришел в министерство к Емельянову, с которым договорились о порядке сдачи и приема дел. Сразу же попросил пригласить весь руководящий состав министерства — заместителей министра, начальников управления, отделов и служб. Когда все собрались, я сообщил им, что назначен министром внутренних дел республики, и коротко рассказал о себе. Затем спросил — есть ли вопросы, но их не последовало. Я сказал, что в процессе сдачи-приема дел постараюсь познакомиться поближе с каждым начальником, и к предстоящей встрече попросил подготовить справки о положении дел в каждом управлении — отделе. После знакомства с руководящими работниками министерства мы созвонились с 1-м секретарем ЦК КП Азербайджана Якубовым и он пригласил нас к себе. Якубов, невысокого роста, подвижный человек раньше длительное время работал министром внутренних дел республики, а затем 2-м секретарем ЦК КП Азербайджана. После снятия с поста первого секретаря ЦК Багирова Мира Джафара Аббасовича, который бессменно проработал в этой должности 23 года, первым секретарем был избран Якубов. Нет сомнений в том, что Якубов был ближайшим сподвижником и почитателем Багирова, воздававшим в его адрес хвалебные оды. Его стиль и методы руководства были позаимствованы из арсенала последнего, правда, несколько смягчены за счет качеств личного характера. Когда мы вошли в кабинет, Якубов встретил меня почти у самой двери, долго тряс мою руку, как бы выражая свое удовольствие моим прибытием. Обменявшись обычными приветствиями, Якубов спросил: может быть пригласить председателя Совмина Кулиева и президента Гейдарова? Я ответил согласием, и он дал сигнал помощнику пригласить их. До их прихода я коротко рассказал о себе. В свою очередь, Якубов поведал о своем жизненном пути, заметив при этом, что мы где-то встречались. Стали вспоминать и установили, что действительно встречались на одном из совещаний в МВД СССР, 2–3 года тому назад. Когда вошли Кулиев и Гейдаров, Якубов представил их и после знакомства начал говорить о делах республики, о многих недостатках в промышленности и сельском хозяйстве. «В связи с этим, — заявил Якубов, — по некоторым вопросам мы обращались в ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. Были на приеме у руководства. По ряду позиций нам оказана значительная помощь». При этом он, обращаясь к Кулиеву и Гейдарову, часто повторял: «Верно я говорю?» — и они дружно отвечали: «Верно».