Искупление - Анна Мистунина

Вокруг селения Кар с удовольствием заметил засеянные поля. Дальше, средь зеленого простора, уходящего к востоку сколько хватало глаз, паслись богатые стада, гордость племени. А из ближнего леса выезжали всадники. Их одежда была совершенно простой: рубашки из некрашеной шерсти, кожаные штаны и короткие сапоги с завязками. Ни золота, ни украшений — мирная жизнь еще не изнежила суровых степных воителей. Мохнатые широкогрудые кони выступали неторопливо, как на прогулке; луки за плечами всадников и перекинутые через седла оленьи туши лучше всяких слов объясняли ее характер.

Ветер опустился в траву перед охотниками, не слишком близко, чтобы дать им время опомниться. Луки вскинулись во мгновение ока, но и опустились так же быстро: Кара узнали. Он спрыгнул на землю и пошел навстречу. Грифон за его спиной поднялся в воздух прежде, чем испуг лошадей превратился в панику. Узколицый всадник, чьи стянутые тесьмой волосы казались белыми от солнца, выехал вперед.

— Изменник, — сказал он. — Императорский приспешник.

— И еще колдун, — откликнулся Кар. — Не забывай про колдуна.

Всадник расхохотался. Спешившись, распахнул объятия:

— Ты вернулся, брат!

— Ты все такой же, Чанрет, — ухмыльнулся Кар, обнимая Вождя вождей. — Рад тебя снова видеть. Поздравляю с удачной охотой.

Про себя же подумал, что в прежнее время никто не слышал от Чанрета ни шутки, ни смеха — он и улыбался-то редко, пока не обрел власть и победу, коих чаял всю жизнь.

— Охота была доброй, но нет ничего лучше желанного гостя, — церемонно сказал Чанрет. — Здесь всегда найдется полная чаша для тебя и откормленный бык для твоего крылатого друга.

— Большего нам и не нужно.

Спутники Чанрета спешивались, приветствуя Кара с такой же непринужденной радостью, и он брал протянутые руки, отвечал на шутки и объятья, улыбаясь от всей души. Каждый раз, возвращаясь сюда, он возвращался домой. Его положение в Империи было тверже, чем когда-либо казалось возможным, но брат-принц, предводитель войск, советник и наследник императора внушал подданным все, что угодно, кроме любви. Здесь же он был просто Карий, член племени и побратим Вождя вождей. Воистину безумием было некогда в этом усомниться. Той ночью, когда он прилетел сюда, сбежав от Сильнейшего, Кару не хватило всего нескольких шагов, чтобы это понять.

Чанрет взял коня под уздцы. Кар зашагал с ним в ногу, среди высокой, усеянной мелкими цветками травы. Лето всегда приходило сюда раньше, чем в Империю, и задерживалось дольше.

— Я ждал тебя, брат, — сказал Чанрет. — Четыре дня тому назад мы видели колдунов, целые тучи. Он улетели на восток.

— Вас не тронули?

— Нас — нет. Они кормили грифонов на дальних пастбищах Дубовой Рощи. Пока воины подоспели, колдуны успели улететь, так что никто не пострадал, кроме стад и двух пастухов — те просто исчезли. Ущерб велик, но я больше думаю о другом. Что понадобилось нашим врагам в Злых Землях? Потому что куда еще им направляться?

— Именно туда, Чанрет. Самое худшее, что ты можешь представить, окажется правдой.

— Говори яснее, брат, — очень спокойно приказал Вождь вождей.

— Говорю. Колдуны хотят выпустить на нас звероподобных. Вы — первые на их пути.

— Им это под силу?

— Да.

Вождь сдвинул брови, сразу напомнив того вечно хмурого аггара, каким был годы назад. Долго молчал, глядя под ноги. Молчал и Кар, думая, как изменила власть когда-то скорого на решения друга. Нынешний Чанрет все больше напоминал Дингхора, прежнего вождя племени Круглого Озера — сходство, от которого лишь выигрывали собранные под рукой Чанрета племена.

— Черные вести, — сказал он наконец. — Мы убегали к Злым Землям от Империи, но куда бежать от беды из Злых Земель? Мы примем бой. Он будет славным… и безнадежным. Ты с нами, брат?

— Не только я. Войска Империи примут этот бой вместе с вами. Ты ведь не отвергнешь их помощь?

— Ты бы назвал меня дураком.

— Верно, — усмехнулся Кар.

— Я нынче же отправлю за вождями. Будь моим гостем, Кар, и на сегодня забудем о печалях.

Но забыть печали не удалось, хотя в тот вечер нашлось место и смеху, и песням, и воспоминаниям былых времен, побед и поражений. Вино и кислый ар, рядом с которым вино казалось безвреднее воды, лились рекой. Дом Чанрета не вместил гостей, и праздник продолжили на улице, у сложенного в центре селения большого костра. Языки пламени взмывали до неба, искры разлетались, заставляя отскакивать со смехом, а свежая оленина была вкуснее любых дворцовых яств. Кар, чувствуя себя мальчишкой, пил, пел и кричал вместе со всеми. Минутами казалось — подыми голову, и сквозь пламя увидишь любимые лица ушедших, чьи имена звучали в рассказах и в чью память поднимались чаши. Кар знал, что вернись сейчас Дингхор и Ранатор, им не пришлось бы стыдиться за оставшихся. Объединение племен, за которое старый вождь отдал свой голос последним и против воли, оправдало самые смелые надежды. Дингхор возрадовался бы, увидев.

— Дингхора вспоминаешь? — спросил, подойдя, Чанрет.

Кар кивнул.

— Видишь, он ошибался, а я был прав.

— Я рад этому, Чанрет.

— Жаль, он не успел увидеть. Аррэтан сказала — сердце…

— Хотел бы я хоть раз еще с ним поговорить, — признался Кар.

— Он бы тебя простил, не сомневаюсь.

— Я сам себя не простил. Чанрет, в тот раз я…

Вождь нахмурился:

— Все уже сказано, брат, зачем опять ворошишь? Ты сделал для мира больше, чем смог бы мечом. Знаешь ведь, император принял мои условия сразу, как услыхал твое имя, — Чанрет хохотнул. — А потом еще спровадил жреца и до ночи меня расспрашивал. А мне и сказать-то было нечего, пропал, и все тут. Когда б не ты, мы в те дни пролили бы еще немало крови!

— Жаль, что меня с вами не было.

— Ну, теперь-то ты не сбежишь, — усмехнулся Вождь вождей и крикнул: — Эй, еще вина! И песню!

Вино было здесь, и за песней дело не стало. Кар подхватил, вторя хриплому голосу Вождя и замолкая, только чтобы сделать новый глоток. Где и напиваться допьяна, позабыв привычки Сильных, как не среди братьев-аггаров? Здесь никому нет дела до цвета его волос — ни, коли на то пошло, до права на Имперский престол. Единственный же, кто при встречах не прятал ненависти, не вышел в этот вечер к костру.

Чанрет разослал гонцов к племенам в тот же день, но не один день потребовался вождям, чтобы собраться к Круглому Озеру. Они прибывали с большими отрядами, не на шутку встревоженные разошедшимся слухом о появлении колдунов. Предметом вожделений магов была Империя, потому Нашествие почти не коснулось аггарских земель — до поры. Но никто, хоть раз побывавший в Ничейной полосе, не стал бы недооценивать опасность.