Горький шоколад после любви - Мария Жукова-Гладкова

Лариса Александровна глотнула еще водки.

– Если я когда-нибудь начну делать передачу «Жизнь замечательных людей», вы будете первой, о ком я ее сделаю, – заявила я Ларисе Александровне. Я на самом деле восторгаюсь людьми, которые смогли сделать себя! И во всех случаях, о которых мне известно, людьми двигала или месть, или желание кому-то что-то доказать, что в принципе – две стороны одной медали.

Лариса Александровна усмехнулась. Я же спросила, признавалась ли она Славику в том, кто она – в смысле, напоминала ли ему об их встрече много лет тому назад.

– Пока нет, – сказала Лариса. – Но у меня еще все впереди. Вы, Юля, надеюсь, сможете оценить всю многоходовость моей комбинации!

Глава 36

Юля

Круиз проходил бурно. Как сказал мне капитан, количество членов команды было увеличено по сравнению с обычным – за счет спасателей, постоянно дежуривших на палубах. Меры безопасности оказались не напрасны: спасателям пришлось семь раз прыгать в воду за тонущими бизнесменами или зрителями, которые сами не заметили, как оказались за бортом. В водичке, правда, все быстро трезвели.

На теплоходе также плыл опер Андрюша в компании со своим коллегой, делящим с ним кабинет. Им выделили одну из самых дешевых кают без иллюминатора, где-то поблизости от машинного отделения, причем каюта была четырехместной и оперы жили в ней с двумя нашими техниками. Правда, все быстро нашли общий язык на почве распития спиртных напитков.

Узнав от Ларисы Александровны о таинственной болезни, настигшей одного из усопших участников боев, я отправилась вниз, к Андрюше, чтобы, во-первых, ввести его в курс дела, а во-вторых, заставить его связаться с коллегами, оставшимися на берегу. Пусть наведаются в морги, где вскрывали обоих участников. И желательно бы связаться с Москвой.

Хотя я и знала номер Андрюшиной каюты, заблудилась в процессе поисков. Никто из членов команды мне по пути не попадался, а туристы все были в хлам пьяные – поиски я осуществляла в вечернее время, когда эти упившиеся уже лежали по каютам, коридорам или палубам, а еще не дошедшие до данной кондиции накачивались спиртным в многочисленных барах или в каютах с друзьями-собутыльниками.

Внезапно я заметила впереди одного известного в городе правозащитника в компании с пивным королем. Что эти-то двое делают внизу? У них-то каюты явно должны быть на верхних палубах. Появление людей в местах, где им вроде бы шататься ни к чему, всегда меня интересует, поэтому я решила проследить за господами. Поскольку я после очередных боев переоделась в кроссовки, они о моем приближении не догадывались, завернули в какой-то отсек и закрыли за собой дверь. Я приложила к ней ухо, чтобы разобраться, что там происходит, а уже потом решать, как действовать дальше.

– Как всегда, что-то вынюхиваешь? – раздался тихий голос за моей спиной.

Я резко выпрямилась и повернулась. Передо мной стоял Олег-Саид.

– Привет! – сказала я. Признаться, мое тело сковал страх.

– Они к бабам пошли, – сообщил Олег-Саид. – Может, и ты ко мне заглянешь на огонек?

– Зачем? – спросила я. В горле у меня пересохло.

– А что бы ты хотела?

– Получить ответы на вопросы, – ответила я после секундного размышления.

– Ты неизлечима! – воскликнул мужчина. – Как, впрочем, и все хорошие журналистки. Ладно, пошли.

Он взял меня за руку, и вскоре мы оказались в небольшой двухместной каютке, чем-то напомнившей мне тюремную камеру: две койки одна над другой, практически полное отсутствие свободного места…

– Располагайся и чувствуй себя, как дома, – сказал Олег.

Я села на нижнюю шконку, то есть, койку, и посмотрела на него. Олег остался стоять у стены, сложив руки на груди.

– Спрашивай, – сказал он.

– Почему ты на этот раз не участвуешь в «Ринге»? Или тебе это еще предстоит?

– Нет, с «Рингом» я закончил. В нем больше нет необходимости.

– Тогда почему ты на корабле?

– За тем же самым, – он улыбнулся.

Я посмотрела в иллюминатор: у Олега в каюте он имелся. За ним было темно: белые ночи в Питере уже закончились.

– Еще много вопросов? – спросил он.

– Это ты убил участников «Ринга» и москвича? И Карена? Нет, Карен меня не интересует. Участников и москвича? И почему именно тех двух?

– Надеешься получить ответ и на э т о?

Я вздохнула, но любопытство просто меня распирало изнутри.

– Хоть объясни, что ты с ними сделал? Кто ты такой? Почему ты это делал? Вернее… почему – так?

– А ты не боишься знать ответы? – Олег прищурился. – Кругом вода… Все пьяные… Отряд не заметит потери бойца.

– Да я жить спокойно не смогу, если не узнаю! – воскликнула я. – Сон потеряю! Покой! Ну да, риск, конечно, есть, что ты меня утопишь. Или… еще что-то сделаешь. Но… не могу я иначе!

– Меня насчет тебя предупреждали, – сказал Олег, – но я даже предположить не мог, что ты…

– Такая идиотка? – подсказала я. – Ненормальная? Журналистика – это диагноз. Мне это уже неоднократно говорили. Так что ничего нового в этом плане я от тебя не услышу.

– Только я вначале тебя обыщу, – сказал он.

– Зачем?

– Чтобы убедиться в отсутствии подслушивающих и записывающих устройств! На тебе ведь черт знает что может быть.

Обыскал он меня профессионально.

– Ну? – спросила я. – Что скажешь?

– Что скажу?.. Терпеть не могу двойные стандарты. Никак не могу разобраться с дилеммой. Вроде бы для того, чтобы стать успешным бизнесменом, вообще, эффективно управлять чем-либо или просто стать известным, у претендента должен иметься определенный объем знаний, причем также и специальных; он должен обладать вполне определенными качествами: уметь принимать решения (не абы какие, естественно), верно ставить задачи, потом отслеживать их выполнение, а также брать на себя ответственность (и за слова, и за дела). Однако в нашей стране почему-то для достижения успеха требуются совсем другие, чуть ли не диаметрально противоположные качества и умения: красиво, доходчиво и уверенно врать, понравиться любым способом и умение этот самый способ найти и воплотить в жизнь. Плюс нужен опыт интриг и беспринципность. Как же люди справляются с таким несоответствием?

– Легко, – сказала я. – Тебе пора кончать с этим идеализмом.

Олег грустно усмехнулся.

– Я уже давно не идеалист. Но иногда, знаешь ли, хочется им быть.

– Что ты с ними все-таки сделал? Я не виню тебя и не осуждаю, не думай. Я не считаю себя вправе кого-то осуждать. Сама хороша, – честно признала я. – Но как?!

– У тебя наверняка есть знакомые среди тех, кто занимается восточными единоборствами, – сказал Олег. – Серьезно занимается.

Я кивнула, вспомнив Мишку Макарова, с которым в первый раз ходила на женскую борьбу в желе в клуб Ящера.

– Попроси их рассказать тебе об ударе отложенной смерти.

Я хлопнула глазами.

– А ты не можешь?

– А я не хочу, – сказал он и накрыл мои губы своими.

В первое мгновение я еще пыталась сопротивляться, потом расслабилась. По телу разливалось приятное тепло. А потом все мысли мою голову покинули, и я оказалась на узкой койке под сильным молодым мужским телом. Я долго парила над землей, улетая в заоблачные дали, и в реальность меня вернул только сильнейший стук в дверь. Под дверью явно собралась толпа, причем толпа, готовая к суду Линча.

– Здесь убийца! Ломайте дверь к чертовой матери! Убийца должен ответить за все! Он псих! Что он устроил? Он ненормальный! Мы должны вызвать бригаду!

Я в ужасе огляделась вокруг. В каюте я была одна, за окном стояла ночь. Сколько ж я проспала? И где Олег? В каюте не осталось и следа мужчины.

А дверь тем временем ломали. Я судорожно вспоминала последние события. Народ грозил убийце всеми карами небесными. Что он еще натворил? Я бросила взгляд на иллюминатор. Протиснусь, пожалуй… Но ведь это не меня идут убивать? Хотя…

Дверь рухнула под ударами. В каюту ворвалась толпа, вернее, толпа тут не могла поместиться при всем желании, но народ пер и пер. Правда, трое первых замерли, сдерживая остальных. Это были участники боев. Все трое держали в руках оружие. Ишь ты, значит, они со стволами на борт отправились?

– Юля?! – спросил один.

– Смирнова?! – спросил другой.

– Что вы здесь делаете? – спросил третий.

– Кто там? Вы нашли убийцу? – кричала толпа, напиравшая сзади.

– Пропустите съемочную бригаду! – послышался хриплый прокуренный голос Виктории Семеновны, нашей главной. – Кто-нибудь видел Смирнову? Когда она нужна, так где-то шляется!

Несколько пассажиров теплохода из высокопоставленных лиц тут же высказали желание сделать сообщение для прессы.

– Милиция! – послышался не очень бодрый голос опера Андрюши. Видимо, Андрюша в эти минуты жаждал пива, а не исполнения своих должностных обязанностей.

Участники боев попятились из каюты.

– Юля, я в любой момент готов сделать сообщение для прессы, – заявил первый.