Тайна дважды убитой. Следак Её Величества 1 (Следопыт Империи) - Григорий Грошев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ин серто люмо!
Произошла вспышка. Фёдор готов был поклясться, что видел, как неживое тело покидает зелёное облако. На какой-то короткий миг оно приняло очертания человека — и растаяло. Труп рухнул наземь. За происходящим с каким-то неестественным спокойствием взирал Кеша Хованский. Конечно, его трудно было узнать в сгорбленном старике, но Иванов — профессионал. Глаза, рот, уши — это он, определённо.
— Кто вы? — прошептал тот сиплым голосом. — Мне сие снится? Я уж не знаю, где реальность, а где — мои кошмары…
— Всё, — сказал он парню нарочито бодро, хотя к горлу подступил комок. — Уходим. Встать сможешь? Идти получится?
Тот молчал. Он тупо смотрел на Ксюшу, что распласталась на земле. Подошёл к ней. Поправил волосы и вздёрнутое платье. Сложил руки на груди. Провел ладонью по лицу, будто слезу вытирал.
— Идём, говорю! — повторил Фёдор, теряя терпение. — Будешь отвечать по закону, а не по понятиям. Твои муки кончились, всё!
— Нет, — ответил он. — Не кончились.
На губах его была странная улыбка.
— Пойдём, — твердил Иванов. — Пошли на воздух. Ты и так тут засиделся.
Но Кеша не вставал. Григорий провёл перед ним рукой, в которую был зажат какой-то предмет. Посмотрел на следователя и пожал плечами.
— Не поймите меня неправильно, — сказал Кеша им обоим после секундной паузы. — Но она — это всё, что у меня есть. У нас очень хорошая семья. Да, Ксюша постоянно молчит, но я всё равно люблю её. Ведь она спасла мне жизнь. Я не могу её бросить, понимаете?
Дальше всё проходило как-то механически. Вдвоём они насилу вытащили узника на воздух. При свете дня Кеша производил ещё более печальное зрелище. Соловьёв, матерясь и крестясь, обмыл парня. Нашли какие-то вещи, помогли ему переодеться. Руки Кеши дрожали, а сам он — щурился от солнца. Сколько дней он его не видел?
Иванов курил дорогие сигареты — одну за другой. Прибыли полицейские, несколько десятков мундиров, и начали скрупулёзно составлять протоколы осмотров, допрашивать присутствующих и изымать, изымать, изымать улики. Такая территория — очень много работы. На Важенова, который начал приходить в себя после гипноза, надели наручники. Он молчал.
Тело покойницы было погружено на носилки и вынесено прочь. Ей предстояло быть похороненной во второй раз. Иванов всё мучился вопросом, убил ли её колдун во второй раз? Или она уже была мертвой? Вот ведь казус.
За несчастным Кешей прибыла бригада медиков. Его отвезли в ту самую больницу под крыло вездесущего доктора… Интересно, на какой этаж поселят? Фёдор решил отложить допрос Кирилла на завтра, а сам — отправился выполнять другое поручение. О котором он практически позабыл.
— Вы должны молчать о том, что увидели, — напутствовал его Георгий перед прощанием. — Вы отдыхайте, а мне ещё предстоит много работы…
— Увидимся завтра, — коротко ответил Иванов.
Глава 48. Вечер, ночь
Звонок застал врасплох. Возможно, это был водитель.
Алиса вышла на улицу: диспетчер назвал ей марку и модель такси, что должно за нею прибыть. С тем же успехом он мог сказать что-нибудь по-итальянски: она всё равно бы ничего не поняла и не запомнила. Прибыла машина. Жёлтый цвет и шашки не оставляли сомнений: оно. Но из машины вышел и звонил в дверь… Фёдор Иванов! Он сгрёб в охапку Алису, взял её на руки — и понёс обратно.
Она не сопротивлялась. Наоборот, обняла следователя и начала рыдать. Как же она скучала! Иванов олицетворял прошлое, которое отняли у неё так вероломно. Разве что, запах табака оказался особенно крепок, но она готова была терпеть. Сколько сигарет он выкурил?
Вместе вошли в дом — Фёдор выразил удивление, что она не закрыла ни калитку, ни входную дверь. А Алиса просто не делала этого никогда. Зачем? Ведь дома — слуги. Иванов посадил свою любовницу в кресло, важно прошествовал на кухню, торжественно поменял в кофейном аппарате зёрна и сливки. Как это делать, ведьма тоже не знала. Выдохнул.
— Что я только что раскрыл! — сказал он вместо приветствия. — Бьюсь об заклад, завтра вся Россия только и будет судачить об этом…
— Ты о чём? — спросила Алиса.
— Помнишь, то самое дело? — объяснил Фёдор. — Девушку, которую сбили. Ты ещё, ну, ныряла. В воспоминания.
— Припоминаю, — кивнула ведьмочка.
— В твоём видении было не всё, — сказал следователь. — Горелов действовал не один. У него был сообщник, да какой! Представь себе, купец заманил к себе Хованского… Тот, наверное, проболтался, что именно он надругался над Ксюшей. Ведь его партнёр, что сидит в изоляторе, девиант. Ему старушки нравятся. Прости господи.
— Старушки?
— Совершенно точно. Купец запер Хованского в погребе, — продолжал Иванов. — Знаешь, такой, на случай авианалёта? Их строили в пятидесятых.
— Понятия не имею.
— Да и неважно, — махнул рукой Фёдор. Кофе уже заварился, он разлил его в две чашки и поставил одну перед Алисой. — Короче, этот гнусный насильник Кеша просидел бог знает сколько дней в погребе с трупом. С трупом Ксюши. Я зашёл — мать честная. Запах — стеной. Я не шучу! У меня никогда такого не было, понимаешь? Слушай, от меня, наверно, смердит…
— Только табаком, — сказала ведьма. — И что теперь с ними будет?
Фёдор поднял глаза и внимательно посмотрел на свою собеседницу. Что с ней не так? Она говорила тихо и бесцветно. Будто из неё всю жизнь выпили! А лицо… Вроде всё, как было. Золотистые локоны, вздёрнутый носик, аккуратный подбородок. Ах да, причёска. Волосы пострижены, как попало. И взгляд…
— Ты постриглась? — спросил он смущённо. Девушка покачала головой.
— Что с ними будет, Федя?
— Как что? Их будут судить за умышленное убийство, — сказал Иванов. — Поправка: судить будут Горелова. А Хованского — только если поправится. У бедняги помутился рассудок.
Снова молчание. Фёдор увидел, что Алиса совсем не пьёт кофе. Даже не притронулась к чашке. Он хотел ей рассказать, что всё знает про Виктора, но решил молчать. Пусть лучше он придёт. Поговорят по-мужски. Он ведь — брат убийцы, который пытался водить за нос следствие. Саму Императрицу!
