Гражданская война. 1918-1921 - Николай Какурин

Маневр, предпринятый по почину 16-й стрелковой дивизии, завершился успехом. Опасаясь за свои сообщения, противник к 14 мая быстро отошел на правый берег р. Донец. Таким образом, первая половина мая характеризуется рядом попыток противника взять инициативу в свои руки и от активной обороны перейти к широкому наступлению. Сложившееся к этому времени соотношение сил вполне оправдывает такое решение. В течение предшествующего периода кампании красный Южный фронт постепенно утрачивал свое численное превосходство над противником. Так, если еще 28 марта соотношение сил обоих противников на Южном фронте, на главнейшем участке борьбы, на участках 13, 8-й и 9-й армий, выражалось в почти полуторном перевесе красных, а именно против 41 000 штыков и сабель белых красные располагали 56 000 штыков и сабель, то уже 20 апреля это соотношение сил изменилось в обратную сторону, а именно — против 54 000 штыков и сабель всего красного Южного фронта белые располагали 77 300 штыками и саблями, а к началу мая путем ряда мобилизаций и усиленных формирований довели эти силы до 100 000 штыков и сабель{104}. В мере сил и возможности красное Главное Командование принимало все меры к усилению Южного фронта. Но исчерпание крупных стратегических резервов внутри страны отражалось на характере подкреплений, поступавших небольшими пакетами{105}. [278]

Однако значительная часть этих подкреплений была поглощена борьбой с Вешенским восстанием. Были и другие причины, рассасывавшие эти подкрепления на затыкание дыр вместо образования из них мощного кулака. Причины эти заключались в сильном опустошении рядов фронта тифозными эпидемиями и разложением некоторых войсковых частей. Процесс разложения наиболее сильно захватил 13-ю армию. Она состояла преимущественно из бывших партизанских частей. На нее выпала наибольшая тяжесть боев за Донбасс. Все эти причины окончательно подорвали внутренние силы армии. Она с половины апреля была уже небоеспособной и являлась пассивной свидетельницей событий, происходивших на участке 8-й армии.

В создавшемся положении командование Южным фронтом возлагало сильную надежду на 10-ю красную армию. Последняя, добивая разлагавшиеся части Донской армии, 29 апреля вышла уже на линию р. Маныч, прочно закрепив за собой ст. Торговую. Командование Южным фронтом теперь решило развить успех этой армии. Директивой от 30 апреля Гиттис приказал 10-й армии нанести удар на участок железной дороги Ростов-на-Дону — Тихорецкая, перерезав таким образом сообщение Донской области с Северным Кавказом. По-видимому, Гиттис рассчитывал этим маневром оттянуть силы и внимание противника от Донецкого бассейна. Выполняя эту директиву, 10-я красная армия продолжала свое наступление. 6 мая ее разъезды появились на станциях, лежащих в 40 км восточнее Ростова-на-Дону. С другой стороны, Главное командование требовало развития энергичных действий в Донецком бассейне. Здесь 8-я армия после [279] потери Луганска устраивалась на фронте Городище — ст. Родаково — Веселогорск. Гиттис подкрепил эту армию только что прибывшей в его распоряжение бригадой 7-й стрелковой дивизии и решил выполнить директиву главкома следующим образом. 13-я армия должна была развить удар своим левым флангом в направлении на Луганск, сковывая противника атаками на всем своем фронте. 8-я армия с фронта Елеоновка (исключительно) — Городище (исключительно) должна была совместно с частями 2-й Украинской армии (партизаны Махно) развить сильный удар против левого фланга и в тыл Добровольческой армии в общем направлении на ст. Кутейниково.

Наступление началось 14 мая. Первоначально красные потеснили белых; 15 мая Луганск перешел вновь в руки красных, партизаны Махно захватили ст. Кутейниково, зайдя таким образом, глубоко в тыл белых, но у Южного фронта не хватало сил для развития дальнейших успехов. Не мог ему помочь и Украинский фронт. Он уже выделил на помощь Южному фронту к 1 мая 1919 г. до 11 000 штыков и сабель из состава своих сил. Теперь главная масса этих сил, насчитывая в своем составе все еще 20 000–40 000 штыков и сабель, была круто уклонена к западу и юго-западу — на Восточную Галицию и Бессарабию. Связующее звено между обоими фронтами оставалось, таким образом, на попечении Южного фронта и партизан Махно.

Украинский фронт к этому времени принял почти партизанский вид. Его регулярные части тонули и растворялись в гуще партизанских отрядов, облепивших их со всех сторон. В партизанской массе все время шли глухие процессы [280] внутреннего разложения. Последнее являлось следствием многих причин, в том числе отсутствия твердого политического стержня во многих отрядах. Кулацкая стихия, переполнявшая ряды таких отрядов, стремилась к собственному политическому оформлению и выходу на арену борьбы в качестве самостоятельной силы. От Красной Армии начинается ряд отпадений ее случайных попутчиков. Атаман Григорьев на Украине в начале мая 1919 г. во главе своего отряда (15 000 чел.) открыто выступает против советской власти под эсеровскими лозунгами. Его банды широкой волной разливаются по Украине, угрожая Одессе и Николаеву. Они дезорганизуют и разъедают тылы 2-й Украинской армии. Хотя вскоре силы Григорьева и рассосались в пространстве под влиянием углубления процесса их внутреннего разложения, но они отвлекли для борьбы с собой значительные силы Украинского фронта (схема 7).

Мятеж Григорьева оказал влияние и на отряды Махно. Последний пока что вел двойную игру с советской властью. 15 мая он обращается с призывом к своим частям: «из-за распри большевиков с Григорьевым фронта не открывать», и двигает их на Кутейниково, но уже все его действия начинают носить характер подготовки к восстанию. Он переименовывает свой отряд в 1-ю повстанческую дивизию, проводит выборы командного состава, причем сам с ближайшими помощниками становится во главе дивизии. Таким образом, новая опасность начинает вырастать на тылах Южного фронта и даже на линии его боевого соприкосновения с противником. А между тем еще не ликвидировано казачье восстание, с конца марта разъедающее тылы 9-й красной армии.

Теперь ясно обозначился охваченный восстанием район. Он занимает пространство свыше 10 000 кв. км, простираясь от Усть-Медведицкой до гор. Богучара. Силы повстанцев возросли до 15 000 чел. с несколькими пулеметами. Мы уже указали, что борьба с ними поглотила до 14 000 штыков и сабель из состава Южного фронта. В апреле против повстанцев действовала из состава 8-й армии экспедиционная дивизия Антоновича (6569 штыков, 1171 сабля и 22 орудия) и экспедиционная дивизия Волынского из состава 9-й армии (4661 штыков, 1426 сабель, 71 орудие). Однако подавление [281] восстания шло медленно. Обе дивизии мелкими группами раздробились по всему 400-километровому обводу повстанческого района, не вторгаясь в его жизненные центры. Действие этих групп пошло несколько удачнее, когда во главе войск, оперирующих против повстанцев, был поставлен т. Хвесин. В течение недели, с 24 мая по 1 июня, он сумел добиться значительных успехов, но они явились уже запоздалыми в связи с общей переменой обстановки на Южном фронте (схема 12).

Подводя итог всему сказанному, мы должны признать, что майские операции Южного фронта, сущность которых сводилась к охватывающему маневру взаимно чрезвычайно удаленными крыльями этого фронта (правое крыло — 2-я Украинская, 13-я и 8-я армии; левое крыло — 10-я армия), связанными между собой чрезвычайно растянутым центром в виде слабой 9-й армии, являлись непосильными для красных армий Южного фронта и несвоевременными по обстановке.

Мы приостановили изложение этих операций на том моменте, когда маневр левого крыла фронта — 10-й армии — начал удачно развиваться в сторону Тихорецкой и когда наступательная операция правого крыла в Донбассе после первоначальных успехов начала выдыхаться из-за недостатка сил. В силу той же причины наступление 10-й армии приняло характер скорее сильной демонстрации. Однако обеспокоенный за судьбу Ростова-на-Дону и Новочеркасска противник предпринимает перегруппировку своих частей, перебрасывая корпус генерала Покровского из Донбасса на участок 10-й армии. Ко 2–3 мая заканчивается сосредоточение сил белых против 10-й армии. Силы их располагаются тремя группами: группа ген. Покровского, состоящая из 1-й Кубанской, 2-й Терской дивизий и Донских частей, сосредоточивается в районе Батайска, группа ген. Кутепова, усиленная кубанскими частями, — западнее Торговой и II конный корпус ген. Улагая — в районе Дивного. Главный удар должна нанести группа ген. Кутепова.

Окончательно надломил силы Южного фронта прорыв центра 9-й красной армии. Этот прорыв совпал по времени с завершением противником своего контрманевра в Донецком [282] бассейне. 24 мая{106} крупные силы противника (преимущественно конница) переправились через Донец у хутора Дубовой на стыке 23-й и 16-й дивизий и, распространяясь на север в направлении ст. Глубокая и на восток в направлении ст. Калитвенской, вышли в тыл 16-й и 23-й дивизий. Стремления этих дивизий сомкнуть фронт и отбросить прорвавшегося противника успеха не имели. 29 мая белые подходили уже к станции Миллерово, углубившись в тыл красных на 75 км и окончательно разрезав 9-ю армию на две части. Ближайшей целью прорвавшейся группы белых являлось скорейшее соединение с вешенскими повстанцами. Находившаяся на левом фланге 9-й армии 16-я дивизия отходила на северо-запад в расположение 8-й армии (район станции Митякинской), а другие две дивизии (23-я и 14-я), находившиеся к востоку от прорыва, в общем направлении на северо-восток и север, огибая район восстания с востока. Окруженные повстанцами, не руководимые армией, эти дивизии самостоятельно пробивают себе дорогу. 9-я армия как таковая временно как бы перестает существовать… В то же время и в Донбассе белые продолжали развивать свой успех. Они прорвались на стыке 8-й и 13-й армий и теперь охватывали 13-ю армию с обоих флангов и теснили ее с фронта. С 27 по 31 мая эта армия еще упорно оборонялась, но затем вынуждена была начать свой отход на север.