Фантастический Калейдоскоп: Йа, Шуб-Ниггурат! Том I - Владимир Михайлович Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что-то белое мелькнуло в кустах. Еле слышный шорох и перешёптывание наполнили темноту.
– Уходите, – Андрей сжал кулаки. – Отвалите от меня!
Но хоровод призрачных пятнышек продолжался. То и дело они показывались в просветах кустов. Шёпот нарастал.
Нет, лучше уж лиса. Андрей резко, на пятках, развернулся обратно к курятнику.
– Чего ты там бормочешь? – дядя Миша показался в дверях.
В каждой руке он держал по небольшой клетке с гнутыми прутьями. Сидящие в них куры беспокойно крутили головами.
– Да, так, ничего. А это зачем? – Андрей указал на клетки.
– Ну, – смутился дядя Миша, – так надо. Примета такая. У нас ни один рыбак на воду не выйдет без того, чтоб куру взять. А лучше пару.
– Зачем?
– Говорю тебе, примета.
Он поставил клетки на землю, закрыл курятник. Хмыкнул одобрительно, глядя на окоченевший звериный трупик.
– Пойдём.
Взяв по клетке, они направились ко входу в сарай, где оставили снасть и горючее. Андрей, пыхтя, поднял канистру, дядя Миша приладил мешок со снастью за спину.
– Оставь, малой. Надорвёшься, – он забрал тяжёлый груз себе, вручив Андрею клетки с курами.
– Двинули.
Вернувшись на тропинку, они продолжили спуск к озеру.
***
Андрей шёл, погружённый в свои мысли. Он больше не вертел головой, не рассматривал всё вокруг. Опустив глаза, парень мрачно глядел себе под ноги. Он снова думал о родителях. Как же несправедливо они решили отправить его в эту ссылку!
«Развеяться, сменить обстановку», говорили они.
«Тебе пойдёт это на пользу».
«Нужно перестать жить прошлым, двигаться дальше».
Запах бензина и горящей плоти. Скрежет металла и крики…
Тогда погибло пятнадцать ребят, все – его одноклассники. Водитель экскурсионного автобуса заснул за рулём и машина, полная радостных, возбуждённых поездкой детей, вылетела на встречную полосу, в лоб многотонному грузовику.
Андрей выбрался из перевёрнутого автобуса до того, как тот загорелся. Он видел, как вспыхнул моторный отсек, и пламя тут же объяло кузов, навсегда заперев всех, кто оставался внутри.
Колёса беспомощно крутились в воздухе, точно лапки перевёрнутого на спину жука. Андрей слышал крики, но сделать ничего не мог. Он кидался к горящему автобусу, в попытке сквозь стену огня добраться до ещё живых пассажиров. Вокруг суетились другие водители, старались автомобильными огнетушителями унять ревущую ярость стихии. Андрея оттащили, он рухнул на асфальт и рыдал, пока его не забрали медики. Введённый препарат милосердно выдернул его из действительности, погасил воспалённое сознание.
Выжить удалось немногим, в том числе их классному руководителю. Тот повесился спустя месяц после выхода из больницы. И тогда началось…
Бледные, молочно-белые лица, печальные глаза, смотрящие с укоризной.
«А ты живой…»
Они преследовали его везде.
«Ни царапинки…»
Не помогали ни визиты к психоаналитику, ни церковь.
«И мы могли бы. Но…»
Так прошло два года.
Андрей брёл вслед за дядей Мишей и смотрел под ноги. Он знал, что если поднимет голову, то снова увидит их.
Шелестящий шёпот и печальные вздохи наполнили пространство. Голова Андрея стала горячая, кровь билась в висках. Он стиснул зубы, сжал кулаки.
– Вечер добрый, Михал Ефремыч!
Посторонний голос заставил Андрея отвлечься, поднять взгляд. Двое в мокрых «горках» тащили вверх по склону наполненную рыбой сеть. В свободной руке каждый нёс по клетке с курицей.
– Бог в помощь, мужички. Как оно?
– Бывало и получше. Один проход только удачный сделали, трал полный почти. А потом – хер.
– И движок чегой-то кашлять начал, – добавил второй. – Решили возвращаться, ну его. Глянем завтра?
– Заходите, посмотрим. На воде тихо? – дядя Миша кивнул на клетки.
– Тихо всё. Самое время для вас, после полуночи. Юнгу себе вязли? – заинтересованный взгляд ощупал Андрея.
– Племянничек мой. Ну, бывайте, мужики.
– До свидания, Михал Ефремыч.
Рыбаки двинулись дальше в гору. Андрей обернулся, провожая их взглядом, и сердце его упало.
В нескольких метрах от него полукругом стояли белёсые расплывчатые тени. Они чуть светились, точно поглощали свет звёзд, смотрели на Андрея, тихо шептали что-то друг другу на ушко. Их усталые лица были печальны. Только два девичьих призрака озорно пересмеивались. Лика и Ника, близняшки-хохотушки, Андрей помнил. Рыбаки прошли прямо сквозь них. Парень снова уставился в землю.
Через сотню шагов густая трава стала перемежаться песчаными залысинами.
– Ну, вот и мой красавец. Как тебе?
В небольшой тихой заводи слегка покачивались на воде маленькие рыбацкие судёнышки. Несколько простых вёсельных и моторных лодок, небольшие катера. Но «красавца» было видно сразу.
Выкрашенный в грязно-защитный цвет, он гордо задрал стальной нос, увенчанный низким фальшбортом. Широкий настил палубы, небольшая каюта в носовой части и рулевая рубка делали его похожим на настоящее морское судно. На борту его белой краской было аккуратно выведено имя: «Кракен».
– Внушает, а? – в голосе старого браконьера слышалась гордость.
Дядя Миша оставил свою ношу на берегу, зашёл в озеро. Когда вода, казалось, вот-вот перельёт через край сапог, он остановился и, наклонившись, принялся нащупывать что-то перед собой. Наконец, он выудил звенящую железную цепь и стал подтягивать «Кракена» к берегу.
Когда судно подошло достаточно близко, дядя Миша в несколько витков намотал цепь на деревянный столбик, торчащий из воды, и ловко забрался на борт.
– Чего застыл? Тащи это всё сюда, – крикнул он стоящему на берегу Андрею.
Парень оглянулся на призрачный эскорт, молчаливо застывший за его спиной, вздохнул и начал грузить рыбацкий скарб в лодку. В несколько заходов он перетащил на нос катера мешок со снастью, клетки с курицами и, едва не надорвавшись, канистру с горючим.
Дядя Миша самозабвенно возился с мотором.
– Цепь не забудь потом снять.
С погрузкой было покончено. Андрей размотал цепь, закинул её на нос катера и сам неуклюже ввалился на борт, распластался на залитой водой и звёздным светом палубе.
– Как баба в лодку заваливаешься, – старый рыбак неодобрительно глядел на поднимающегося на ноги парня.
Андрей пробурчал в ответ что-то невнятное.
Вместе они аккуратно, один за другим, разостлали невода на носу «Кракена», приготовили и разложили по местам прочую снасть.
– Ну, тронули.
Дядя Миша завёл двигатель, и катер малым ходом отчалил от берега.
Андрей вгляделся в темноту прямо по курсу. Ничего, лишь звёзды отражаются на чёрной глади воды. Только звёзды и вода на многие километры вокруг. Парню стало неуютно, он бросил тоскливый взгляд на отдаляющийся берег.
Ветер потянул с озера, подёрнул туманные очертания маленьких фигурок рябью. Они стояли, не нарушая строй, словно не решались последовать за Андреем в воду. Парень вздохнул с облегчением, в его взгляде мелькнула надежда.
«Неужели отстанут?» – мысль забилась мелкой рыбёшкой, взбудоражила Андрея.
Но вот одна тень робко коснулась поверхности воды, за ней другая. Вот уже все они скользят вслед за «Кракеном» по ночному озеру, едва касаясь зеркальной глади.
В рёве мотора окружающих звуков было не разобрать, но Андрей не сомневался: его преследователи двигаются беззвучно. Надежды оставили парня, он сгорбился, вжался в корму, руки его обхватили склонённую голову.
Нахохлившиеся курицы спали в клетках. Дядя Миша смотрел вперёд, в чёрную водно-звёздную бездну. Не выпуская из зубов дымящую папиросу, он уверенно вывел «Кракена» ближе к середине озера, заглушил двигатель.
– Давай, малой, пора за работу.
Рыбак перебрался на нос катера, взял брезент, в который были завёрнуты сложенные сети, протянул Андрею.
– И что мне делать? – парень растеряно держал в руках свёрток, стараясь не обращать внимания на фантомы, заполонившие катер.
Они сидели на палубе и бортах, их полупрозрачные ноги свешивались с крыши рулевой рубки.
– Смотри, – рыбак развернул брезент, взял крестовину, сколоченную из грубо строганых досок, между которыми крепился конец невода. – Когда скажу, вот это с кормы закидываешь, ну так, не шибко далеко. Невод следом потянется, так ты смотри, поплавки аккуратно пускай, чтоб не запуталось ничего. Потихоньку стравливай, пока весь не уйдёт. Конец вот, за рога закрепишь, – дядя Миша указал на изогнутую железку, приваренную к борту. – Потом следующий так же.
Он
