Безупречный - Элси Сильвер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ретт кривит рот в дьявольской улыбке.
— Все в порядке? — спрашивает Роб как раз в тот момент, когда Ретт, держа меня за бедра, притягивает мою киску к своему щетинистому лицу.
Я втягиваю воздух и широко открываю глаза, когда Ретт пронзает меня своим языком. Я не могу отвести от него взгляд.
— Да, да. Извини, просто, э-э, неуклюжесть.
Мне кажется, Роб смеется, но на самом деле я не слушаю. Я слишком занята, наблюдая, как плохой мальчик у меня между ног делает что-то очень-очень плохое.
— Где ты сейчас находишься?
Мой мозг не спешит соображать, потому что Ретт слишком усердно лижет меня.
— В моем гостиничном номере. — Это не моя комната, это комната Ретта. Но я чувствую, что мое место здесь, и, судя по выражению глаз Ретта, ему тоже нравится, как это звучит.
— Итак, послушай, я хотел с тобой поговорить. Просто проверяю, как ты, — неуклюже лепечет Роб, и ему должно быть неловко, даже если он не знает, что происходит прямо сейчас.
— Хм, — мычу я и закрываю глаза, когда Ретт проводит кончиком языка по моему клитору.
— Я видел тебя в больнице на днях. С этим наездником на быках.
— Ретт, — я пытаюсь произнести его имя, но это больше походит на стон. Его сильные руки сжимают мою задницу, когда он прижимает меня к своему лицу.
— Да. Неважно. — Роб кажется слегка раздраженным из-за упоминания имени Ретта, и это немного выводит меня из себя. Я поворачиваю бедра к лицу Ретта, получая удовольствие от того, как он счастливо стонет, когда я это делаю.
К черту Роба за то, что он никогда не делал этого для меня. У него не было никаких проблем с тем, что я брала его член в рот, и я не знаю, почему никогда не видела в этом несправедливости. Но теперь я вижу это четко и чертовски ясно.
— Тебе нужно быть осторожной с такими мужчинами.
Мое тело изгибается, внутренняя поверхность бедра напрягается, когда руки Ретта с таким желанием обводят мое тело. Я могла бы просто раствориться в нем и остаться здесь навсегда.
— Такими мужчинами — это какими, Роб? — Я выдавливаю это, мой голос хриплый. Я поднимаюсь с лица Ретта, внезапно испугавшись, что могу его задушить, но, когда смотрю вниз, все, что я вижу, — это победу в его глазах и мою влагу, блестящую на его бороде. Он облизывает губы.
Это непристойно.
И мне это нравится. Итак, я сажусь обратно, запуская руку в волосы Ретта и дергая за корни.
— Ты знаешь, Саммер. Он не такой, как мы. — Он всегда был таким напыщенным придурком? — Необразованный. Непослушный. Просто другая порода.
Во мне просыпается защитная жилка. Роб думает, что может обращаться со мной так, как он обращался, а потом оскорблять Ретта? Продолжать мешать мне жить дальше?
Пошел он.
— Ты знаешь, кто он, Роб? — Теперь я задыхаюсь, и я не совсем понимаю, как он до сих пор не понял, что я не просто тихо сижу одна в своем гостиничном номере.
Думаю, можно быть врачом и все равно быть глупым.
Язык и губы Ретта яростно работают у меня между ног, и он толкает меня навстречу освобождению. И я даже не сопротивляюсь. Сейчас я гоняюсь за этим.
— Он из той породы, которая достаточно мужественна, чтобы лизать киску.
— Извини? — Роб что-то бормочет на другом конце провода, но я смотрю в широко раскрытые глаза Ретта, когда седлаю его лицо. И, когда его зубы задевают мой клитор, я взрываюсь.
— Ах! Ретт! — Я нажимаю на телефон сбоку, чтобы повесить трубку, бросаю его и падаю на кровать, сбитая с толку тем, что ощущается как приливная волна обжигающе горячей воды, накрывающая меня. Мое тело дрожит и сотрясается. Я разваливаюсь на части и люблю каждую секунду своей гибели.
Все, что я могу слышать, — это как мы вдвоем тяжело дышим в течение нескольких секунд, пока Ретт не нарушает тишину.
— Черт возьми, принцесса. — Он шлепает меня по попе, когда я укладываюсь рядом с ним. — Я надеюсь, что это принесло тебе такое же удовольствие, как и мне.
Я хихикаю. Ничего не могу с этим поделать. Думаю, Ретт Итон только что растопил несколько клеток моего мозга. И некоторые из моих границ, потому что это было очень далеко от тихой заводи для вежливой, приятной для людей версии Саммер.
— Принесло. — Я закрываю лицо рукой, чтобы скрыть румянец, выступивший из-за того, что я только что сделала. Из-за того, что я только что сказала. — Но это так чертовски грубо, Ретт Итон.
Он полностью игнорирует мой выговор и задает вопрос:
— Как ты думаешь, он слышал, как ты выкрикивала мое имя? — Он даже не пытается скрыть ликование в голосе.
Я снова хихикаю и теперь прикрываю лицо обеими руками. Это было одновременно бодрящее и несколько смущающее переживание.
— Боже. Я не знаю.
Ретт посмеивается, его руки сложены на голой груди. Он весь расплывается в улыбке, качает головой и смотрит в потолок.
— Я надеюсь на это. Кажется, меня заводит, когда другие люди слышат, как ты выкрикиваешь мое имя.
Я ухмыляюсь и переворачиваюсь на живот, зарываясь лицом в подушки, потому что думаю, что мне это тоже может понравиться. Я хочу выкопать яму и заползти туда, чтобы спрятаться, но я также хочу расхохотаться, потому что Ретт стирает все границы, которые, как я думала, у меня есть.
Ему не стыдно, скорее, он гордится мной и хочет, чтобы все знали, что я с ним встречаюсь. Это совершенно новый опыт.
Я обдумываю это, чувствуя, как он встает с кровати, и слыша, как он перемещается у меня за спиной. Когда он возвращается на кровать рядом со мной, он говорит:
— Я понял, что означают веснушки у тебя на спине.
— Да? — вскрикиваю я.
— Да.
Я чувствую тонкую точку у себя на спине.
— Ты рисуешь на мне?
— Нет, я пишу на тебе.
— Что ты пишешь? — Я смеюсь, потому что это смешно. Я чувствую себя так, словно снова учусь в младшей школе.
Его ответный смешок низкий и глубокий. Это заставляет мой желудок сжиматься, и у меня внутри все покалывает.
— Тебе придется пойти посмотреть.
Голос Ретта звучит так удовлетворенно, так самодовольно, и, когда я поворачиваюсь и снова смотрю на него, выражение его лица идеально ему соответствует.
— Отлично, — говорю я, слезая с кровати. Я
