Последний поезд на Ки-Уэст - Шанель Клитон

могла не думать о том, что чувствовали отец и брат в свои последние мгновения, понимали ли, что умрут, и был ли момент сожаления, когда им хотелось вернуть все назад. Порой я давала волю воображению, и тогда мне представлялся теплый белый свет и ангелы, возвещающие об их прибытии к последнему месту назначения.

Когда я умирала, было холодно. И темно.

Только что я была в поезде, держась за Сэма, и вот меня уже нет, и одна лишь мысль проносится в голове, прежде чем меркнет свет…

Я не хочу умирать.

Просыпаясь, я вижу над собой женщину — на ней белоснежная одежда, в глаза мне бьет свет. Ее голос снова и снова отдается в моих ушах.

— Элизабет, Элизабет…

В голове тупая боль, горло пересохло и саднит. Тело ноет, на руке — безобразный синяк. На запястье — еще один. Я пытаюсь поднять руку, но не могу ей пошевелить, я…

Меня охватывает паника.

— Элизабет.

Я сглатываю и, поморгав, вглядываюсь в пятно над плечом медсестры — этот голос мне знаком.

Сэм.

Он берет меня за руку.

Медсестра говорит, но звук доносится словно издалека, точно я нахожусь под водой.

Поезд…

— Вода…

— Хотите попить? — спрашивает она.

Я качаю головой, пытаюсь снова, слова мешаются у меня в голове.

— Вода. Там была вода.

— Вас смыло ураганом, — вмешивается Сэм. — Поднялась волна. И накрыла поезд. Когда она обрушилась, вас сбило с ног, и вы ударились головой о стену вагона. Вы были без сознания.

— Я оказалась под водой.

— Вы чуть не утонули.

— Где я?

— В больнице в Майами, — говорит Сэм. — Вас доставил сюда катер береговой охраны. Они эвакуируют людей с Мэткемб-Ки на материк. Вас отправили в числе первых, потому что вы были ранены.

— Я вас оставлю ненадолго, — говорит медсестра.

Цокая каблуками, она идет к двери и тихо притворяет ее за собой, после чего мы остаемся одни.

— Все произошло так быстро. — Он стискивает мне руку. — Штормовая волна накрыла поезд, вагоны залило водой. Я держался как мог и старался удержать вас. Остальные тоже пытались изо всех сил. Только что вы были рядом, и вдруг вас нет. Поток был слишком сильным. Меня снесло — мы чудом не утонули.

— Я вообще ничего не помню.

— Так страшно мне никогда еще не было. Эвакуационный поезд… — Он стискивает челюсти. — …его опрокинуло с рельсов. Люди выбирались через окна, одним удалось ухватиться за рельсы и за поезд, других смыло в океан, и они утонули. Все, в том числе дети. Количество жертв пока никто не знает. Еще продолжаются поиски выживших, находят тела, — он умолкает. — Там кошмар. Восстановление будет долгим и трудным. Кажется, будто ураган налетел и унес все с собой. Там пустая земля. Я нашел вас на земле в сотнях метров от станции. Не знаю, как вы там оказались, и поначалу я подумал, что вы мертвы. Вы не открывали глаза, и пульс тоже не прощупывался.

— Ветераны…

Брат.

— Я не знаю. Лагерей нет. Уничтожены ураганом. Эвакуировали не всех, только кого смогли…

У него на лице выражение неописуемого ужаса…

— А что с постояльцами гостиницы, которые отказались поехать с нами?

— Большинство построек разрушено. Не думаю, что что-то уцелело. И что случилось с остальными, я не знаю.

Слезы застилают мне глаза и катятся по щекам.

— У вас сотрясение мозга, — говорит Сэм. — Вас хотят понаблюдать несколько дней и убедиться, все ли в порядке. Вас сильно потрепало — вероятно, вы зацепились за что-то, и потому вас не смыло в океан. Это, по крайней мере, объясняет синяки.

— А у вас это откуда? — Я указываю на рваную рану у него под глазом.

— Ударило чем-то, я так думаю. Все было как в тумане, что-то я вообще не помню, но я отделался только порезами и синяками. Ничего страшного.

— Вы показались врачу?

— Меня осмотрели, как только мы прибыли сюда. Тут у людей такие ранения, что врачам дел хватает. Я в порядке.

— И сколько мы уже в Майами?

— Сутки. Люди приезжали на лодках, чтобы вывозить раненых. И все еще идут спасательные работы по оказанию помощи остальным.

— А есть список выживших? Мне нужно разыскать брата.

— Я найду с кем поговорить. Что-нибудь да выясню. А вам сейчас нужно поправляться. Врачи говорят, что самое главное для вас — отдыхать, — он сглатывает комок в горле. — Я думал, вы погибли.

Меня удивляет волнение в его голосе.

— Все так запутанно, — говорю я. — То, что вы рассказали мне в гостинице, потом бумаги, которые я нашла, — я не знаю, что думать.

— Понимаю.

— Я благодарна за то, что вы сделали для меня, что привезли сюда, но мне нужно больше ответов.

— Я расскажу вам все, как только вы сможете меня выслушать.

Мне хочется верить ему и думать, что после всего пережитого между нами есть доверие, но что-то мне мешает.

Я слишком часто обжигалась и знаю, что мое доверие завоевать нелегко.

Перевожу взгляд на прикроватный столик — на нем возвышается огромный букет красных роз.

— Красивые. Только не стоило вам посылать мне цветы.

— А это не я.

Из букета торчит белая карточка — Сэм вынимает ее и молча протягивает мне.

Дрожь пробегает по спине, когда я читаю слова, небрежно написанные черными чернилами.

Карточка выскальзывает из моей руки и падает на пол.

Мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через все это. Фрэнк.

Глава 29

Хелен

Лодка привозит нас в больницу «Риверсайд» в Майами. Доктора осматривают Люси, говорят, что она здорова, потом проверяют меня и определяют нас в одну из свободных палат. Я старательно отвечаю на их вопросы, заполняю бумаги, которые мне приносят, а потом