Двенадцать железных цепей - Яна Лехчина

ладонью, и среди языков огня Ольжана различила расщелину в банной двери и мост с каменными фигурами в Тачерате. Картинки менялись вихрем.

Ольжана прочистила горло.

– Я в порядке. – Она нашла взглядом пана Авро. Чуть улыбнулась. – Спасибо.

Тот кивнул и сделал жест рукой: как скажешь, мол.

– Вот так. Замечательно. – Госпожа повела пальцами, и в огне замерла Сущность из Стоегоста, крадущаяся по тачератскому мосту. – Полагаю, всем хорошо видно. И, полагаю, Йовар, ты понимаешь, что большей частью это представление – для тебя.

Госпожа Кажимера развернулась.

– Чтобы ты мог понять, о чём пойдёт речь.

Фигура Йовара в самом конце зала – громадная, тёмная. Ольжана по-прежнему старалась на него не смотреть.

Госпожа Кажимера прошла к огню.

– Все это знают, но я повторю – для пущей убедительности. – Щёлкнула пальцами. В пламени появились чудовище и дружинники. – В Стоегосте рукотворная тварь нападает на мою ученицу. – Щелчок. Мазарьская баня. Клыкастая морда в зазоре двери. – Преследует её. Убивает случайных мирных жителей. – Щелчок. Снова мост. – Заявляется на карнавал. – Щелчок. Картина, когда Ольжана смотрела на свою вывернутую руку, с которой на тачератскую мостовую бежала кровь.

Госпожа Кажимера обернулась.

– Сколько раз оно тебя ранило?

Ольжана почувствовала, что на неё все смотрят.

Откашлялась.

– Дважды. Ну чтобы серьёзно. – Смутилась. – На карнавале и в кубретской корчме неделю назад. В Стоегосте только ногу поцарапало, не считается.

Щелчок.

Тесная Ольжанина спальня, выломанное окно.

– Что у него с мордой стало? – спросил Грацек.

– Пан Авро сорвал с него костяную маску, – объяснила Ольжана, хотя не знала, разрешалось ли ей ещё говорить.

Сам Авро скривился.

– Этому всё маски бы собирать.

Грацек приподнялся с места.

– И, кажется, ты выбил ему глаз?

О, сладкий момент.

– Нет. – Ольжана выпрямилась. – Глаз ему выбила я.

Щелчок. Жгут дыма ввился в жёлтую волчью радужку.

Госпожа Кажимера снова обернулась и окинула её удивлённым взглядом. Не знала, дескать, что ты так умеешь.

– Красиво.

Губы Ольжаны свело судорогой.

– Спасибо.

Госпожа перестала щёлкать, позволив картинам нападения плавно перетекать из одной в другую.

– Что ж. – Она сплела пальцы в замок. – Все желающие могут хорошенько рассмотреть тварь, нарушившую наш покой. – Сделала несколько шагов в сторону чародеев Дикого двора. – Надеюсь, теперь понятно, почему именно вы оказались под таким вниманием. Тебе ничего не напоминает эта зверушка, Йовар?

Йовар издал смешок.

– И что, по-твоему, это должно мне напомнить?

Ольжана едва удержалась, чтобы не дёрнуться. Восемь месяцев не слышала его низкий ворчливый голос – и дальше бы не слушала.

Йовар сидел, опершись о колено, и смотрел в огонь. Чары отбрасывали отблески на его густую разбойничью бороду.

– Полагаю, – ответила госпожа Кажимера мягко, – твоё же колдовство. То, которое так нам всем знакомо, и то, которому ты обучаешь своих учеников.

– Мои ученики, – скрежетнул Йовар, – такого не умеют.

Госпожа Кажимера развела руками.

– Но ты согласен, что это похоже на чары твоего двора?

Йовар откинулся назад.

– Если что-то похоже на гуся, Крунхильд, это ещё не значит, что это – гусь.

– Потрясающе глубокомысленно. – Госпожа Кажимера медленно обошла пламя. Её каблуки гулко постукивали по полу. – Йовар, кто бы ни создал эту тварь, он имеет отношение к Дикому двору. Думаю, ты обрадовался бы больше всех, если бы мы выяснили, как именно.

– Создание чудовищ – любимое дело Нимхе, не моё.

– Нимхе мертва, а такое заигрывание со звериным и природным как раз таки по тебе. – Госпожа вновь остановилась напротив Йовара. – У тебя однозначно были причины сделать это, не так ли? Уязвить меня и отомстить девочке.

Девочке. Приятно, конечно, если для женщины возраста Кажимеры и она – девочка.

– Но также и были причины этого не делать. – Госпожа приподняла брови. – Поэтому, будь добр, просвети, кто из твоих учеников, прошлых или нынешних, мог бы такое сотворить.

Йовар лающе засмеялся.

– Ты правда думаешь, что я стану обвинять своих учеников?

– О, Йовар. – Госпожа улыбнулась. – Раз уж тебе так нравятся сравнения с животными: я думаю, ты охотнее зарежешь одну паршивую овцу, чем потеряешь всё стадо.

Повисло молчание. Ольжана только заметила, какое же здесь было эхо – настоящее соборное.

Лицо Хранко округлилось. Бойя издала громкое «ох».

– Это что, – Йовар приподнялся с места, и эхо подхватило его голос, – угроза?

– А тебе всё кажется, что это игра? – удивилась госпожа. – Кто-то создал чудовище, которое преследует мою ученицу, убивает людей и сеет смуту. Кто-то, по всей видимости, связанный с тобой, если уж не ты сам. – Её лицо стало непроницаемым. – Йовар, ты здесь не для того, чтобы переговариваться со мной. Ты здесь, чтобы объяснить нам всем, почему эта тварь так похожа на то, что могли породить чары Дикого двора.

Йовар встал на ноги.

– Какая невероятная чепу…

– К слову, – прервала госпожа и произнесла вкрадчиво: – Я советую тебе следить за языком. – Холодно улыбнулась. – Наше терпение не безгранично. Моё так точно. Так что постарайся припомнить, кого ты обучал за всю свою жизнь.

Она развернулась. Зашагала к одной из скамей и на ходу хлопнула в ладоши.

В соборе зажглись крохотные огни.

– Это чтобы тебе было проще. – Госпожа села рядом с Уршулой. – Можешь посмотреть на своих учеников, чтобы освежить память.

Огоньки плавали над Йоваровой скамьёй и на противоположной стороне над головами двух мужчин. Первый – рыжий и худощавый – стоял у входа, точно надеялся сбежать при первой же возможности. Второй – крепкий, черноусый – сидел неподалёку от учеников Грацека.

Ольжана выдохнула: хотя бы её не подсветили. В конце концов, и её обучал Йовар.

– Ратмила тоже здесь, – сказала госпожа Кажимера, – но пока что я её сюда не звала.

Скрипнула скамья. Пан Авро с любопытством огляделся.

– Почему?

– Попросила Грацека сперва… – Госпожа легко подвигала пальцами. – Кое-что проверить.

Сам Грацек держался невозмутимо: молчал и поглаживал треугольную бородку. Надо же, подумала Ольжана. Мало того что он отправил в Дикий двор своих учеников, теперь он вовсю сотрудничал с Кажимерой. Видимо, обида обидой, а свою вотчину подставлять не хотел.

Йовар лениво подошёл к пламени. Ольжане показалось, что он закашлялся, но нет: из его горла поднялся смех.

– Всех достала, да, Крунхильд?

Рыжий мужчина – видимо, Валда из рассказов Юргена, – сделал несколько шагов в сторону, но огоньки поплыли за ним следом.

– Йовар. – Госпожа скучающе на него посмотрела. – Если бы я могла, я бы привела сюда твоих учеников даже с того света. Благодари небеса, что у всего есть предел.

– Ну и что ты хочешь от меня услышать? – Йовар сделал широкий жест ладонью. – Чтобы я обсудил каждого из них? Да пожалуйста.

Он зыркнул в огонь. Чудовище там