Византийский манускрипт - Михаил Палев

– Ну, конечно! Он не ожидал, что Кайтелер и Кудасов освободятся сами! – весело подмигнул Тавров. – Мы дождемся их, а потом все вместе и нагрянем на встречу! Скажи, что перезвонишь ему.

Граф коротко буркнул что-то в телефон и дал отбой. Они заказали по чашке эспрессо в ожидании Кайтелер и Кудасова. Но те не появились: ни через полчаса, ни через час.

– Похоже, нас опять опередили, – мрачно сказал Тавров. Он раз за разом набирал номера мобильников Кайтелер, Кудасова и Босса – поскольку последний раз Кудасов отвечал именно с телефона Босса, – но постоянно слышал одну и ту же фразу об отключенном телефоне и нахождении вне зоны.

– Пора идти на встречу с фра Арнольдо, – напомнил граф. – Жаль, конечно, что мы не сможем говорить, имея более сильную позицию, но других вариантов нет.

Тавров не возражал. Он не понимал, что происходит. Если Кайтелер с Кудасовым освободились, что же помешало им прийти на место встречи в «Кенгуру»? И как им теперь вести себя с фра Арнольдо? Пока Кайтелер и Кудасов находились в заложниках, было все ясно и выбора не существовало. А сейчас что?

– Пора идти, – сказал граф, вставая из-за стола. – Мы окажемся у «Соле Мио» минут через двадцать пять – тридцать.

Они покинули «Кенгуру», перешли Адриатическое шоссе и через парк гостиницы «Славянский пляж» направились к месту встречи с фра Арнольдо.

Фра Арнольдо сидел в широком кожаном кресле за столиком, стоявшим у тротуара. Увидев графа и Таврова, он помахал рукой, привлекая их внимание.

– Здравствуйте, фра Арнольдо, – поздоровался Тавров. – А где же ваша тень – господин Далинский?

Фра Арнольдо посмотрел на графа и что-то сказал по-итальянски. Граф тут же перевел:

– Господин Далинский лежит в реанимации госпиталя «Герцег Нови»: у него вчера случился обширный инфаркт. Поэтому фра Арнольдо просит меня выполнить роль переводчика. У нас нет возражений?

– Откуда им взяться? – вздохнул Тавров. – Переводи! Спроси прежде всего, где находятся Кайтелер и Кудасов.

– Прежде чем отвечать на ваши вопросы, я хочу сделать максимально прозрачной мою позицию, – ответил фра Арнольдо.

– Какая, к чертовой матери, «прозрачная позиция»?! – вспылил Тавров. – Отвечайте прямо: причастны ли вы к похищению Кудасова и Кайтелер, и если причастны, то где они сейчас? А на вашу позицию мне наплевать! Граф, переведи ему это максимально жестко, с матючком!

Граф усмехнулся, но в конце произнесенной им длинной итальянской фразы с видимым удовольствием отчетливо вставил: «…твою мать!» Фра Арнольдо помрачнел и принялся что-то горячо и длинно объяснять. Граф внимательно слушал, потом изложил суть его речи:

– Фра Арнольдо действительно нанял людей из числа проживающих здесь русских, – имеющих, видимо, криминальное прошлое, – чтобы они похитили Кудасова и Кайтелер с целью обмена их на артефакт, находившийся у Кудасова. Но фра Арнольдо никак не может связаться с этими людьми: они не отвечают на его звонки.

– Так! – решительно сказал Тавров. – Пусть рассказывает по порядку. Все-все: что он знает об Откровении Серебряного Ангела; что он собирается делать с артефактами; что в действительности произошло со Шрайбером и Бреном; какова роль Варежко во всем этом деле? Кудасов и Кайтелер исчезли, их жизни в опасности. Понятно? Иначе мы прекращаем этот бессмысленный разговор!

Граф перевел ультиматум Таврова фра Арнольдо. Тот несколько мгновений сосредоточенно размышлял и наконец ответил:

– Я оказался в безвыходном положении, поэтому готов взять на себя ответственность и поведать то, о чем ни при каких обстоятельствах не имею права рассказывать. Начнем с так называемого Откровения Серебряного Ангела. В конце XII века от Рождества Христова некий монах-цистерцианец плыл на венецианском корабле в Константинополь. На борту корабля умирал один византиец, и вот он призвал монаха для исповеди. Странная для схизматика просьба, но у него не было выбора: предвидя, что ему не добраться живым до Константинополя, византиец хотел облегчить свою душу и освободить ее от тяжкого груза Тайны. Византиец рассказал, что однажды к нему явился некий Ангел в серебряных одеждах и поведал странную историю. Некогда этот Ангел был поставлен охранять Врата, через которые с небес был низвергнут Люцифер с прочими падшими ангелами. Врата представляли собой проход, и этим путем можно было попасть из Мира демонов в Этот мир. Миссия охранника тяготила Серебряного Ангела, поэтому однажды он воспользовался случаем и разрушил Врата, материализовав их в виде шестидесяти металлических сегментов. Сегменты он разбросал по всему Этому миру, захоронив их в местах, где Этот мир близко соприкасается с Миром демонов. Но, даже разрушив Врата, Серебряный Ангел не мог окончательно освободиться, не возложив миссию охраны Тайны Врат на кого-нибудь другого. И для этой цели он избрал простого смертного в лице несчастного византийца. Он потребовал, чтобы византиец тщательно записал его Откровение, и тем самым переложил тяжесть ноши на плечи смертного. Византиец занес «Откровение Серебряного Ангела» на свиток и укрыл его в ларце, находившемся в его доме в Константинополе. Тематически свиток состоял из трех частей. В первой излагалась предыстория Врат и говорилось об их магическом значении. Помимо того что Врата связывали между собой Этот мир и Мир демонов, в первой части «Откровения» говорилось, что Врата могут быть использованы для утверждения абсолютной власти над обоими мирами с помощью инсигний Повелителя Мира. Но где находятся инсигнии, что конкретно они собой представляют и как их следует употребить – об этом указаний не имелось. Это разъяснялось в третьей части, которую наш Орден так и не смог получить.

Не рискуя доверить тайну одному листу пергамента, а возможно, и решив отдать ее под защиту Высших Сил, византиец задумал сохранить текст в виде кода и укрыть его части в трех различных местах. Расположение этих мест было зашифровано в складне, который византиец постоянно носил на груди, а перед смертью отдал монаху. Монах сообщил обо всем этом в Рим и получил указание – использовать все возможности для овладения свитком с текстом «Откровения». К несчастью, капитан корабля подслушал разговор и решил, что речь идет о спрятанных сокровищах. Взыгравшая алчность заставила его встать на пути святого отца. Во время штурма Константинополя венецианский капитан и его люди сошлись в отчаянной схватке с рыцарями-крестоносцами, бывшими в распоряжении монаха. В охваченном пламенем доме свиток был сильно поврежден: первая его часть осталась в руках монаха, середину уничтожил пожар, а третья часть досталась алчному венецианцу.

– И что же предпринял монах? – спросил Тавров.

– Монах вернулся в Рим, а вскоре папа Гонорий утвердил Орден Проповедников, иначе называемый Орденом доминиканцев. И монах стал одним из братьев Ордена. Но это только так выглядело: в действительности он возглавил внутри Ордена узкий круг лиц, посвященных в Тайну. Эти люди получили право использовать для достижения своей цели все ресурсы Ордена. В Ордене этот узкий круг был известен под именем «Братьев Божьего дела».

– И что же за цель была у этого Божьего дела? – поинтересовался Тавров.

– Та же, что и сейчас, – ответил фра Арнольдо. – Найти все части Врат, собрать их в единое целое и запереть навсегда, дабы силы Зла не могли использовать Врата для проникновения в Этот мир!

– И каким образом они это делали? Откуда им было известно местонахождение сегментов Врат? Из доставшейся монаху первой части «Откровения»?

– Нет, указания о местонахождении сегментов Врат были во второй части свитка, погибшей в огне. Но тут монахам помог складень византийца. На нем были изображены Матерь Божья, святая Сабина и святой Трифон, под чье покровительство византиец отдал части Тайны. Монахи расшифровали смысл изображений и надписей на складне. В древних деревянных дверях храма Святой Сабины в Риме за панелью с изображением распятого Спасителя и двух разбойников были скрыты две серебряные пластины с выгравированным на них текстом первой части «Откровения». Основное, главное содержание утраченной в огне части свитка удалось восстановить, когда братья-Проповедники добились возможности отремонтировать пол в соборе Святого Трифона в Которе. На обратных сторонах каменных плит, которыми был выложен пол собора, были нанесены точные указания о местонахождении сегментов.

– А как это выглядело в реальности? – решил уточнить Тавров. – Что это за указания?

– На каждой плите содержалась информация о координатах места, где был спрятан какой-либо сегмент, – пояснил фра Арнольдо. – Координаты изображались обычным способом: сеткой параллелей и меридианов.

– Извините, но я впервые слышу, что меридианы и параллели, да и само признание факта шарообразности Земли, были общепризнанным явлением в двенадцатом веке от Рождества Христова! – возразил Тавров.