Под знаменем Воробья - Виктор Исьемини

В этот момент позади обороняющихся — за гребнем цепочки дюн — послышалось пение рожков. Отец Брак — Ингви с удивлением обнаружил, что рядом с Кендагом в первом ряду стоит бравый монах — пояснил:

— Я слышу боевые горны. Несомненно это граф Врених с кавалерией!

— А он откуда здесь взялся? — осведомился Ингви.

— Я вызвал. Послал одного из братьев за подмогой, когда стало ясно, что битва начнется в эту ночь.

— Быстро же…

Ингви хотел было сказать, что гонец обернулся быстро, да и граф оказался легок на подъем, но только теперь заметил, что ночь закончилась. Гребни дюн уже отчетливо выделялись на фоне посветлевшего, даже слегка порозовевшего неба… Теперь на дюнах маячили высокие силуэты всадников, держащих вертикально поднятые копья. Наемники на косе, приготовившиеся было атаковать, остановились. Их положение стало безнадежным. Даже если им удастся разделаться с отрядами Ингви и Керта, удастся выйти на берег — конница их растопчет. Нескольких десятков всадников, приведенных местными гевскими сеньорами по призыву графа, вполне было достаточно, чтобы мгновенно разметать уставших и продрогших (за ночь стояния в воде) солдат. Тем не менее они вновь сплотили ряды и приготовились к отпору. Демон заметил, что стоящие в первом ряду прячут мечи в ножны, а из глубины строя им передают копья. Лучники отступили чуть назад и рассыпались, насколько позволяла глубина и твердость дна — крайние на флангах забрели по пояс и даже глубже. Теперь уже они не обращали внимания на холод воды, не думали, что могут, скажем, простудиться — наемники готовились подороже продать свою жизнь. И если у них имеется крошечный шанс отбиться — они его используют…

— Эй, парни! — Окликнул их один из людей Керта. — Может, подумаете о сдаче? Ваши-то, на кораблях которые… Бросили вас здесь, не вернутся за вами-то…

В первый ряд окруженных на косе наемников протолкался человек в отличных, хотя и заляпанных грязью, доспехах. Оглядев противников, таких же усталых и грязных, он из-под глухого шлема прохрипел:

— Я Порпиль. Кто может принять мой меч?

— Здесь Керт Серый, — раздалось за спиной Ингви.

Демон посторонился, давая дорогу капитану. Тот выступил вперед, морщась и баюкая правую руку, к которой были примотаны какие-то палки. Серый заработал перелом, всего лишь попытавшись парировать удар гномьего молота.

— Постойте-ка, — заявил отец Брак, — я здесь главнее всех. Говорить следует со мной!

— Кто? — коротко бросил капитан Порпиль. На монахе не было его форменного белого плаща — он снял его перед боем по требованию наемников.

— Отец Брак, викарий при его священстве епископе Гевском и…

— Поп? — сморщился наемник, — нет. Мы будем драться.

Тем временем всадники на гребне холма осмотрелись и осторожно пустили коней шагом вниз. Если что-то требовалось сделать — то решать нужно было немедленно. Ингви тронул Керта за левую, здоровую, руку:

— Капитан, почему они не хотят сдаваться попу? — быстро спросил он, не обращая внимания на то, как скривилось лицо отца Брака.

— Сдаваться попу? — обернулся капитан, — ты чего, колдун? Попы их в лучшем случае продадут в Энмар. А скорее — перебьют каким-нибудь богоугодным способом. Верно, викарий? Нет, хорошему солдату лучше сдохнуть от копья или меча, чем от рук поповских палачей.

— Ага, — кивнул Ингви.

Затем он быстро шагнул к отцу Браку и прошептав в ладонь несколько слов, слегка хлопнул монаха по щеке. Тот, не успев удивиться или возмутиться, осел на песок. Кивнув на распростертое тело монаха, Ингви объявил:

— Отважный отец Брак проявил этой ночью чудеса храбрости и так устал, что даже лишился чувств от утомления. Капитан Керт, вести переговоры придется тебе. Если что — можешь рассчитывать на мою поддержку.

Всадники не спеша приблизились шагом к наемникам.

— Кто здесь главный? С кем можно говорить? — надменно осведомился один из них, невысокий воин в тяжелых латах.

— Я капитан Керт Серый. Из тех, кто держит руку епископа — главный я… — капитан помолчал, а затем добавил, — я и вот этот сержант Воробей. Позвольте, сэр, узнать ваше имя и титул?

— Граф Врених Пронтминский… — всадник поднял забрало. — А те, в воде — ленотцы?

— Нет, ваша светлость. Враги все перебиты. Это возвращаются наши люди…

Граф недовольно оглядел поле битвы из-под забрала. Расстановка солдат и их вид говорил о том, что капитан лжет, но… Несомненно, граф хорошо знал, что такое солидарность наемников из Ренприста. Эти солдаты, только что ожесточенно дравшиеся друг с другом, дравшиеся насмерть — теперь будут заодно в том, что касается судьбы кого-то из них. Они готовы объединиться против всякого, кто окажется врагом любому из их среды. Естественно, такой оборот графу был не выгоден. Он-то примчался сюда, взяв своих людей и окрестных рыцарей, присоединившихся к нему заранее, именно в расчете на добычу после победы. Теперь же, поскольку наемник утверждает, что управился сам — графу ничего не достанется. Тут уж ничего не поделаешь, Гангмар возьми.

Ничего, решил граф, уж как-нибудь этот ущерб будет возмещен. Если епископ откажется вознаградить своих соседей, которые пришли ему на помощь, то всегда ведь можно устроить набег на кого-нибудь. Благо, окрестные сеньоры уже присоединились к нему и тоже не захотят расходиться с пустыми руками! Вот всем бы вместе… Собственно говоря, самой удобной мишенью для набега… являются все те же владения епископа Гевского! Тем более, что можно попробовать свалить вину на ленотцев…

Приняв это мудрое решение, граф бросил командирам наемников несколько слов, которые могли сойти за поздравление с победой — и повернул коня:

— За мной, господа… Здесь нам нечего делать, а я приглашаю вас ко мне в Пронтмин на завтрак. Нам есть о чем побеседовать…

Кавалеристы не торопясь пустили лошадей шагом, устремляясь вслед за своим предводителем…

Дождавшись, пока кавалеристы исчезли за дюнами, наемники, на ходу пряча оружие, все вместе гурьбой двинулись на берег. Они не смешивались — те, что сражались за принца — и те, что сражались за епископа, однако враждебности в их поведении больше не было.

— Что делать будем, Керт? — осведомился капитан Порпиль, стягивая шлем. По плечам его тут же рассыпались густые рыжие локоны.

— А что делать? — Керт пожал плечами и тут же поморщился, жест отдался болью в сломанной руке, — условия тебе известны. Условия обычные… Не возражаешь, колдун?

— Откровенно говоря, я не знаю, что такое «обычные условия», — отозвался Ингви, — но все равно не возражаю. Ты решил — так и будет. Ведь тебе ж потом отвечать — ты графа обманул.