Небесный огонь - Мелани Роуз

— Здорово, да? — спросила я и уселась на низкий стульчик рядом с детьми. — Тедди всего четыре года, а какой талант!

— Моцарт тоже писал гениальную музыку в четыре года, — сказала Карен. — Наверное, возраст не имеет значения. Человек либо талантлив, либо нет.

Неожиданно я вспомнила, как прошлым вечером любовник Лорен говорил об интернате, в который собирались отдать Тедди, и внутри у меня все похолодело.

— Ты, случайно, не знаешь, в какую школу мы записали мальчиков? Ту, куда ходят Софи и Николь, Грант мне показывал. Завтра я их сама отвезу.

— Да, у девочек частная школа, и каникулы там начались на неделю раньше, чем у всех остальных, — сказала Карен и слизнула с губ крошки. — А вот что они… то есть вы решили насчет мальчиков, я не знаю. Сейчас близнецы ходят в подготовительную группу при небольшой частной школе. Наверное, они там и останутся, пока не придет время поступать во взрослую школу. Ты лучше спроси у Гранта.

— Кажется, он со мной не разговаривает.

— Вот как. — Она задумчиво отпила кофе. — Знаешь, ты наверняка начала подыскивать вариант на случай, если малыши не останутся там, куда они ходят сейчас. Обычно ты очень организованна. Почему бы тебе не поискать в своем письменном столе, ты ведь туда складываешь такие бумаги.

— Наверное, я раньше и не подозревала о способностях Тедди, — сказала я. с готовностью подхватывая предложенную игру под названием «Лорен потеряла память». — Мы непременно должны отдать его в какую-нибудь художественную школу.

Она кивнула.

— Согласна. Твой портрет удивительно точен. — Она внимательно вгляделась в мое лицо — Хотя глаза получились необычного цвета, такая странная смесь голубого и зеленого.

Я покраснела. Очень трудно продолжать лгать, когда твоему собеседнику известна правда. Я чувствовала себя неопытной актрисой, которая забыла текст своей роли и судорожно пытается нести отсебятину, в то время как Карен прекрасно знает все мои реплики.

— Когда мы поедем? — вдруг спросила Софи, поднимая глаза от рисунка.

— Куда?

— Она имеет в виду, в церковь, — объяснила Карен. — Помнишь, я говорила, что вы каждое воскресенье всей семьей ходите в церковь? Служба начинается в десять.

Я взглянула на дорогущие часы Лорен и увидела, что уже начало десятого.

— Не знаю… а во сколько мы обычно выезжаем?

В дверях комнаты показался Грант.

— Мы выезжаем в половине десятого. Минута в минуту. Поэтому проверь, чтобы дети были готовы вовремя, Лорен.

По его ледяному тону я поняла, что вчерашние события не прошли даром.

— Что еще мне следует знать? — спросила я, поворачиваясь к нему лицом.

— До ухода надо поставить в духовку воскресное жаркое. В холодильнике кусок свинины, я вчера вытащил его из морозилки. У меня было подозрение, что ты не помнишь о нашей традиции подавать на обед жаркое по воскресеньям.

— Что ж, по крайней мере, ты мне поверил.

— А у меня был выбор?

— Нет, — подтвердила я и отвернулась.

Выбора у него действительно не было после того, как он услышал мой разговор с предполагаемым любовником.

— Я начну готовить обед, пока вас не будет, — шепнула мне Карен, когда Грант вышел в коридор. — Иди собирайся и надень что-нибудь с рукавами, а то ваши старые кумушки будут месяц обсуждать твои синяки.

Я с удивлением взглянула на свои руки. Не думала, что после нашей с Грантом весьма оживленной дискуссии в гараже на них останутся синяки.

В спальне я внимательно осмотрела синяки в зеркале туалетного столика. На обеих руках виднелись круглые синеватые пятнышки от пальцев Гранта. Я отправилась в гардеробную и после недолгих раздумий сменила свободные брюки и топ без рукавов на шикарную дизайнерскую юбку, блузку и жакет. Критически разглядывая свое отражение, я вдруг увидела, что у самых корней волос вдоль пробора темнеет едва заметная узкая полоска.

Я начала лихорадочно соображать. У Карен волосы каштановые, а не светлые, как у сестры. Неужели Лорен не натуральная блондинка? Если так, значит, я смогу вернуться к ее естественному цвету волос и буду чувствовать себя в этой роли гораздо более уверенно. Я хорошо запомнила, что на свадебной фотографии волосы Лорен были гораздо светлее тех, что я сейчас видела в зеркале. Может, она подкрасила их специально для этого дня?

Забыв обо все на свете, я подошла к столу, достала из ящика кипу глянцевых журналов и начала рассеянно их перелистывать. Какую же прическу мне придумать, когда отрастут волосы, думала я.

— Лорен, ты готова? Пора ехать, — позвал с лестницы Грант.

Я подскочила, сгорая от стыда. Мало того что Карен готовила за меня обед, так я еще совсем забыла о детях. Даже не поинтересовалась, как они позавтракали, правильно ли оделись для воскресной мессы и сходили ли в туалет. Лорен наверняка успевала гораздо больше, чем я на ее месте, хотя Грант и считал свою жену не очень хорошей матерью. Если бы не Карен, дети ни разу за всю неделю не сели бы утром за стол вовремя.

Когда я впопыхах пыталась засунуть журналы обратно в стол, из пачки выскользнул белый конверт и упал на пол. Я наклонилась за ним и застыла, увидев обратный адрес. Отказываясь верить очевидному, я вынула из конверта письмо и пробежала глазами строчки, чувствуя гнев и ужас одновременно.

Письмо было из Кента, из интерната для умственно отсталых детей. Миссис Ричардсон приглашалась для неофициального знакомства с интернатом и его возможностями с целью помещения под их попечение ее сына Эдварда.

Глава четырнадцатая

В этой церкви было гораздо теплее, чем в той, куда меня водили в детстве. Да и священник оказался не чванливым самоуверенным старцем, а милой женщиной средних лет, очень открытой и приветливой. Все здесь было устроено так, чтобы семьи во время службы чувствовали себя хорошо, и дети спокойно сидели на удобных деревянных скамьях. Все, кроме Тедди. Посидев несколько минут на коленях у Гранта, он принялся бродить в проходе, не вызывая, впрочем, ни возмущенных взглядов, ни замечаний ни у кого из прихожан. Грант шепотом пояснил мне, что малыш всегда так делает, а если попытаться его остановить, он упадет на пол и начнет кричать. Я уже знала, на что похожи истерики Тедди, когда ему приснился страшный сон.

Когда наступило время молитвы, я опустилась коленями на жесткую подушечку и закрыла глаза. В звенящей тишине церкви мне вдруг пришла мысль: а всемогущие силы Вселенной довольны тем, как я справляюсь со своей новой ролью? К своему удивлению, я поняла, что этот вопрос волнует меня гораздо больше, чем я думала.

«Прошу Тебя, Господи, дай мне какой-нибудь знак, что я все делаю правильно, — мысленно взмолилась я. — Иначе зачем все это случилось со мной?»