Борись за нее - Лиз Плам

Глава 20

Перед уходом я на цыпочках крадусь в комнату Элайджи, желая убедиться, что он спит и не увидит, как я ускользаю. Тихонько приоткрыв дверь, я вижу его в отключке. Тот факт, что он мирно спит, как будто мы не находимся на грани жизни и смерти, почти убеждает меня не уходить, а свернуться калачиком рядом и заснуть столь же мирным сном.

Но потом я вспоминаю, почему собираюсь к Алехандро. Мне нужно получить ответы о Максе. Надеюсь, они помогут мне найти информацию, которую ищет банда, и избавят Элайджу от необходимости драться. Поэтому, вместо того чтобы прижаться к Элайдже — чего требует мое сердце, — я хватаю его ключи и быстро ускользаю. Я беру его машину, чтобы остальные подумали, будто за рулем он. Люди ассоциируют эту прекрасную машину с Элайджей. Когда они видят «Корвет», они думают о нем, а когда они думают о нем — большинство из них пугается.

С дрожащими на руле руками я медленно заезжаю на парковку. Обычно в этом месте полно машин, принадлежащих людям с разным социальным статусом, но в этот час, почти в два часа ночи, она почти полностью пуста. Припарковавшись, я перевожу взгляд на переулок между двумя зданиями, в одном из которых находится ринг. Я вижу, как Алехандро выходит из тени. Отлично. Я и так напугана, а этот мужчина буквально вышел из тени. Разве девушка может ощущать себя в безопасности в таких условиях? Я выхожу из «Корвета», а Алехандро тем временем осматривает машину змееподобными карими глазами.

— Я думал, ты с Элайджей.

Я стою, не позволяя страху проявиться в любом из моих действий.

— Мы договорились, что я приеду одна.

— Удивлен, что ты послушалась.

Держась на безопасном расстоянии, я перехожу прямо к делу.

— Что ты знаешь о Максе? Во что он ввязался?

Алехандро ухмыляется. Он подходит ко мне, затем прислоняется к «Корвету». Я пытаюсь разглядеть находящиеся при нем любые опасные предметы, но вижу только рваные джинсы и заправленную в них футболку, которая отчетливо демонстрирует пресс.

— Красавица, причина всего этого безобразия — твой брат.

Я скрежещу зубами, пока ярость наполняет мою грудь.

— Как его убили?

— Он вступил в поединок, но не вышел из него живым. Они сделали так, что у него не было шансов.

Мое тело напрягается от объяснений, и я молча принимаю к сведению его постоянные обращения к банде как «они».

— Как это возможно? Даже бои без правил имеют свои правила. Да, там позволено использовать незаконное оружие, но даже эти поединки заканчиваются прежде, чем человек умирает.

Я вижу сочувствие в его взгляде.

— Они прекратили драку до того, как Макс умер. Но после они заставили Уилла выпроводить толпу, чтобы каждый из свидетелей убедился в честности боя и его окончании. Потом ушел и Уилл. А когда свидетелей не осталось…

Дрожь пробегает по моему позвоночнику, вынуждая тело онеметь.

— Они избивали его до последнего вздоха. Кто-то вызвал 911, но когда офицер приехал и увидел Макса, он уже ничего поделать не мог. Ему пришлось сказать, что это была драка. О банде вопросы не задавали, а Уилла почти не допрашивали, поскольку он ничего не видел. Все было подстроено так, будто два парня вышли на ринг, где один из боксеров встретил свой конец.

От его слов у меня перехватывает дыхание. Я отчасти надеялась, что Алехандро скажет мне, что смерти вовсе не было. Я хотела верить, что Макс находится в заложниках последние три года и для его освобождения мне нужно передать информацию. Большие надежды только что разбились о правду.

— Зачем? Зачем убивать Макса? Что такого он сделал?

— Он перешел им дорогу. Он узнал, за что выступает банда, узнал о наркотиках и смертях. Мы думали, что Макс проявил интерес к бизнесу и поэтому присоединился. Он прокладывал себе путь по этой лестнице, как никто другой до него.

Я начинаю дрожать. Ноги не могут остановиться, и я знаю, что мои глаза расширились от удивления.

Макс присоединился к банде.

— Оказалось, что у него был тайный замысел — он фиксировал все, что происходило в банде. Делал фотографии, записывал разговоры, делал заметки о каждом участнике. И делал он это очень осторожно.

— Но с какой целью?

— Он так никому и не сказал? Макс работал информатором в отделе по борьбе с наркотиками полиции Хьюстона. Какой-то коп разыскал его, попросил поработать на них и получить сведения о банде. Коп, очевидно, получил наводку от сына о наркотиках. Он тесно работал с Максом, говорил ему все, что нужно делать.

Я сжимаю зубы, сглатываю слезы, которые так сильно хотят появиться.

— Значит, Макс пытался остановить их? Он работал с полицией? — уточняю я, практически умоляя Алехандро сказать мне правду. Я хочу, чтобы Макс оказался добродушным старшим братом, которого я помню, а не членом банды.

— Да. Он вступил в банду, чтобы раскрыть преступление. Но банда этого не знала. Знали только Макс и коп.

— Почему… почему тогда они не пришли за моей семьей?

— Они решили, что вы не знали. Они думали, что уничтожили информацию, когда убили Макса. Что он забрал тайну в могилу. Вот только они не знали одной детали: у него была флешка, где хранились все тайны. Когда он умер, флешки при нем не оказалось. Только я знал об этом.

— Как тогда они узнали?

Он отводит глаза в сторону. И тут его голос становится более мягким:

— Ну, ты появилась в клубе и первым делом представилась. Я никогда не говорил им о тебе, но и подумать не мог, что Такеры когда-либо приблизятся к рингу. Решил, что ты знаешь детали смерти Макса, и испугался, что секрет, который хранился на флешке, вернется и укусит меня за задницу. Мне пришлось рассказать банде о ее существовании.

Сердце в груди останавливается.

— Ты рассказал им?

Внезапно я замечаю темные круги под его глазами. Постоянное сожаление, скрытое за суровой внешностью.