Классический ислам. 600-1258 - Густав Грюнебаум
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Победа монголов над хорезмийцами в 1220 г. повергла в ужас восточный мусульманский мир. Он был потрясен легкостью, с которой победа была достигнута, и жестокостью войны с этими невесть откуда взявшимися язычниками, вступившими в борьбу с хорезмийцами за контроль над торговыми путями Центральной Азии. Однако это не пробудило его от спячки и не заставило объединиться для защиты. Никто не знал, что монголы во главе с Чингиз-ханом стремились осуществить идею всемирного государства: «Один бог на небесах, один правитель на земле»; но уже чувствовалось, что организованной жестокости врага нечего противопоставить. Знаменитый врач Абд ал-Латиф из Багдада (ум. 1231–32) – Центральная Персия и Афганистан уже попали в руки монголов – был крайне напуган варварством язычников, но слишком хорошо знал, почему хорезмийцы уступили им. «Хорезмшах Мухаммад ибн Тукуш был вор и насильник, а его солдаты были сбродом… большинство из них были тюрки –либо язычники, либо невежественные мусульмане… Он имел обыкновение убивать часть племени, а оставшихся брать к себе на службу, и сердца их были полны ненависти к нему. Ни по отношению к своему собственному народу, ни по отношению к врагам он не вел осмотрительной политики… И вот выступили против него эти татары, все сыновья одного отца, с одним языком, одним сердцем и одним вождем, которому они повиновались». Обстоятельства, описанные Абд ал-Латифом, и систематический терроризм в конечном счете обусловили монгольские успехи.
После завоевания Ирана Чингиз-хан повернул на восток; он умер в 1227 г., до того как его империя достигла такой степени консолидации, чтобы позволить дальнейшее продвижение на исламские территории. Его сыновья направили свои силы на запад, дав Халифату последнюю передышку. Затем в 1256 г. внук Чингиз-хана Хулагу продолжил наступление. Он начал с разорения Аламута, и сунниты были ему за это благодарны. Персидских шиитов обвиняли в том, что они направили Хулагу против Ирака. Ал-Мустасим, халиф с 1242 г., упустил подходящий момент; возможно, что прошиитски настроенные сановники при его дворе намеренно дали ему дурной совет. Подавив плохо организованную оборону, монгольская армия 17 января 1258 г. ворвалась в Багдад. Монголы пощадили город; они взяли в плен халифа и заставили его отдать свои сокровища, но через несколько дней казнили. Рассказывали, что его завернули в ковер и трясли до тех пор, пока он не умер; монголы верили, что, если бы хоть одна капля его крови упала на землю, был бы потрясен весь мир.
В психологическом отношении суннитский ислам никогда не оправился после гибели истинного Халифата; в политической теории падение авторитета, который лежал в основе всякой законной власти, также оставило брешь, которую было невозможно заполнить. Однако умма уже достигла полной зрелости и независимости, которые базировались на ее собственных силах. В течение столетий община всегда оказывалась способной выпутываться из превратностей истории; политические катастрофы отодвигались на многие годы, если религии грозила опасность. Величие исламских улама, а возможно, и исламское чувство общности лежали в основе тенденции, которую идеология никогда не признавала: целиком опираться на собственные силы, независимо от государственных обстоятельств. Это был тот самый религиозный и культурный иммунитет ислама, который для мусульман служил решающим доказательством его божественной миссии. И действительно, в период политического беспорядка и слабости, в период, когда уже не было Халифата, все страны света захлестнула третья волна веры.