Стебель травы. Антология переводов поэзии и прозы - Антология
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
О том не думая, он напоминает нам универсальную горькую правду.
* * *
Драма воображаемого больного в том, что однажды реальность подтвердит его правоту.
* * *
Ничто так не взаимно, как оценка, – кроме еще презрения.
* * *
«Собственность – это кража», говорит Прудон.
Однако видит ли он, до какой степени собственность владеет своим владельцем?
* * *
Выставить напоказ свою больную совесть – иногда хитрый способ ее успокоить.
Больная совесть бывает покойна.
* * *
Собаки фермера защищают его от первобытного страха и вызывают у одинокого прохожего страх не менее первобытный.
* * *
Есть лица, которые сами по себе – возражение.
* * *
Низость не имеет степени.
* * *
Между угрозой и соблазнением – в этом вся игра детей.
И людей, казалось бы, уже взрослых.
* * *
Не всякую видимость стоит спасать.
* * *
Жизнь: презренная кучка квитанций.
* * *
Иные хвастаются тем, что они «трудоголики».
А есть жертвы и труда, и трудоголиков.
* * *
Если они кажутся сильными, так это потому, что они знают свои слабости.
* * *
Уверенному в самом себе нечего предложить другим. Его уверенность ограничена им самим.
* * *
Оставаться вне поля зрения. За пределами чужого взгляда.
Единственное убежище.
Место, откуда можно наблюдать, разгадывать, расспрашивать.
* * *
Невозможно одновременно вопрошать мир и оставаться недосягаемым для его ответов.
* * *
Труднее оставаться верным самому себе, чем другим.
И это не мелочь.
* * *
Бесконечное – моя страсть. Вечное – скучно.
* * *
Существует ли бесконечное за пределами моей жажды к нему?
* * *
Бесконечное: наслаждение и восторги, с самого детства.
Драгоценная и живая безмерность.
* * *
Нетерпение обрести бесконечное.
Как может удовлетворить меньшее?
Дон Жуан. Или Рембо, самый нетерпеливый среди поэтов: «Я жду Бога, предвкушая» («Сезон в аду»).
* * *
Вечность: смерть Времени. Или время смерти.
* * *
Фальшивые дни: потерянные, даже еще не начавшись. Пустые дни.
* * *
Книги, которые «пожирают» – отнюдь не те, какие прочитывают наилучшим образом, ни те, к которым справедливы.
К великим книгам должно постоянно возвращаться, перечитывать их, все медленнее, все внимательнее.
* * *
Что бы ни говорилось, всегда можно сказать лучше.
* * *
Помог ли мне жить хоть один концепт?
Несколько идей могли бы быть моими проводниками.
Некоторые образы – составить компанию.
И есть, слава Богу, музыкальные произведения, чтобы меня питать. И живые существа, чтобы меня спасать.
* * *
Я могу говорить лишь о том, что мне говорит.
* * *
Что сказать о людях, которые даже не подозревают чудовищности своих заявлений?
Вот и сегодня вечером господин X. высказался «со знанием дела» об иностранцах. И правда, швейцарский народ только что отклонил проект закона, который предполагал немного обустроить судьбу приезжих рабочих. И он (бравый служащий банка, в свободное время – церковный староста) говорит: «Им известно, зачем они приехали. Но вы сами знаете: они опасны. Они не должны приезжать к нам со своими идеями (sic). A что касается их жен, то дело обстоит теперь не так, как раньше: возможности транспорта позволяют этим людям ездить к себе легче, чем когда-то!»
Остановлюсь и попробую вообразить шизофрению того, кто оставил дома свои идеи и переступает границу с чьими-то другими, с мозгами, основательно промытыми от первоначальных заблуждений; представляю себе иммигранта, пересекающего пол-Европы в душном вагоне – туда и обратно, чтобы раз или два в год выполнить свой супружеский долг.
Но господин X. не дает времени поразмыслить, он продолжает: «И они все вруны! Я их знаю! Они все время жалуются! Я знаю, о чем говорю!» Он горячится. И после потока всех этих нелепостей, с той же естественностью, убежденностью и спокойной совестью, он роняет, наконец: «А я даже не расист».
* * *
Слишком много воздуха душит.
* * *
Дорого бы он заплатил, чтобы не иметь денежных проблем.
* * *
Воображение: рай и ад гипотез.
* * *
Подлинные проблемы требуют разрешения, а не их ликвидации.
* * *
Мертвые руки.
Слушаю знаменитые записи концертов, состоявшихся пятьдесят или шестьдесят лет тому назад. Едва отзвучала последняя нота, сотни, тысячи рук аплодируют под влиянием испытанного чувства. Слышу их, выражающих с силою бурную радость, свою благодарность. Мощный гул, словно от ударов волн.
Артист кланяется. Благодарит.
Публика продолжает хлопать.
Быть может, предупреждая молчание и одиночество, стерегущие каждого на выходе из концертного зала.
А эти руки – что с ними стало спустя пятьдесят или шестьдесят лет?
Сморщившиеся, высохшие, покоробленные ревматизмом – и это самые молодые времени концерта.
Другие же – большинство – умершие. Превратившиеся в пепел или в несколько косточек под землей.
Кончились аплодисменты, которые мелькали в полутьме зала тысячами светлячков, даруя забвенье о смерти.
* * *
Риск – в привыкании к злу, к нищете, к несправедливости.
Привыкнуть значит принять.
* * *
Бунт вовсе не болезнь молодости, как полагают благомыслящие: это главная и жизненная обязанность.
* * *
Милан.
Молчаливые улицы, ночь.
Крики (взрослых, но также и детей, в час ночи) слышны гораздо яснее.
Работа ночных рабочих. Шум лопат и метел. Фальшивые ноты.
Возвращение – мешающее заснуть – милицейских, встреченных во второй половине дня вооруженными; автобус с защитными сетками; демонстранты с красными флагами, которые еще вчера играли поп-музыку на площади Скала.
* * *
Возраст, когда желание сменяется желанием желать.
* * *
Часто нахожу одинаково законными, одинаково соблазнительными различные цели, учения или религии, тем не менее, враждебные друг к другу.
Как выйти из этого положения, не предавая себя и не обедняя?
* * *
Все эти мелкие дела и фальшивые жесты, которые не образуют течения дня, а его разрушают. Неощутимо.
Вот уже и вечер, и ночь. И всё у нас отнято – даже сон.
* * *
Вызывающий вид мирного (по видимости) сна других.
* * *
Трудность, столь частая, выбрать, решить, рассудить.
Смешной пафос. Однако решить – это разрубить живое, убить решение, – оно не было принято.
Как тут не колебаться.
* * *
«Не нужно строить себе иллюзий насчет других», – говорит она.
Возможно, она права. Это лучший способ приготовить себе – иногда – приятный сюрприз.
Однако подлинная проблема не здесь.
Главное – знать, какое количество иллюзий ты
