Пьедестал - Питер Смит

Они снова объединились, но теперь их несло куда-то по воле волн. Прошло довольно много времени, и они увидели плотик, сброшенный им Кампари и Гуарино. Савини и Пателла подгребли к нему, но, увы, плотик оказался разорванным. Они смогли только забрать весла, запас продуктов, ракетницу и ракеты к ней.

Они уже провели на плотике 5 или 6 часов, пытаясь грести в общем направлении на северо-запад, где в 50 милях находилась Пантеллерия. Однако течение упорно относило их на юго-запад. Время шло, солнце уже начало садиться, как вдруг они услышали свист, но при этом не видели рядом никого и ничего! Свист повторился, и теперь итальянцы заметили пляшущую на волнах голову на расстоянии примерно 100 метров. Они подгребли поближе и закричали, чтобы человек назвал себя. Сначала они не получили никакого ответа, и не удивительно, ведь пловец не знал ни слова по-итальянски. Это был штурман «Бофайтера» МакФралейн, который успел выпрыгнуть с парашютом, когда его самолет был сбит итальянскими истребителями. Пилот Джей погиб. Сам МакФарлейн уже долго плавал в полном одиночестве, как вдруг ехидной судьбе захотелось столкнуть вместе троих сбитых летчиков!

Савини и Пателла помогли ему взобраться на плотик. Они обнаружили, что МакФарлейн ранен в колено, но рана была несерьезной. В результате трое смертельно измученных врагов без сил валялись на плотике, не пытаясь убить друг друга. Более того, они дружно стали грести к общей цели, боясь с капризными течениями Средиземного моря».

На следующий день последовал новый вылет, теперь уже был вынужден садиться на воду сам Кумбат со своим стрелком. К счастью, их спасли, но им предстояли еще более невероятные приключения. Увы, у нас просто нет места рассказать всю эту фантастическую историю, в которой оказались замешаны французские и немецкие летчики, несколько невероятных спасений и угон гидросамолета.

Итальянское Верховное командование изучило отчет Супермарины об операции. Итальянцы понимали важность конвоя для союзников, что было видно по неслыханно сильному сопровождению и большому тоннажу драгоценных торговых судов. Но легкие силы итальянского флота, несмотря на сильный эскорт, внесли несомненный вклад в разгром конвоя, потопив 2 крейсера и 4 транспорта, повредив еще 4 или 5 транспортов и 1 эсминец.

Германский адмирал, командовавший на этом театре, был более честен в своем послевоенном отчете:

«Корабли прорывавшегося конвоя 13 августа возле мыса Бон были эффективно атакованы германо-итальянскими ВВС. Для наблюдателей на континенте потери англичан выглядели как крупная победа Оси. В таком ключе они и подавались пропагандой.

Но в действительности все обстояло немного иначе. Несмотря на эти успехи, авиация не смогла помешать английским кораблям, в том числе 5 транспортам, дойти до Ла Валетты. Поэтому противник сумел добиться стратегического успеха, несмотря на то, во что ему это обошлось.

Хотя британская операция не была поражением для Оси, однако она стала очень серьезной неудачей, последствия которой сказались в будущем».

Под этими словами могли бы подписаться английские власти и тогда, и сейчас. Особенно радовался Уинстон Черчилль, и у него имели для этого причины. У него уже было очень неприятное объяснение с маршалом Сталиным, так как на лето русские конвои были задержаны после разгрома PQ-17. В это же время пал Тобрук, что стало страшным ударом для Черчилля. Если бы «Пьедестал» не увенчался стратегическим успехом, как было объявлено, Мальта вполне могла пасть в ближайшие недели, и это было бы очень болезненно для Англии и еще более ощутимо для военного кабинета, который тоже мог пасть после серии столь крупным поражений. Черчилль писал:

«Награда оправдала заплаченную цену. Получив продовольствие, боеприпасы и другое важнейшее снабжение, Мальта восстановила свою силу. Подводные лодки вернулись на остров и вместе с ударными частями Королевских ВВС восстановили свое господство в центре Средиземного моря».

Дело обстояло не совсем так. 10-я флотилия подводных лодок имела ту же численность и до августа. Численность авиации на Мальте достигла максимума лишь несколько недель спустя. Тем не менее, если бы «Пьедестал», а особенно «Огайо», не прорвались, подводные лодки вскоре пришлось бы увести с Мальты. Единственными кораблями на острове, кроме тральщиков, были «Пенн», «Ледбюри» и «Брамхэм». Однако никто даже не собирался оставить эти поврежденные эсминцы в качестве ударного соединения, хотя они и находились в готовности к выходу. Они задержались на Мальте только для того, чтобы пополнить запасы и заправиться, после чего ушли в Гибралтар, куда и прибыли 21 августа.

Бойцы обеих сторон проявили исключительную смелость. То, что сделали англичане, стараясь провести конвой, и то, что сделал противник, пытаясь этому помешать, не нуждается в лишних похвалах. И все-таки британские отчеты об этой битве нельзя назвать объективными.

Кадет Уэйн, находившийся на «Брисбен Стар», передал автору отчет об этих событиях. Впрочем, вряд ли он мог все видеть и все слышать.

«По боевому расписанию я должен был помогать корабельному связисту, команде связистов ВМФ, а также исполнять обязанности посыльного при капитане. В случае необходимости я мог пускать скоростные воздушные мины или неуправляемые ракеты, хотя специально не обучался работе с этими установками.

Я помогал составлять официальный рапорт на основании записей в бортовом журнале «Брисбен Стар», и этот рапорт был положен под сукно. После возвращения в Англию все члены экипажа были вынуждены дать подписку о неразглашении. Все материалы, касающиеся конвоя, были конфискованы, включая даже экземпляры «Таймс оф Мальта», в том числе и знаменитый номер, подготовленный к предполагавшейся капитуляции. Младший механик Парлор попытался спрятать личный дневник, но был разоблачен и получил 10 лет тюрьмы.

Общепринятая история «Брисбен Стар» на самом деле выдумана бойким на язык Таффрэйлом. Однако попытка мятежа и призывы были вычеркнуты, как и содержание радиограмм, отправленных перед прорывом вдоль берега Туниса к Мальте. В одной из газет Буэнос-Айреса появилась статья, в которой капитан Райли обвинял собственный экипаж в трусости. Это очень темная история, так как все люди действовали вместе. Я всегда думал, что мнение капитана Райли слишком жесткое и неоправданное, ведь в конце концов корабль сумел прорваться на Мальту.

Капитан Райли был награжден Орденом за выдающиеся заслуги, как и остальные капитаны торговых судов, исключая капитана Мэзона, который был награжден Крестом Георга. Ордена за выдающиеся заслуги были вручены немедленно. Это был первый случай, когда капитаны торговых судов получили этот орден. Старшие помощники были награждены Крестами за выдающиеся заслуги, что также произошло впервые. Все моряки и солдаты военных команд были награждены медалями, сигнальщики и матросы-артиллеристы получили Медали за выдающиеся заслуги. (Капитан Райли резко протестовал против этого, так как некоторые матросы сбежали со своих постов, когда корабль был торпедирован, и попытались уплыть на шлюпках.)»

Дэвид Ройл описывает чувства моряков «Харибдиса», когда они позднее посмотрели пропагандистский фильм. Особенно их взбесил слащавый голосок комментатора, что было характерно для низкопробной британской пропаганды того времени.

«Старпом прокрутил для экипажа в столовой фильм «Мальтийский конвой». Ужасная картина. Этот корабль был единственным, который прорвался на Мальту без потерь. Из 15 торговых судов только 5 дошли до гавани, и один из них был потоплен бомбами уже там. Съемки были превосходными, но комментатор просто зануден. Он слишком много долдонил про «наших отважных парней». Разумеется, крайне трудно описать мужество и отвагу, но уж точно, это следует делать без таких затрепанных штампов».

Относительно проведения самой операции вице-адмирал Сифрет писал:

«Потери, которые понесло Соединение F, были исключительно тяжелыми, а количество транспортов, достигших Мальты, было разочаровывающе малым. Но я не могу обвинять личный состав флота, находившегося под моим командованием, за то, что не удалось достигнуть лучших результатов. Наоборот, командиры превозносили высокий дух и усердие, показанные экипажами, ведь многие моряки были молоды и не имели никакого боевого опыта. Я могу лишь присоединиться к этим похвалам. Особо мне хотелось бы отметить тех, кто находился в нижних отсеках во время атак подводных лодок, самолетов и торпедных катеров. Задача Соединения Х всегда была трудной и опасной. Увы, на него почти сразу обрушилась серия несчастий, которые склонили чашу весов на сторону противника. Тем не менее, они следовали дальше непоколебимо и решительно, отбивая атаки подводных лодок, торпедных катеров и самолетов. Они провели 5 своих подопечных на Мальту и прорвались обратно в Гибралтар. Совершив это, они показали стойкость и решительность, которыми можно гордиться. Отдельной благодарности заслуживает смелый и решительный командир контр-адмирал Г.М. Барроу. Похвалы заслуживают экипажи военных кораблей, но прежде всего следует отметить смелость и стойкость шкиперов, офицеров и матросов торговых судов. Упорство, с которым эти корабли прорывались к Мальте, несмотря на все атаки, слаженно выполняли все маневры, как хорошо подготовленная эскадра, было просто потрясающим. Многие из этих прекрасных людей и их корабли погибли, но их деяния навсегда сохранятся в памяти тех, кому посчастливилось плыть вместе с ними».