Безутешная плоть - Цици Дангарембга

– Несите остальное. – И ты поднимаешь, сколько можешь удержать в руках.

– Никаких проблем, мадам! Я принесу! – улыбается МаТабита, пытаясь отобрать у тебя сумки.

Педзи, бывшая в агентстве администратором, в сафари «Зеленая жакаранда» стала администратором плюс машинисткой плюс куратором проектов. В день, когда ты приступаешь к работе, она выходит из-за стойки администратора и обнимает тебя. Она искренне рада тебя видеть и признается, что не справляется с объемом работы, так как агентство расширяется. Ты тоже обнимаешь ее. После секундных объятий вы стоите врозь, осматриваете друг друга с ног до головы и заявляете, как хорошо, красиво, чудесно стильно выглядите. Ты отмахиваешься от комплимента, а Педзи довольна и говорит: «Спасибо!» После возобновления знакомства она подводит тебя к стулу – из кожи и железа в стиле минимализма, эдакий постколониальный «зимбошик» – и, с профессиональной вежливостью попросив тебя подождать, пока Трейси все тебе тут покажет, тихо, по-деловому понизив голос, звонит по внутренней связи. Ты вспоминаешь, что никто из клиентов агентства «Стирс и другие» не мог забыть ее голос, а некоторые иногда звонили, только чтобы его услышать.

Трейси тут же выходит. Приобняв тебя за плечо, она спрашивает, устроилась ли ты за выходные, и приступает к обходу конторы.

– Мне пришло в голову еще в агентстве, – начинает она, ведя тебя внутрь. – Я находилась в ужасном состоянии, когда не можешь примирить то, что делаешь, с тем, во что веришь. Зарабатывать больше денег для тех, у кого их и так столько, что куда еще, в какой-то момент перестало приносить удовлетворение. Медовая долина, голубой поезд. – Она помечает галочками счета, над которыми как раз работает. – «Афрошин». Они этим занимались. Все равно что заставлять людей платить, а не получать что-то от продукта. Но мне нравилась моя работа: разнообразие, люди, сутолока, все. Я начала почитывать, подумывать и так набрела на экотуризм!

Начальница открывает тебе дверь из приемной в рабочую часть.

– Таким образом мы можем привлечь внимание людей к проблеме изменения климата и внести свою лепту, одновременно зарабатывая, – объясняет Трейси с энтузиазмом, с каким делала все – начиная с того, как била электрическим разрядом по лягушачьим лапкам в биолаборатории колледжа Святого Сердца, до составления отчетов.

Воодушевление начальницы будит жажду приключений и у тебя. Испытывая приятное чувство, что это именно твое место, ты уверена, что достигнешь большего успеха, чем в монастыре и рекламном агентстве. Здесь уютно и надежно, изолированное сообщество, где все признáют, как хорошо ты работаешь, и наконец-то перед тобой откроются карьерные возможности, которых ты так жаждешь.

– Ведь пока клиенты кайфуют от обычного сафари, мы можем показать им результат климатических изменений в самых уязвимых областях. Сафари «Зеленая жакаранда» – первая из НПО выдвинула такую концепцию, – с гордостью продолжает Трейси, ведя тебя по узкому коридору без окон.

Ты разочарована, что новая контора не столь роскошна, как рекламное агентство, однако рада быть в настоящем учреждении, рада, что не придется изворачиваться в запущенном доме, как кузине.

– Наше преимущество в том, что мы смотрим вперед, мы провидцы. Мы везем людей из Европы не для того, чтобы они учили наших. У нас уникальный товар, и мы извлекаем максимальную пользу из того, что имеется на нашей земле. Все равно что повысить в цене наш климат. Он всем нравится. Зимбабве всегда будет в первых рядах. Люди всегда будут хотеть хорошей погоды. В принципе наш единственный надежный ресурс. У климатического туризма большое будущее. Через пять лет откроются десятки фирм, похожих на нашу, но у нас будет наша страна и, если моим планам суждено реализоваться, мы покроем и всю Южную Африку.

Начальница кивком указывает на комнату справа и, заметив: «Это зал заседаний», – открывает дверь.

Продолговатое, довольно узкое помещение выходит на Джейсон-Мойо-авеню, на север. Городской совет не пожалел усилий, чтобы сохранить презентабельный вид этой части Центрального делового района, который все называют ЦДР, так как в следующем квартале находится старая пятизвездочная гостиница «Томас», видная из дальнего окна зала. Напротив гостиницы располагается довольно чистый и зеленый Центральный парк, где можно сидеть на траве, – бывший Сесил-парк, вскоре после Независимости переименованный в Парк Африканского единства, тропинки его в плане образуют британский флаг. Глядя в окно, ты испытываешь долгожданное чувство надежности. Трейси присаживается на подоконник.

– Аренда тут уже не та, что раньше, и это хорошо, – говорит она. – Нам пришлось провести звукоизоляцию. Все уже готово, и это прекрасно для наших целей.

На обратном пути, когда ты проходишь мимо другого окна и взгляд падает на другую Зимбабве, на автовокзал Четвертой улицы, сердце у тебя опускается. Люди съезжаются сюда из сельской местности. Миграция раздула вокзал, дотянув его до самой твоей конторы. Городской совет, практически отказавшись от планирования и избрав ловкую стратегию увиливания, сотнями выдает водительские права владельцам микроавтобусов, дабы, как утверждают официальные лица, избежать бесконечных змеящихся очередей, жертвы которых доходят до такого отчаяния от транспортных проблем, что недалеко и до бунта. С ростом числа пассажиров вокзал и прилегающие к нему улицы превращаются в рынки. Женщины и подростки торгуют телефонными картами, дешевым китайским печеньем, овощами, сахарной сливой и матове, которых нет в супермаркетах, разместившись чуть не на пороге «Зеленой жакаранды». Городской совет не занимается уборкой улиц, отдавая предпочтение другим задачам. Все углы завалены гниющими листьями, шелухой, пластиковыми упаковками, кожурой. Трейси сообщает, что дважды в неделю платит бродяге, чтобы он перетаскивал мусор из переполненных мусорных баков в ближайший санитарный переулок для фургонов, вывозящих помои, и сжигал его. Отвернувшись от окна, ты восхищаешься мебелью зала заседаний того же постколониального стиля «зимбошик», что и в приемной.

– Придет время, мы отсюда переедем, – усмехается Трейси. – Но в настоящий момент помещение отвечает предъявляемым к нему требованиям. Цель нашей компании – инвестиции, строительство будущего, а не его разбазаривание. Я вкладываю в программы, а не плачу парням, которые оккупировали дорогущие здания. Если бы я была спонсором, Тамбу, я бы ни цента не дала на всю сегодняшнюю мишуру – помощь развивающимся странам! – Она с гордостью смотрит на столы и стулья. – Здесь все до последней щепочки местное. Когда доделаем, так же будет и в зале заседаний.

Вы идете