Сказания Корнуолла - Дэвид Генри Келлер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сэр Артур улыбнулся:
— Очень тонко. Эта речь не уступит ни одному твоему деянию, начиная с пришествия из ниоткуда в нашу страну. Мы понимаем, что ты чувствуешь. Ты желаешь быть справедливым ко всем нам. Но тебе всё равно следует жениться. Я слыхал, что ты — учёный волшебник; что посредством своих демонических сил ты и стал Властителем, а позже добился дружбы с Ирландией, удалив хвост мужу королевы Броды. Мы просим тебя воспользоваться этим волшебством при выборе невесты. Западнее этого замка, в тёмном лесу, окружённый ведьминым кругом, находится Невестин Колодец. Холостой мужчина, посмотревший туда, увидит лицо своей будущей невесты. Мы соберёмся там — корнуолльские лорды и их достойные дочери. Ты заглянешь в колодец, сравнишь образ, который там увидишь, с прекрасными девицами и объявишь своё решение. Это древний обычай и, поскольку мы знаем, что ты честен, он даст удовлетворительный ответ на наше затруднение. Много веков наши Властители избирали себе невест таким образом. Так что на следующее полнолуние мы соберёмся там, прихватив священника, и выбор и брак станут делом нескольких минут. Доволен ли ты таким планом?
— Это замечательно, — ответил я. — Здесь присутствуют все элементы прекраснейшей белой магии.
— Теперь же — продолжал Артур, — мы с Бевидером уедем на ночь глядя. Мэлори останется, полагаю. У него жена-мегера и бедняга не пропускает ни одной возможности ускользнуть от неё подальше, особенно когда у него с собой любовница. — Сказав это, он хлопнул сэра Мэлори по спине, от души расхохотался над его смущением и вместе с сэром Бевидером вышел в ночь.
— Это странный способ выбирать королеву, — заметил я.
— Это верно, — согласился старый седой рыцарь, — но в этом не больше риска, чем в любом другом способе. Рассказывают, что сотни лет назад знать собралась, чтобы увидеть выбор невесты и когда Властитель взглянул в колодец, то увидел там, вместо женского отражения, настоящую женщину, по имени Мелюзина, дочь французской феи Прессины и она, выбравшись из колодца, потребовала, чтобы её сделали королевой и никто не смог оспорить её право. Они поженились и, сняв с неё одежды, бедный Властитель обнаружил, что она оказалась наполовину женщиной, наполовину змеёй. Это вызвало огромный скандал и породило новые стили одежды и туфель. Многие женщины калечили себя, лишь бы соответствовать этому стилю.
— Ужасно! Но как она попала в колодец?
— Без сомнения, залезла туда, чтобы выйти за Властителя. Ха! Ха! Было бы неприятно, если эту старую историю сейчас вспомнят в Корнуолле. И дюжина колодцев не вместит красоток, которые тебя домогаются. — И старый разбойник ткнул меня в мои королевские рёбра, допивая ещё один рог вина. В конце концов я спровадил его в гостевые покои, на попечение любовницы.
Как только он ушёл, я позвал Перси. Я хотел узнать, где же мой том Элефантиса. Как я и подозревал, она захватила его с собой, когда покинула библиотеку; на всё то время, когда я полагал, что она учит буквы. Я отчитал её:
— Как ты надеешься когда-нибудь стать учёным, если глазеешь на такие картинки, вместо того, чтобы изучать буквы?
— Я не хочу становиться учёным, — надулась она.
— Кем же ты хочешь стать? — вопросил я.
Но она лишь раскричалась; поэтому я оттаскал её за уши и прогнал прочь. До ночи полнолуния оставалась одна неделя. Если я собирался обзавестись женой, то лучше бы Перси, Руфи, как её ни называй, в любом случае, лучше бы ей вернуться в Уэльс. Поэтому я дождался утра, нагрузил верховую лошадь шёлковыми платьями и драгоценностями, поручил её и ещё одного пони заботам двоих самых надёжных воинов, и отправил их в дорогу.
— Возвращайся назад и выходи за своего старого еврея, — сурово сказал я. — Стань порядочной женщиной, матерью, и брось свою ерунду и странные штучки.
— Я не верю, что ты больше не желаешь меня, — довольно серьёзно заявила она и то, как она глянула на меня и изогнула губки, заставило меня пожалеть, что я сделал то, что сделал.
— Это не так, — защищаясь, ответил я, — но я — Властитель великой страны и должен жениться и основать династию; поэтому отправляйся в путь и иногда вспоминай меня с добротой, Руфь.
Вот так она вернулась назад, в Уэльс и я посчитал, что удачно избежал опасной ситуации; ибо теперь, когда мне следовало жениться и остепениться, оставался лишь один образ жизни, должный послужить примером моему народу, и образчиком верности и умеренности.
Следующая неделя была заполнена делами. Мне потребовалось всё моё гостеприимство. Ко мне съехалась вся знать, чтобы, по меньшей мере, попировать. Тут были угрюмые отцы, заботливые матери и прекрасные дочери, в бесчисленном множестве. Тому холостяку, который бы не сумел выбрать невесту из этих корнуолльских красавиц, было по-настоящему трудно угодить. Естественно, прилагались усилия, чтобы повлиять на меня — подарки, личные беседы, всевозможные маленькие интриги; но я действовал так мудро, что, когда настала ночь полнолуния, каждая из прекрасных претенденток и вся их родня убедились, что я буду справедлив и стану руководствоваться лишь наичестнейшим сравнением образа в колодце и той леди, которую этот образ более всего будет напоминать.
Тут был и священник. Я немного встревожился, когда увидел священника, ибо, несмотря на его облачения, он сильно напоминал человека, который победил в Битве Жаб, могучего чародея, исполнившего три моих желания и сделавшего меня Властителем Корнуолла. Он увидел, что я заподозрил его и сделал мне знак Братьев, поэтому я понял, что он друг мне и возрадовался, ибо он сможет так повлиять на мой выбор, что всё это закончится только к счастью. Сэр Бевидер был тут и Артур, и ещё пятьдесят любящих отцов. Это могло стать трудным выбором и я обрадовался, что в этом деле участвует Мастер Волшебства.
Мы с некоторым волнением ждали, пока поднимется луна. Разумеется, никто не приближался к колодцу. Это право оставили мне и я не должен был смотреть туда, пока луна не встанет
