Слишком много женщин (сборник) - Рекс Стаут

– Если он и дальше будет называть меня Арчи, риск значительно…

– Перестань, пожалуйста. – Вульф погрозил мне пальцем. – Думаешь, мне нравится, что он сидит там внизу в моем кресле? Его могут убить в любой момент. Завтра, послезавтра. Сегодня днем он отправился на такси в магазин мистера Дитсона прицениться к орхидеям и для виду даже приобрел пару экземпляров. Завтра днем тебе придется куда-нибудь с ним прокатиться. Вернетесь к вечеру. В верхней одежде, в моей шляпе, моем легком пальто, с моей тростью – да он кого угодно проведет, кроме тебя.

Я решил внести посильную лепту и произнес с каменным лицом:

– Знаете, у меня есть знакомая девушка, актриса. Она может так его загримировать, что…

– Арчи, – резко проговорил босс, – думаешь, этот идиотский маскарад меня забавляет?

– Нет, сэр. Но почему вы не можете просто посидеть дома и никуда не выходить? Одним словом, жить как жили прежде. Бывали случаи, когда вы ни разу за месяц не высовывали носа на улицу. Ну и, разумеется, не будем ослаблять бдительность. Станем тщательно проверять каждого, кто заходит в дом. Всего-то потерпеть, пока…

– Пока что?

– Пока не поймают убийцу Дженсена.

– Да перестань, – возмущенно посмотрел на меня Вульф. – Кто его поймает-то? Мистер Кремер? Не смеши меня. Как думаешь, чем он сейчас занят? Сын мистера Дженсена, майор Дженсен, приехал в отпуск домой с европейского фронта пять дней назад. По приезде узнал, что во время его отсутствия отец подал на развод с матерью. Отец с сыном поссорились – такое часто случается. Ну а теперь мистер Кремер изо всех сил копает под майора Дженсена. Бросил чуть ли не сотню людей на сбор улик, доказывающих, что майор убил собственного отца! Что за чудовищный бред! Ну зачем майору Дженсену убивать меня или угрожать мне смертью? Какой у него мотив?

– Не торопитесь. – Я изогнул брови. – На вашем месте я не спешил бы вот так сразу отметать эту версию. А если майор специально отправил вам точно такую же вырезку, что и отцу, чтобы пустить следствие по ложному следу, чтобы все подумали то же, что сейчас думаете вы?

– Нет, майор бы не стал этого делать, – покачал головой Вульф, – если он, конечно, не полный кретин. Человеку с головой на плечах было бы ясно, что отправить мне вырезку только полдела. Следует затем доказать серьезность своих намерений. Пока майор меня не убил. И я сильно сомневаюсь, что он вообще собирается лишать меня жизни. Я попросил генерала Файфа, и тот посмотрел его личное дело. Мистер Кремер напрасно тратит время, силы своих подчиненных и государственные деньги. Я связан по рукам и ногам. Детективы, которым я доверял и чьими услугами пользовался, сейчас на фронте. Ты меня бросил, носишься как угорелый по своим делам и думаешь только о себе. Я один-одинешенек сижу в четырех стенах, а где-то рядом ходит злобный маньяк, ожидая удачной возможности покончить со мной. При этом я не имею ни малейшего представления, кто он такой.

Ну, конечно же, Вульф сгущал краски. Впрочем, я знал: когда на босса находит подобное мрачно-романтическое настроение, лучше не ехидничать. Однажды, когда я съязвил в схожих обстоятельствах, он меня уволил. Кроме того, я бы не поручился за то, что мой работодатель так уж сильно преувеличивает. Поэтому я лишь ограничился парой вопросов:

– А как насчет капитана Рута? Его привозили?

– Да. Его доставили ко мне сегодня, и я с ним переговорил. Он уже отсидел в тюрьме месяц и уверяет, что к происходящему не причастен, оно никак с ним не связано. Утверждает, что уже полтора месяца не получал ни единой весточки от мисс Гир. Его мать – учительница в Данфорте, штат Огайо. Мистер Кремер проверил – это действительно так. Отец Рута раньше владел в том же Данфорте заправкой. Десять лет назад он бросил жену с сыном и сейчас вроде бы работает на военном заводе в Оклахоме. Жена и сын предпочитают не вспоминать о нем. У капитана Рута нет ни братьев, ни сестер. По его словам, ни одна живая душа на свете не согласится ради него даже в подземке прокатиться, не говоря уже о том, чтобы пойти на убийство из мести.

– Вполне вероятно, он говорит правду.

– Чепуха. Только он один и связывает меня с покойным Дженсеном. Я попросил генерала Файфа придержать капитана Рута в Нью-Йорке, а тюремное начальство тем временем во всех подробностях выяснит, чем наш подопечный занимался, пока сидел за решеткой.

– Стоит вам вбить себе в голову какую-то идею…

– Ничего подобного я не делаю. По крайней мере, в том смысле, какой ты подразумеваешь. Я лишь реагирую на внешние раздражители. В настоящий момент я откликаюсь на них единственным доступным мне способом. Человек, застреливший мистера Дженсена и мистера Дойла, слов на ветер не бросает и не тратит времени зря. Не исключено, что он попытается воплотить свою угрозу в жизнь. Я отдаю себе отчет в том, что, повсюду сопровождая мистера Хэкетта, возя его на машине, таскаясь с ним по улицам, ты подвергнешь опасности свою жизнь. Тебя могут убить. Когда я нанимал тебя и платил тебе, мы оба исходили из того, что твоя работа будет сопряжена с риском для жизни. Теперь тебе платит государство. Быть может, у мистера Кремера найдется сотрудник, внешне похожий на тебя. Ему мы и поручим это задание. Этот сотрудник должен быть толковым, внимательным, с быстрой реакцией. Если мистера Хэкетта просто убьют, мы снова останемся с пустыми руками – совсем как сейчас. Так вот, стоит ли мне обращаться к мистеру Кремеру с просьбой выделить подобного сотрудника, или ты справишься сам, решать тебе. Ответа жду завтра утром.

Странно, как я вообще не лишился дара речи. Понятное дело, за годы нашего долгого сотрудничества шеф успел оскорбить меня пару миллионов раз, да и я в долгу никогда не оставался. Однако то, что я услышал от него сейчас, было хуже, чем оскорбление. Я даже слов не могу подобрать, чтобы описать мой гнев. После всего, что я натерпелся в Вашингтоне, речь босса стала для меня последней каплей. Настроение упало ниже плинтуса. Я понял: чтобы не взорваться, мне надо поскорей выйти. Но позволить Вульфу отойти ко сну с гордым осознанием того, сколь благородный он совершил поступок… Нет, такого удовольствия я ему не доставлю.

Осклабившись и стараясь скрыть негодование, я спокойно ответил:

– Ладно, я подумаю и решу. У Кремера, конечно, масса толковых ребят. Дам вам знать утром. И не волнуйтесь, я не забуду включить звонок.

С этими словами я отправился к себе в комнату.

Звонок располагался у меня под кроватью. Обычно я включал его, перед тем как улечься спать. Он срабатывал, если кто-нибудь приближался к комнате Вульфа ближе чем на десять футов. Звонок установили несколько лет назад, после одного происшествия, в результате которого Вульфа ранили ножом. Звонок с тех пор так ни разу не пригодился и, на мой взгляд, вряд ли сослужит нам службу в будущем, однако я никогда не забывал его включать. Дело в том, что время от времени Вульф для проверки специально выходил по ночам в коридор. И если бы хоть раз звонок не сработал, мне бы пришлось объясняться.

В ту ночь я радовался тому, что у нас есть звонок. Ведь в доме незнакомец. Фриц рассказал мне, что Хэкетт обосновался в южной комнате, на том же самом этаже, что и я. Принимая во внимание его внешний вид и опыт нашего недолгого общения, я бы нисколько не удивился, если бы Хэкетт прокрался под покровом ночи в комнату Вульфа, убил босса, труп сжег в печи, а на следующее утро заявил нам с Фрицем, что он-то, Хэкетт, и есть настоящий Вульф. И все – не подкопаешься!

Я ничего не имею против того, чтобы дамы и девушки подходящего возраста и телосложения называли меня Арчи, – как говорится, милости просим! От остальных я требую к себе уважения. Хэкетт должен был водить со мной знакомство не меньше семи лет, чтобы заслужить привилегию звать меня Арчи, а я не испытывал ни малейшего желания общаться с ним даже семь недель.

Утром завтракали кто где: Вульф – у себя в комнате, Хэкетт – в столовой, мы с Фрицем – на кухне. После завтрака я поднялся наверх, в оранжерею, где провел час в компании Вульфа. Мы обсудили вопросы, о которых обычно толковали в кабинете. Повестка дня оставалась прежней: мы обговорили сложившееся положение и вытекающие из него шаги.

Первым делом Вульф поинтересовался, согласен ли я возить Хэкетта, или все-таки лучше за этим обратиться в убойный отдел.

Я напустил на себя важный, задумчивый вид:

– Знаете, я всю ночь ломал над этим голову. Взглянул на дело со всех сторон… Конечно же, Кремер может выделить нам сотрудника, отважней, быстрее, сообразительнее и нравственнее меня. Одна беда: никто из его парней не сравнится со мной в красоте. Никого даже близко похожего на меня у Кремера нет. Делать нечего, придется покатать Хэкетта самому.

– Я не хотел тебя обидеть, – пристально посмотрел на меня Вульф. – Мои намерения…

– Все. Проехали и забыли. Я все понимаю. Вы в постоянном напряжении. Жизнь мистера Хэкетта в опасности. Вот вы и нервничаете.