Мужчины не плачут - Татьяна Корсакова

Маша решила, что займется поисками телефона Васи завтра на работе, чтобы лишний раз не травмировать бабу Тоню. У нее остались телефоны нескольких бывших однокурсников. Кто-нибудь из них наверняка поддерживает связь с Горевым.

На следующий день на работе случился очередной аврал, и Маша напрочь забыла о своих намерениях. У нее даже не было свободной минутки, чтобы позвонить домой, узнать, как дела у бабы Тони и Ваньки. Она оторвалась от компьютера только в восьмом часу. Голова болела, мышцы затекли от долгого сидения. Перед глазами плясали разноцветные пятна, а еще нужно найти в себе силы доползти до дома.

Маша не стала искать ключи от квартиры, нажала на кнопку звонка. За дверью послышался лай Тайсона.

«Странно, — подумала она, выуживая из сумочки связку ключей, — куда это запропастились баба Тоня и Ванька? Девятый час — не самое подходящее время для прогулок. Ваньке скоро спать».

Лай Тайсона перешел в нетерпеливое поскуливание.

— Сейчас, сейчас, — замок удалось открыть не сразу — дрожали руки.

Маша переступила порог. Тай ткнулся головой ей в колени.

— А где все? — спросила она. — Гуляют? Услышав знакомое слово, Тайсон метнулся за поводком.

— Подожди минутку, я хоть переоденусь. — Маша вошла в гостиную, подобрала с пола машинку, в задумчивости присела на диван.

Что происходит? Баба Тоня всегда была поборницей режима. День Ваньки был расписан чуть ли не по минутам. Исключения делались крайне редко.

«Ребенок должен с малолетства привыкать к дисциплине, — любила повторять баба Тоня, — дисциплина — это главное. Не приучишь его сейчас, намаешься потом».

Спорить с ней было бесполезно. Ванька кушал, мылся, ложился спать чуть ли не по хронометру. Маша посмотрела на часы — двадцать минут девятого. Сейчас у Ваньки по графику водные процедуры.

Подошел Тай, уселся у ее ног, заглянул в глаза.

— Тайсон, где все? — спросила она, поглаживая пса по голове.

Тот тихо рыкнул в ответ — поди разбери, что хотел сказать.

— Все, гуляем! — Маша встала, забыв, что хотела переодеться, вышла в прихожую. Тай затрусил следом.

Они гуляли до девяти вечера. Сначала Маша просто стояла у подъезда, наблюдая, как резвится ее пес, а потом принялась нервно прохаживаться по двору. Всего-то девять вечера! Для лета это не время. Вон, на улице еще полно ребятишек. Может, баба Тоня решила прогуляться по парку?

— Тай, ко мне! — Маша взяла пса на поводок. — Пойдем искать Ваньку.

Тай посмотрел на нее умными, почти человеческими глазами, снова тихо рыкнул.

— Идем в парк, ищем Ваньку, — повторила она.

Тай понимающе кивнул, во всяком случае, ей так показалось, нетерпеливо натянул поводок.

Они обошли весь парк. Бабы Тони с Ванькой там не было.

— Они уже, наверное, давно дома. А мы тут с тобой ерундой занимаемся, — сказала Маша неестественно бодрым голосом. — Все, Тай, возвращаемся.

Всю дорогу до дома на сердце скреблись кошки. Если бы она не забыла мобильный в сумочке, сейчас можно было бы позвонить и не дергаться в нетерпении. Уже подойдя к квартире, Маша поняла, что бабы Тони и Ваньки там нет. Вот просто поняла, и все. Сердцем почувствовала.

В десять вечера она уже не волновалась, ее с головой накрыла паника. Маша металась по квартире, натыкалась на вещи, на путающегося под ногами Тайсона. Она понимала — случилось что-то плохое. Баба Тоня и Ванька при любом раскладе уже должны быть дома. Нужно начинать что-то делать. Звонить в полицию, обзванивать больницы, морги…

Маша упала на стул перед телефоном, сжала виски руками. Если она сейчас снимет трубку, то признает, что ситуация вышла из-под контроля, что ее близкие попали в беду. А может — ну бывают же в жизни исключения! — баба Тоня встретила кого-нибудь из знакомых, заболталась, забыла про время?..

Маша знала, что все это пустые надежды, тщетная попытка отдалить неизбежное, но не могла с собой ничего поделать — просто сидела и тупо смотрела на телефон.

Неизвестно, как долго она бы так просидела, не зазвони ее мобильный. Это была Лика. Странно, подруга прекрасно знала Ванькин распорядок дня и крутой нрав бабы Тони, поэтому никогда не звонила после девяти вечера.

— Маша, — шепотом спросила она, — Маша, как ваши дела?

— Лика, ты можешь ко мне приехать? — Рукавом блузки Маша вытерла мокрое от слез лицо.

— Что-то случилось?! — Лика уже не шептала, теперь она кричала.

— Я не знаю, — Маша всхлипнула. — Я пришла с работы, а бабы Тони с Ванькой нет. Их до сих пор нет!

— Может, есть какая-то записка?

— Нет никакой записки!

— А их вещи?

Маша, посмотри, все ли вещи на месте.

— Я уже смотрела. Все на месте. Нет только Ванькиного медведя, того, с которым он ложился спать.

— А документы?

— Какие документы?

— Документы бабы Тони, паспорт, пенсионное удостоверение.

— Нет у нее никаких документов! Я их вообще никогда не видела!

Лика тихо застонала.

— Лика, это плохо, что у нее нет документов?

— Господи! Маша, плохо то, что ты пустила в дом незнакомого человека!

— Она не незнакомый человек. Она бабушка Антона.

— Откуда ты знаешь?

— Она так сказала. Лика, ты думаешь, что баба Тоня…

— Я пока ничего не думаю.

— Но это невозможно! Она любит Ваньку! Лика, приезжай, пожалуйста. Я не знаю, что делать! Я с ума сойду…

— Успокойся! Возьми себя в руки! — Она не узнала голос подруги.

— Ты приедешь?

— Не сейчас. Маша, только не звони в полицию! Я попробую сама во всем разобраться.

— Как?! Лика, как ты собираешься во всем разбираться?! Ты что-то знаешь?!

— Не звони в полицию. Обещай мне. Обещай, что ничего не станешь предпринимать до завтрашнего вечера!

— Я не могу.

— Ты хочешь увидеть своего сына? Тогда не звони в полицию. — В трубке послышались гудки отбоя.

Маша бросилась в гостиную. Полчаса с мрачным ожесточением перетряхивала содержимое шкафов и стенки, искала хоть что-нибудь, хоть какую-то зацепку…

Ничего!

Баба Тоня жила в ее доме почти год, но оказалось, что у нее совсем нет личных вещей. Два платья, пальто, смена белья, туфли, сапоги, зубная щетка… и все.

Ни любимых книг, ни безделушек, ни документов — ни-че-го!

Но ведь паспорт должен быть. Баба Тоня ведь как-то получала пенсию…

Может, она плохо искала?

Маша сидела на полу посреди разгромленной гостиной. Рядом тихо поскуливал Тай.

Она пустила в дом незнакомую женщину, поверила ей на слово, доверила своего ребенка. Она не знает про бабу Тоню ничего: ни ее полного имени, ни адреса. Она знает лишь, что она бабушка Антона.