Г 3 (СИ) - Игнатов Михаил Павлович "Аорорн"

Обман удался.

Здесь нет ни единой химеры, а два десятка некроголемов в полированной броне и ярко-зеленых плащах сметает первый же залп метателей. Но нас уже заметили, и хозяин дворца лично наносит удар.

Со стен здания будто стекает фиолетовая дымка, касается брусчатки и мчится в нашу сторону, поднимаясь волной в несколько метров высотой. Удар архимага Эфира. Не знаю, что он должен был сделать с нами. Прошедший бок о бок со мной весь путь маг откинул полу плаща, выпуская на свободу Орб, по которому я его и узнал в тот день, когда увидел впервые после училища.

Летающий шар метнулся в сторону и вверх, хрусталь налился сиянием, ослепляя смотрящих на него и навстречу фиолетовой дымке метнулась голубая завеса, а потоки магии вокруг всколыхнулись, когда Кербрен перестал скрывать свою ауру.

Архимаг против архимага.

И теперь снова все решает простая сталь и маги, что на порядок слабее столкнувшихся в противостоянии противников. Уровень противостояния оказался меньше, чем в Кеуре, как и уровень самих противников, а потому Кербрен был способен бежать не хуже Аувида, ему хватало контроля в Сах. Хотя по плану, мы были готовы тащить его и на руках. По брусчатке грохотали сапоги и ступни големов. Ради скорости мы пожертвовали даже Истоками, лишив броню подпитки.

Но и из окон здания к нам потянулись считанные единицы заклинаний. Я ответил Пробоем двойного плетения, который разнёс в щепки высокие двустворчатые входные врата, заставил вылететь стекла первого этажа и сработать защитные заклинания магов свиты архимага. Эрой же отправил в зияющие провалами окна сгустки пламени, вынуждая обнаруженных зелонцев окончательно заняться своей защитой, а не нашим строем.

Широкая, пологая лестница полированного камня, восходящая к поднятому над землей входу и первому этажу. Всех, кто находился в огромном, ярко освещенном холле, наши пять големов покрошили и без участия остальных. Едва половина отряда оказалась внутри, как я активировал посреди побоища Гвардейца, а поводырь первой роты в две шеренги перегородил вход и окна, прикрывая нас от неожиданного удара в спину.

Холл вздымается под самую крышу. На огромное открытое пространство выходят двери всех этажей, опоясанных лестницей, что начинается в полусотне шагов от нас. Принять эспадон со спины голема в Хлыст, обогнуть замершего Кербрена.

Вид командует:

— Найдите его! Первые десятки рот, пошли!.

Бойцы первой роты выбивают двери, растекаясь по этажу в поисках прохода сквозь здание, чтобы соединиться с теми, кто огибает здание в поисках черного хода. С улицы слышны хлопки артефактных наконечников наших болтов. Кого они там встретили? Охрану, химер подоспевших заслонов, отряд спасения архимага? Неважно. Вперед. Дальше. Выше.

Где этот проклятый зелонец, чтобы его ждало вечное мучение в темных мирах!

Кербрен словно слышит мои проклятья:

— Выше!

Вражеский архимаг оказался силен, куда там жалкому Равру: слишком яростно сплетались вокруг нас потоки магии, когда два равных противника, чья аура накрывала весь этот дворец с запасом, давили друг на друга, пытаясь создать заклинание и пробить чужую защиту.

Вот победил зелонец и десяток солдат без звука рухнули на лестнице, а остальные схватились за виски, позабыв о мечах. Вот взял верх наш архимаг и налево и вверх унеслось огромное Лезвие ветра, снося галерею и некроголемов, что били по нам из луков.

Мы уничтожаем охрану второго этажа. Налево уходит Вид с тремя десятками и Рикаром. Направо бойцы с Катирией и Ито. Бойцы выбивают двери, проверяя комнаты в поисках единственной цели.

Мы встретились на третьем этаже. Налево уходят Костяшка и строевые големы Зилита, направо с бойцами я. Мечник вынес для меня первую дверь, открывшую широкую анфиладу помещений с колоннами и драпированными нишами по обеим сторонам. Я бросился бежать по ней, двери слева вышибал голем, справа я. Именно там, в ее конце на меня и выбежала из дальней левой двери целая толпа в дорогих и цветастых одеждах, сверкающих кольчугах, тащившая на руках старика в вычурном одеянии.

На миг я замираю, только сейчас понимая, что нужно было оставить в начале анфилады бойца, который мог бы увидеть нашу схватку. Тягучие мгновения Саха заставляют меня мучительно решать: как предупредить Кербрена, что враг найден?

Но мой голем не знал сомнений и чувства растерянности, срываясь с места в беге, вскидывая оружие и вламываясь в толпу врагов. Вот только и противники оказались ему под стать. Половина зелонцев оказалась некроголемами. Не может простой и живой человек по силе почти не уступать созданию из камня, весящему в четыре раза больше его, не может живой человек, если он не мастер меча, с такой ловкостью работать сталью. Голем из обращённого камня и десятки големов из умерщвленной плоти сошлись в схватке. Один из замерших людей напротив меня вскинул руку, но я и сам уже почуял в нем мага даже в бушующих вокруг потоках.

Я шагнул ближе, наши ауры соприкоснулись, почти как в дуэльном поединке по правилам.

Вот только сейчас настоящая схватка, да и противник оказался не слабее меня и повторилась ситуация с архимагами: я наполнил ауру едва оформленными плетениями рассечения, не давая врагу создать что-то полноценное и мощное, а он ответил тем же, уничтожив прямо на моей ладони Пробой. Повезло, что плетение просто распалось, а не оторвало мне руку.

Спустя миг мы обменялись десятками быстрых плетений, проверяя прочность чужой защиты. Мгновение он полосовал меня фиолетовыми лучами, я в ответ заставлял его защиту полыхать от ударов мелких Копий и уколов Улья, а затем наши ауры просто смело, прижало к телу почти до состояния тонкой плёнки. Улей, Хлысты, заготовки Сфер, Конфликтов и Пробоя расползлись, а старик, которого по-прежнему держали на руках позади схватки испуганно завизжал:

— Убейте его!

Трус, не сумевший совладать со своей аурой и навредивший своему же подчиненному. Тебе бы поучиться у Аувида.

Четверо здоровяков в полированных кольчугах и каких-то ободках с крыльями вместо шлемов, до сих пор закрывавших архимага телами и не участвовавших в драке с големом, выхватили мечи и повернули ко мне холодные отстраненные лица. И не поймешь: то ли некроголемы особого ритуала, сохранившие внешний вид, то ли пропитанные ментальными заклинаниями люди. Видно лишь то, что они умеют обращаться с мечом и очень быстры, одним рывком преодолев десяток шагов. Вот только и я боевой маг, который не посрамит памяти мёртвых учителей, даже оставшись без магии.

Я подхватил падающий эспадон раньше, чем он коснулся пола и, проведя его за спину, сразу перевёл движение в удар сверху. Тот самый, мастерский, которым меня спасла Катирия.

Первого набегающего врага я разваливаю до ключицы. Сдёрнуть меч, вырывая его из раны и тут же уколоть, положив вторую руку на яблоко и толкая рукоять вперёд. Самый быстрый из подмоги падает с пробитой шеей, своим весом и скоростью превращая узкую рану в зияющий провал и обдавая всех фонтаном крови.

Живые, не некроголемы. Слабые.

Эспадон к себе, шаг вперед, вздёрнуть сильную часть выше, блокируя удар лёгкого меча. Провернуть вокруг чужого клинка свой, перехватывая лезвие рукой и разбивая яблоком рукояти висок врагу. Красота в бою не самое важное, а шлем лучше узкого ободка с крылышками.

Дёрнуть меч на себя, перехватывая сталь ладонью в грубой перчатке и разворачиваясь всем телом. Теперь я держу эспадон за острие двумя руками, обрушивая на предпоследнего зелонца удар рукоятью, словно клевцом. Клевцом, в который превратился тяжелый эспадон. Врагу не хватает сил остановить такой удар, его меч сметает в сторону даже не заметив. Клюв гарды пробивает тонкую кольчугу, глубоко уходя в грудь противника и сбивая его с ног. Дёрнуть на себя. Напрасно. Застрял. И я отпускаю лезвие. которое и без того сейчас вырвет падающее тело.

Шаг вперёд, к растерянно замершему зелонцу, и сорванный с пояса кинжал ударяет последнего врага, того самого сильного эфирника, что так умело бился со мной заклинаниями, под подбородок.