Жития византийских Святых - Сборник

Император, прежде почитавший Бога и его слуг, и ныне не изменил свойственной ему добродетели. Лишь услышав о Николае, он вспомнил свое видение и заступничество Николая за невинно осужденных и, удивившись его великой ревности, милует стратилатов, говоря: “Не я дарую вам жизнь, но тот, кого вы призывали на помощь и который и нас пробудил ото сна, горячо заступаясь и печалясь о вас. Ступайте теперь к нему и, приняв пострижение, воздайте этим Николаю благодарность, а от нашего имени скажите ему: „Вот я исполнил твое веление — не угрожай мне"”. Так император сказал и вручил им Евангелие в золотом окладе и сосуд, тоже украшенный золотом и драгоценными камнями, и два золотых подсвечника, велев пожертвовать это в храм города Мир.

Стратилаты, нежданно получив свободу, тотчас пустились в путь, и, ликуя, приходят к святому, и радуются, видя его. От великого счастья они готовы отдать и самое дарованную им жизнь, чтобы достойно возблагодарить святого, оказавшего им [316] чудесную помощь. Затем они полагают в храм императорские дары, шепча: “Господи, Господи, кто подобен Тебе, избавляющему бедного от грабителя его?”, [396] и, не оставив даже нищих без доли в своей радости, даруют им свое имение.

Когда Бог так возвысил Своего раба, крылатая молва, восстав, прошла повсюду и все собой исполнила; прошла через море и пронеслась по волнам, и ни единого места подлунной не оставила в неведении о великих добродеяниях святого мужа.

Однажды какие-то моряки попали в сильную бурю. Отчаявшись спастись собственными силами, они стали молиться святому Николаю, ибо и до них дошел слух, что он нечаянно подает помощь в опасности, и призывали к своей беде, и протягивали к нему руки, уповая единственно на его заступничество. Николай немедля поспешает на корабль и, представ перед ними, говорит: “Вот вы звали меня, и я пришел защитить вас”. Затем, ободрив их, он при их глазах берется за кормило и, казалось им, направляет путь корабля. Затем словом усмиряет море и, как некогда мой Иисус, успокаивает волны, [397] ветер и все, что приносит с собой буря, и делает плавание для них спокойным и безопасным.

И вот, когда при легком ветре моряки достигли земли и сошли с корабля на берег, они поспешили к своему спасителю. Услышав, что он пошел в церковь, они направляются туда. Николай, присоединившись к клиру, стоял там вместе с другими. Когда моряки взглянули на него, хотя глаза их прежде не видели Николая, после его явления на море тотчас узнали святого. Подбежав к нему, они припадают к его ногам, и язык их произносит слова [317] благодарности, а душа говорит вместе с устами, вспоминая, что она претерпела и как была избавлена от гибели, источает из очей их слезы, свидетелей произносимых ими слов. Затем моряки все по порядку рассказывают окружающим. Пречудный Николай мог освобождать и от духовной погибели (и почитал это многажды важнее). Узнав по дарованной ему благодати прозрения укоренившуюся в тех моряках порочность, удалившую их от Бога и Его заповедей, он сказал: “Познайте себя, призываю вас, дети, познайте, и вразумите на угодный Богу путь сердца свои, и ум, и мысли. Ибо, хотя зло наше скрыто от многих и мы кажемся добрыми, ни одно из наших дел не утаится от Господа, ибо сказано: „Человек смотрит на лицо, а Господь смотрит на сердце". [398] Услышьте и такие слова Писания: „Не творите зла, и да не претерпите зла". [399] Творите добрые дела и блюдите в жизни своей чистоту тела, „ибо мы — храм Божий. [400] Кто разоряет храм Божий, того карает Бог". Се рек святой Павел. „Живите так, и Бог будет вам надежной крепостью ”.

Сказанного достаточно, чтобы увидеть, сколь великой силой Бог наделил Николая. Но все же память о нем не разрешает моему рассказу на этом остановиться и, если остающееся он обойдет молчанием, обложит его великой пеней. Дошедшее до нас древнее предание представляет Николая старцем с ангельским ликом, исполненным святости и благодати Божией, добавляя еще и следующее: если кто его встречал, едва взглянув на святого, усовершался и становился лучше, и всякий, чья душа была отягощена каким-нибудь страданием или [318] печалью, при одном взгляде на него обретал утешение. От него исходило некое пресветлое сияние, и лик его сверкал более Моисеева. [401] Если инаковерующим случалось встретится с ним где-нибудь по дороге и лишь услышать сладчайший его глас, они уходили, отвергшись ереси, в которой с детства возросли, и утвердившись в истинном учении. Столь славно свершив свою согласную с добродетелью жизнь и умастившись в Мирах цветами от Бога полученных даров, как бы благовонным и поистине сладостным мирром, достигнув глубокой старости и свершив множество дней Божиих и разрешающих, он, будучи человеком, должен был подчиниться общему закону естества и на малый срок впал в недуг. Время это святой проводил, благодаря Бога и распевая отходные и прощальные песнопения, и с радостной надеждой ждал отшествия. Ибо как для других желанна жизнь во плоти, так для него желанно было отрешение от плоти. И вот он разрешается от бренной и кратковременной жизни, соприсутствует сиянию ангелов и ликует вместе с ними в лицезрении ясного и чистого света Троицы; его честное тело святые епископы и весь клир, одетые в светлое облачение, перенесли в храм Мир, и с того дня оно начало источать мирро, целящее душевные и телесные недуги. Со всей земли туда стали устремляться люди, чтобы получить от неиссякаемой этой благодати.

Неких мужей, живущих на расстоянии многих дней пути от Ликии, охватывает великое желание посетить могилу святого, чтобы взять от мирра и причаститься благодати. Нагрузив корабль съестными припасами, они собрались плыть в Ликию. [319] Но злой демон, некогда обитавший в капище Артемиды, которого преславный Николай, разрушив храм до основания, изгнал оттуда вместе с другими демонами, узнав о намерении этих мужей и не простив святому разрушения капища и своего изгнания, старался, сколько имел сил, мстить ему. Он предуставил себе лишить тех мужей благодати и воспрепятствовать их желанию. Потому демон принял обличье женщины с сосудом елея, который, по ее словам, она собиралась принести на могилу святого, но ее-де страшило долгое плавание. “Нельзя,— говорила она,— женщине пуститься в далекое плавание по открытому морю. Поэтому прошу вас доставить этот кувшин на могилу святого и налить елею в стоящий там светильник”. Так говорил злой демон и так просил, отдавая тот кувшин в руки боголюбивых странников. А заключалась в нем злая сила, достойная того, кто дал елей.

Долгими просьбами женщина уговаривает их согласиться, и они берут кувшин. По свершении первого дня пути — и это чудо, о верный слуга Господень и надежный заступник в опасности, сотворил ты,— представ во сне одному из странников, Николай велит бросить кувшин в море. Встав на рассвете, эти мужи сделали так и бросили сосуд с елеем в море. И тотчас высоко в небо поднялось пламя, показался зловонный дым, а воды расступились и, вскипев из глубины, громко взревели и обратились в огненные струи. Корабль, подхваченный таким водоворотом, начал тонуть, и плывшие на нем, устрашенные невиданной опасностью, смотрели друг на друга с отчаянием и ужасом и были в совершенном смятении. Но тот, кто, [320] находясь вдали, заботился об их спасении и повелел выбросить кувшин в море, предстал тогда странникам и чудесно избавил их от страшной беды и опасности. Ибо корабль покинул это место, и люди перестали страшиться, и подул сладкий и благовонный ветер, и все обрадовались этому дуновению и веселились душой.

Таковы были, Николай, дары Божий, таковы воздаяния за твои труды, таковы награды за подвиги в сей жизни. Что же касается грядущих воздаяний — “не видел того глаз, не слышало ухо и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его”. [402] Насколько мы знаем о твоих деяниях, я без колебаний могу назвать тебя славным мучеником, венчанным бескровным венцом, ибо единственно с помощью молитвы ты оборол силу нечестия, и, благовоззванный из изгнания, вернулся к христианам блистательным победителем, и вторично восприял прежнюю честь во Господе нашем Иисусе Христе, которому вместе с Отцом и Святым Духом слава, сила и поклонение ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Житие и деяния Человека Божия Алексия

БЛАГОСЛОВИ, ОТЕЦ

(Текст переведен по изданию: Margarete Rosler. Die Fassungen d. Alexius = Legende. Wien — Leipzig, 1905 = Beitraege z. Englischen Philologie, XXI.)

(XI в.?)

Во времена те жил в городе Риме благочестивый муж по имени Евфимиан, синклитик. [403] У него было три тысячи рабов, опоясанных золотыми поясами и одетых в шелк. Потомства он не имел, ибо жена его была бесплодна. Будучи весьма благочестив, он строго соблюдал заповеди Божии. Столь добрый муж постился всякий день до девятого часа. В доме своем он учреждал три стола — для сирот и вдов, для захожих людей и путников и для страждущих и нищих. Сам же вкушал от еды в девятый час вместе с[322] захожими монахами и путниками. И всякий раз, как выходил из дому, творил заповедь милосердия и подавал милостыню нищим, говоря в душе своей: “Я не достоин ступать по земле Бога моего”. Почтенная жена его Аглаида была женщиной верной и богобоязненной; всякий день она исполняла заповеди Божии, призывая Господа, и умоляя, и говоря: “Вспомяни, Господи, меня, недостойную рабу Твою, и даруй мне плод чрева, чтобы был он мне опорой в старости и утешением души”. И услышал ее человеколюбец Бог, рекший через своего пророка: “Возопиешь, и Я скажу: вот Я”. [404] И она зачала во время то и родила сына. И возликовал потому раб Божий Евфимиан и жена его Аглаида и восславили Бога. И когда пришел срок, отец окрестил младенца и нарек ему имя Алексий. Когда же сын достиг надобного для учения возраста, ему преподали грамоту, и честное дитя в краткое время усвоило все начатки знания, а затем грамматику и всякие церковные книги и, постигнув философию и риторику, стало премудро; когда же этот святой Алексий возмужал, Евфимиан и жена его решили женить сына. Перебрав в памяти дочерей знатных семейств, они нашли одну девушку царской крови и рода, превосходящую всех красотой и богатством, и выбрали ее. И обвенчали их с честными иереями в храме святого Вонифатия. [405] И, введя новобрачных в свадебный покой, весь день до вечера провели в веселии. И вечером Евфимиан говорит сыну своему: “Войди, дитя, взгляни на невестку мою и супругу твою”. И, вошед в брачный покой, юноша увидел ее сидящей в кресле. И он взял свой золотой перстень и поясную [323] пряжку, завернутые в пурпурного цвета покров, и отдал ей, и сказал: “Прими это и береги, и Господь да будет между мною и тобой, пока на то воля Его”, и сказал ей и другие сокровенные слова. И, выйдя из брачного покоя, удалился в свою спальню. И, взяв долю от богатств своих, ночью покинул дом и, придя к пристани, увидел корабль, готовящийся плыть на восток. Он взошел на этот корабль и прибыл в Магналию, город Лаодикии сирийской. [406] Сойдя на берег и помолившись Господу, Алексий сказал: “Господь Бог, сотворивший небо, землю и море и спасавший меня от чрева матери моей, спаси и ныне от суетной жизни сей и удостой меня вкусить благ Твоих со всеми угодниками Твоими, ибо Ты милостивый, Спаситель, и мы славим Тебя во веки веков”. И, встав с молитвы, он в тот же час встретился с погонщиками ослов, и следовал за ними до тех пор, пока не пришел в Эдессу месопотамской Сирии. [407] Там находится нерукотворная икона святого и царственного образа Господа нашего Иисуса Христа, которую он дал Авгарю, [408] когда во плоти пребывал на земле. И, войдя в город, Алексий продал все, что у него было, и роздал деньги бедным. И, облекшись в нищенское рубище, сел, прося подаяния, в притворе [409] храма во имя владычицы нашей Пресвятой Богородицы. Он наблюдал строгий пост и еще более строгое бдение. Ибо от воскресенья до воскресенья причащался святых и чистых тайн Христовых. Ел же две унции хлеба, а две унции [410] воды были ему питьем, и всю неделю он жил в воздержании, а ночи проводил бодрствуя. Все, что ему подавали, Алексий раздавал нищим. И лицо [324] свое преклонял к руке, а сердце пребывало постоянно с Господом. Мать его с самого дня свадьбы затворилась в спальне своей и, оставив открытым только одно оконце для света, постелила себе на полу вретище, посыпала его пеплом и, так лежа, говорила: “Я не встану отсюда, пока не узнаю, что сталось с моим единственным сыном”. И невестка, стоя рядом со свекровью, говорила: “Не отойду от тебя до последнего воздыхания своего, но как пустыннолюбная и единомужняя горлица не брачуется с другим, когда друг ее попал в сети охотника, но ожидает его, сетуя в пустыне, так и я сохраню верность мужу моему и буду ждать, пока не узнаю, что с ним сталось и какое избрал себе житие”.