Ди, охотник на вампиров - Хидеюки Кикути

Спустившись на два уровня по узкой лестнице, они оказались перед массивной деревянной дверью, от верхушки до самого низа обитой блестящими гвоздями. Серьезность преграды свидетельствовала о важности проходящей за ней церемонии.

— Здесь, да? — напрягся Дэн.

Ди снял с шеи голубой медальон и надел его на мальчика.

— Это отгонит роботов. Оставайся тут.

Дверь не имела ни замка, ни засова. Однако многотонные на вид створки с едва слышным скрипом разошлись, стоило пальцу Ди погладить темную панель. В недра тьмы водопадом стекала широкая лестница; древние, слегка вогнутые ступени истерлись по центру под некогда ступавшими по ним ногами. Где-то глубоко внизу брезжил едва различимый свет. Ди направился туда. Далеко справа заплясали огни.

Гробы, начиненные прахом, руки и ноги скелетов, торчащие из щелей в трухлявых досках, грудные клетки, раздавленные съехавшими крышками саркофагов, — вот что встретило Ди во тьме. Пробравшись сквозь ряды давно упокоившихся мертвецов, Ди наконец оказался перед багряным помостом — и встретился лицом к лицу с графом.

— Я впечатлен тем, что тебе удалось вернуться к жизни, — без злобы произнес граф.

Ди взглянул на застывшую на возвышении Дорис, и губы его слегка дрогнули: охотник улыбнулся.

— Кажется, я как раз вовремя.

К этому моменту Лармика уже успела куда-то исчезнуть.

— После смерти времени у тебя будет предостаточно, — ответил аристократ. — Однако, как говорила моя дочь, поистине стыдно убивать тебя. Ты возвратился после того, как кол пронзил тебе грудь, — этот секрет мне и самому очень хотелось бы знать. Что скажешь? Не передумаешь ли напоследок? Не желаешь ли взять Лармику в жены и жить здесь, в замке? Она бродит как неприкаянная с тех пор, как повстречала тебя.

— Знать давным-давно вымерла, — произнес Ди. В голосе его отчего-то звенела печаль. — Аристократы и этот замок всего лишь фантомы, забытые временем. Возвращайтесь туда, где вам самое место.

— Замолчи, щенок! — гневно оскалился граф. — В тебе кровь аристократа, и ты должен знать, что такое бессмертие. Жизнь, дарованная до конца времен, — и мы обязаны исполнять то, что нам предначертано, — давить человеческих червей!

Резко оборвав речь, граф нахмурился. Он заметил, что Ди не смотрит на него — взгляд охотника приклеился к висящему на стене за спиной лорда Ли портрету.

Впрочем, он не обратил бы на это внимания, если бы не один факт. Удивление, граничащее с ужасом, — вот что испытал граф, увидев, что лицо юнца в мигающем свете факелов как две капли воды похоже на лицо того, кто изображен на портрете, заворожившем охотника.

В ушах графа вновь зашелестели слова, слышанные им дважды, и он невольно произнес их вслух:

— Случайные гости…

На протяжении всей гордой, славной истории знати лишь эта фраза их богоподобного предтечи встретила подозрение и отрицание. В Академии наук вампиров был разработан метод математического анализа судьбы, но после сверки расчетов с данными из истории всех известных цивилизаций ученые решили не обнародовать результаты своих исследований — за что подверглись жестокой критике, и на их защиту встал бог-предтеча, появившийся на публике впервые за многие тысячелетия. Тогда-то он и проронил эти слова.

Великая, вечно текущая река истории некогда несла на своих мирных волнах цивилизации, которым суждено было бесследно кануть в глубины ее вод, — их-то и назвал бог-предтеча случайными гостями. Вопрос в том, кого он имел в виду — аристократов или людей?

Мысли графа свились в тугой клубок, из которого вдруг высвободилась одна тонкая ниточка. Ему вспомнился дикий слушок, ходивший в кругах высшей аристократии.

«Наш бог-предтеча, кажется, поклялся своей человеческой жене — он станет убивать родившихся у них детей, а она и потом будет вынашивать новых. Немыслимо!»

Сознание графа балансировало на грани паники и замешательства.

«Он же не может быть… Мог ли бог-предтеча все же замыслить соединить кровь человека и аристократа?»

Не зная, где правда, а где ложь, граф шагнул вперед. Его колотил озноб.

— Щенок, я позабочусь о том, чтобы ты перед смертью испытал на себе всю мощь аристократа.

Черный плащ взметнулся над головой графа. Подкладка оказалась красной, блестящей. Воздух взвыл, пламя факелов заметалось — еще чуть-чуть, и огонь погас бы. А плащ развернулся, раскинулся, растекся, точно чернильное пятно по воде, — и попытался обернуться вокруг Ди.

Одним летящим движением Ди выхватил меч, полоснул по краю черной накидки — и клинок застрял в ткани. А ведь этим мечом Ди зарубил бронзового монстра, Голема, и остановил бег оборотня!

А полотнище уже обвивалось вокруг меча, вырвав его наконец из руки Ди. Впрочем, на самом деле охотник сам разжал пальцы. Начни он сопротивляться — и рука оказалась бы в жестоких, сокрушающих кости тисках.

— Вот ты и гол! — высокомерно хохотнул граф, беря в правую руку меч противника. Плащ уже обрел обычный вид. Еще раз взмахнув черной полой, граф объяснил: — Он сшит из кожи женщин, утолявших мою жажду, и отполирован их кровью. Благодаря тайной технологии, известной лишь моему клану, он в пять раз прочнее самой закаленной стали и в двадцать раз гибче паутины. Ты только что стал свидетелем его вяжущих свойств.

Несколько сполохов опалило воздух. Плащ развернулся — и все деревянные дротики, которые метнул Ди, упали к ногам графа.

— Дальнейшее сопротивление бессмысленно. — Плащ раскинулся, точно крылья черной таинственной птицы, и граф бросился вперед.

Ди отскочил, но на его рукаве остался свежий порез — на этот раз накидка превратилась в острейший клинок.

— О, что случилось, мой добрый охотник? Ты что, уже бессилен? — Язвительный смех и смертоносный плащ взлетели вместе. Ди пришлось вертеться юлой, уклоняясь от стремительных атак вампира.

В какой-то момент пара поменялась местами — теперь Ди стоял перед Дорис, заслоняя ее.

Глаза графа сверкнули. Снова вздулся плащ.

Ди собирался отскочить, но тут что-то обхватило его сзади. Руки Дорис!

Секунда — и плащ коконом окутал тело Ди. В битве, требующей полной сосредоточенности, даже дампир забыл на миг, что укушенная однажды Дорис стала рабой графа.

Кости Ди затрещали под диким давлением, лицо исказилось. И все же, кто еще успел бы оттолкнуть Дорис за долю секунды до того, как ткань проглотила бы и ее тоже? В руках графа блеснул меч Ди.

— Ты погибнешь от собственного клинка.

Аристократ вознамерился отрубить щенку голову. Рассечь накидку, обернувшую туловище Ди, меч не мог, но граф все же ударил, ударил изо всех сил — и вдруг рука его остановилась.