И. о. поместного чародея - Мария Заболотская

Нет, ну как можно было быть такой идиоткой? Это ведь вампир может видеть в темноте, а мне-то подобного таланта не дадено…

Но делать было нечего, и я решила, что использую все возможности. Шесть так шесть, пять так пять — возможно, упырь будет сладко дремать в первой же попавшейся усыпальнице.

Потом возникла новая сложность. Свечу я несла в левой руке, кол в правой и в результате едва не расквасила себе нос на полуразрушенных ступеньках следующего склепа. Подумав немного, я зажала кол в зубах и попыталась вообразить себя лихим пиратом. В результате мысли мои свернули на то, что вампир, завидев свою погибель, агрессивно грызущую осиновый кол и размахивающую огарком свечи, должен помереть от колик, вызванных хохотом.

Так я обследовала еще и третью усыпальницу, оказавшуюся такой же пустой, как и предыдущие.

Со вздохом я посмотрела на небо, где луна светила почти что в полную силу, и внезапно ощутила настоятельное желание бежать отсюда куда глаза глядят, потому что любой порядочный вампир должен был к этому времени проснуться и почувствовать легкий голод. Я выплюнула кол, от которого горчило во рту, и скривилась. Тут где-то за моей спиной хрустнула ветка, отчего у меня тут же заледенел позвоночник.

— Держи себя в руках, — дрожащим голосом сказала я себе и уронила свечу, потому что пальцы мои тоже тряслись. — С тобой ничего не случится.

От этого мне стало еще хуже, потому что язык был совершенно чужим, немного онемевшим, и временами речь прерывалась иканием.

— А с кем это вы тут разговариваете? — раздался вдруг за моей спиной тоненький, сдавленный голос.

И вот тут-то я заорала в полный голос, ощутив, что у меня отнялись и ноги и руки, а единственное, на что я способна — это таращить глаза и рвать голосовые связки. Я кричала во всю силу своих легких, забыв и про то, что нужно дышать, и про то, что нужно бежать…

И только спустя некоторое время я поняла, что кричу не одна. Рядом со мной драл глотку еще кто-то, и этот голос был куда громче моего.

Я закрыла рот и всмотрелась в отнюдь не кромешную темноту — луна светила очень ярко. Второй участник нашего дуэта еще немного повопил, а потом тоже умолк, правда, как-то неуверенно.

— Констан? — незнакомым самой себе голосом произнесла я.

— Ага, — отозвалось громадное нечто из чертополоха.

Я с минуту помолчала, чувствуя, что у меня где-то в горле бьется сердце, которому вообще-то полагается находиться несколько ниже.

— Ах ты паразит, — мягко начала я. — Недоумок хренов. Вшивый гаденыш…

— Госпожа Каррен, — жалобно промолвил этот идиот из лопухов. — Я же не нарочно…

— Убью! — взревела я и, подхватив свой кол, ринулась на несчастного парня.

Тот тоненько охнул и на четвереньках пустился в бега, петляя между статуй и склепов. Я уже не кричала — только хрипло дышала, алча его крови почище вампира.

Так мы резвились некоторое время, сшибая статуи и ломая кусты, причем он повизгивал и жалобно просил меня успокоиться, а я сопела, хрипела и изрыгала проклятия.

Вскоре злоба моя ослабела, да и ноги подустали. Я умолкла и присела на поваленное изваяние, пытаясь отдышаться. Констан тоже остановился, вопросительно оглядываясь на меня через плечо, но, увидев, что я не замыслила ничего коварного, а просто сижу и утираю лоб, тоже сел в лопухи.

— Я не нарочно, — снова сказал он.

— Чтоб ты пропал… — просипела я, утирая вспотевший лоб. — Как ты здесь очутился? Ты следишь за мной, что ли? Второй раз ты мне встречаешься — и опять на кладбище. Стой! — Тут я замерла, осененная ужасной догадкой. — Ты и есть упырь! Быть может, сам гнуснейший Ульрих ван Эммен! Это ты, стервец, кусаешь мирных поселян. А со мной побоялся вступить в равный бой, оттого и притворяешься! Ну все, ирод! Я вызываю тебя на поединок!

И я поднялась, сжимая в руке кол, точно рапиру.

— Э-э-э… — занервничал подозреваемый и попятился. — Я это… не упырь… Не кусаю…

— Да ты еще и коварен, аки змий! — рявкнула я и запустила кол ему в лоб.

Констан настолько ошалел от хода моих мыслей, что даже не попытался уклониться. Деревяшка звонко впечаталась ему в башку и срикошетила куда-то в сторону.

— Ой! — только и сказал невезучий парень.

— Ненавижу упырюг! — хмуро сказала я и пошла дальше, удовлетворив свою жажду мести и крови.

Он вскоре догнал меня и пристроился рядом.

— Я не упырь, честно… — жалобно сказал он мне, почесывая лоб, на котором начинала расти приличная шишка рядом с той, что он заработал утром.

— Вижу. — Я сплюнула в сторону. — Ты хуже. Вампир пьет у невинных девушек кровь, отчего они умирают спокойно и даже с удовольствием, а ты подкрадываешься и пугаешь до смерти, что вовсе не способствует тихому отходу в мир иной.

— Ну простите меня, госпожа Каррен! Я же думал вам помочь. Кто ж знал, что вы так перепугаетесь?

— И действительно. Ты ночью в полнолуние подходишь ко мне со спины на кладбище, где обитает вампир, который угробил уже десяток человек, и вежливо спрашиваешь, с кем я тут разговариваю. Догадаться, что я испугаюсь, практически невозможно. Наверное, это у меня что-то с нервами…

— А тут обитает вампир? — охнул Констан.

— Что ж я, по-твоему, здесь делаю?! — прорычала я.

— Да я вообще от воротищенских мужиков услыхал, что вы сюда направились. Они сказали, что у них тут пара человек пропало, они, мол, зашли к магу, а того нет, на упыря охотится. Вот помощница — вы, сталбыть, и отправилась в Косые Воротищи, чтоб разузнать, что да как. Я подумал, что негоже девушке одной по лесу ходить, и пошел за вами. Не догнал — шибко быстро вы ходите. У баб местных узнал, что вы про кладбище это расспрашивали. А что здесь кровопивец свирепствует, это я первый раз слышу…

Тут в его голосе послышалась некоторая неуверенность — мол, не зря ли он решил сходить за мной на кладбище? Я хмыкнула и решила, что надобно проучить дурака.

Для этого всего-то надо было описать ему существующее положение вещей.

— Да, Констан, именно здесь вампир и обитает, — веско произнесла я. — Мало того — это именно тот вампир, которого страшится весь Эсворд. Все жертвы отсюда родом. Их приносит рекой к плотине мельника. К сожалению, у меня не было возможности предупредить магистра об этом печальном открытии, поэтому пришлось идти самой. У меня опыта борьбы с упырями нет, так что будем действовать на свой страх и риск. Ты должен знать, что мы подвергаемся смертельной опасности, но ради спокойствия мирных жителей нам ничего не жалко.