Сумеречные врата - Пола Вольски

— О, я не исполнила ее желания… нет, хуже того, я ослушалась прямого приказа. Я никогда прежде так не поступала. Она не стерпела двойной дерзости — ослушания дочери и подданной, и конечно, была права. Так что, мастер во Чаумелль, я в опале, быть может, вечной…

— Не может быть!

— И, вероятно, по заслугам.

— Я не верю этому! Приказ, которого вы ослушались… он был оскорбителен для вас?

— Чрезвычайно.

— Чего же она от вас хотела?

— Быть может, когда-нибудь я и расскажу вам. Пока, однако, ваше положение гораздо интереснее моего. Пока вас не было, я поразмыслила над обстоятельствами вашего появления — поздний час, ваши опасения, маскарад и прочее — и должна признаться, исполнилась недостойных подозрений. Мне даже пришло в голову, что вы явились сюда как вор. Но потом мне вспомнилась вивура в саду. До ночи вашего появления я ни разу не видела в УудПрае этих тварей. Совпадение? Возможно. Но мне припоминаются рассказы о том, что эти ящерицы служат орудием убийц, и объяснение напрашивается само собой. Мастер во Чаумелль, вас преследуют посланцы ВайПрадхов?

Ренилл, застигнутый врасплох, молчал. Он считал девушку разумной, но не ожидал от нее такой проницательности и такой прямоты.

— Вы можете признаться, — продолжала Джатонди. — Возможно, я сумею помочь. Я не питаю любви к Сынам — они хуже всех иноземцев, вместе взятых. Я ни за что никого не выдала бы им.

Так ли? Ренилл взглянул на девушку. Очень убедительно — открытое лицо, прямой взгляд. Так легко поверить ей. Да и выбора особого нет. Рано или поздно придется кому-то довериться, а гочанна, кажется, вполне заслуживает доверия.

— Вивура — может, всего одна, а может, и несколько — преследует меня от самой ЗуЛайсы, — сказал Ренилл. — Я не заметил хозяина, но думаю, он где-то неподалеку. Я должен предупредить вас: если вивури проникнут во дворец, в опасности окажетесь и вы, и гочалла. При таких обстоятельствах вы, может быть, решитесь отказать мне в гостеприимстве.

— О, нет. — Лицо гочанны стало суровым. — Вивури не осмелятся ступить на землю УудПрая. Это жилище Лучезарных, здесь обитают друзья богов. Сыны Аона чтут божественных союзников нашего рода.

— Хотел бы я быть в этом уверен.

— Не сомневайтесь. Они никогда не переступят нашего порога без приглашения. И не пошлют в наш дом вивури. Однако они могут затаиться где-нибудь в округе, так что я на вашем месте пока воздержалась бы от прогулок по саду.

— Гочанна кажется уверенной.

— Я уверена.

— Она никогда не сомневалась в милости богов?

— Никогда. Вы смотрите вокруг, замечаете, что мы бедны, что мы теряем власть, и дивитесь моей уверенности. На это могу только сказать вам, что мы не унижаем своих привилегий. Мы не станем взывать к богам иначе, как в час жесточайшей нужды.

— Возможно, это мудро.

— Вы смеетесь надо мной, Чаумелль? Вы думаете, я не понимаю, как должны звучать для вас мои слова? Вонарцы со снисходительной усмешкой взирают на суеверия невежественных туземцев. Вы, должно быть, удивляетесь, как женщина, обучавшаяся в западных школах, может верить в такую чушь. Кажется, так об этом обычно отзываются? Чушь?

— Гочанна, даже у вонарцев порой открываются глаза. Пережитое недавно заставило меня взглянуть на многое иначе. Поверьте, я не презираю вашей веры. По правде сказать, совсем наоборот.

— В самом деле? — Она изучала его лицо. — Вы меня удивляете. Может быть, я увидела оскорбление там, где его не было, и сожалею об этом, но, имея дело с людьми запада, я привыкла к осторожности.

— Я понимаю, но не все мы одинаковы.

— Вы не похожи на других, это ясно сразу. Однако мы уклоняемся в сторону. Расскажите, почему вивури охотятся на вас.

— Потому что я видел больше, чем следовало, в ДжиПайндру.

— Что можно увидеть во дворе храма!

— Под видом неофита из ХинБура я проник внутрь и много дней прожил среди Сынов Аона.

— Это просто невероятно. Никогда не слышала ничего подобного. Вы любопытствовали, искали развлечений, или у этой безумной выходки была определенная цель?

— Я, говоря без обиняков, шпионил.

— Я так понимаю, что вы подходите для подобного поручения как никто другой. Что же хотели узнать вонарцы?

— Все, что удастся. Мы почти ничего не знаем о культе Аона и его жрецах. В особенности нас интересовали возможные связи между ВайПрадхами и последними событиями, настроившими население ЗуЛайсы против Вонара.

— Обычно население ЗуЛайсы воспламенить не трудно. О каких событиях идет речь?

— Прежде всего, убийство прославленного астромага.

— Кидришу Крылатого? И вы что-нибудь узнали?

— Да. Его убили Сыны и обвинили в убийстве нас. Но это не главное из моих открытий. То, что я видел в ДжиПайндру, трудно описать, и я отчаялся найти вонарца, который поверил бы моим словам.

— Попытайте счастья со мной. Вы же знаете, как легковерны мы, простодушные дикари.

— Гочанна, прошу вас…

— Простите. Расскажите мне вашу историю, Чаумелль. Я выслушаю и постараюсь отнестись к ней непредвзято.

— Благодарю вас. — Ренилл помедлил, хмурясь, и начал рассказ: — В первые дни пребывания в храме я не узнал ничего, кроме унылой рутины жизни неофита. Однако через несколько дней мне приказали отнести поднос с изысканными яствами в некую запертую келью. Там я увидел двух девочек-подростков — почти детей — разодетых подобно дорогим проституткам и на последнем сроке беременности. Когда я попытался заговорить с ними…

Рассказ получился долгим, но девушка ни разу не перебила его. Временами она менялась в лице: ловила каждое его слово, когда он говорил о своих открытиях в зале Мудрости, вздрагивала, когда он описывал странных младенцев и их участь… — но Ренилл не мог понять, верит ли она ему. Закончив наконец, он умолк, и Джатонди тоже молчала. Молчание тянулось долго, и Ренилл не сумел бы сказать, что таится в ее глазах, но его собственные глаза закрывались, словно веки налились свинцом, а усталость, которую он сдерживал долгие часы, мстительно брала свое.

Джатонди взглянула на него.

— Вам надо поспать, — сказала она.

— Гочанна, я рассказал вам все. Вам нечего сказать?

— Не теперь. Не тревожьтесь, я отвечу вам очень скоро.

— И вы не хотите узнать, что привело, меня в УудПрай?

— В свете того, что вы рассказали, ваша цель самоочевидна.

— В самом деле…— Слишком уж умна! — И что?..

— И, боюсь, что эту ночь вам придется спать на полу.

— Что?

— Это единственное более или менее чистое место во всем крыле, — вежливо пояснила Джатонди. — Кроме, конечно, маленького островка в ванной, но я думаю, вам не захочется спать в ванне. Или на помете летучих мышей.