Растущий лес - Владимир Мясоедов

— И что это было? — Михаэль с интересом уставился на девушку. — Язык гномов, не так ли?

— Он самый, — пожала плечами жрица бога подгорного народа. — Я ведь, благодаря тебе, была вынуждена сменить покровителя, вот и осваиваю понемногу свои изменившиеся силы. А зачем ты это делаешь?

— Делаю что? — уточнил эльф, присаживаясь на корточки в том месте, где истаял паук и собирая извлеченной из внутреннего кармана одежды костяной лопаточкой осевшую на камень слегка светящуюся пыль в аккуратную горку. — Гоняю этих многоногих недодемонов? Так очень просто, хочу, чтобы они от меня отстали.

— А если придет кто-то более серьезный? — девушка присела на нагретый за день камень и с интересом принялась смотреть за манипуляциями шамана, очевидно твердо решившего разжиться за счет нападения на себя бесплатным алхимическим регентом. — У моей бывшей госпожи много слуг. Очень много. И далеко не все из них столь безобидны.

— Кто-то более серьезный сюда не придет, во всяком случае, без приглашения и незаметно, — пожал плечами эльф. — А я не так уж беспечен, как кажется. Есть у меня парочка козырей в рукаве.

— Но есть же разные отвращающее зло амулеты, — девушка слегка, как бы невзначай, подвинулась поближе к предводителю сумеречного леса. Одежды из легкой светлой ткани, скрывавшие лишь немногим больше чем привычный ей когда-то наряд жрицы Ллос, основной деталью которого был кнут, предательски натянулись под напором молодого тела.

— Есть, — согласился с ней шаман. — И они даже эффективны. Но я в любом случае предпочитаю разрядить напряжение на себя, а не ходить повсюду с отвращающей молитвой или парой амулетов. А учитывая манеру этих тварей нападать, когда рядом нет тех, кто мог бы их жертве помочь… Не находишь, что заходить в отхожее место с оберегом наперевес роняет репутацию в глазах подчиненных? Уж лучше вот так время от времени буду по ночам их мутузить, не опасаясь в остальное время подвоха от заглатывающих прорехи в тонком теле сущностей. Глядишь и дойдет до них тщетность их усилий… Кстати, как там твоя протеже?

— А, — девушка неопределенно покачала рукой, еще ближе придвигаясь к Михаэлю. — Трусиха. Всего боится Тебя, людей, орков, дракона, гномов… да всего! Кроме меня. Кажется, она не осознает, что я дроу. Или ей просто про наш народ сказок не рассказывали. Берегли психику.

— Ребенок, — вздохнул Михаэль. — Да к тому же родителей потерявший… Нет, ну что за уродом надо быть, чтобы украсть ребенка, а? Прибил бы! Всю цепочку из воров и перекупщиков на удобрения бы извел! Удалось, кстати, выяснить, кто ее семья?

— Слуги слуг прислуживающих держащему открытые ветви, третьему лорду-жрецу Висфоэлю, — охотно ответила темная эльфийка, придвигаясь к шаману уже практически вплотную. — Я, правда, плохо понимаю титулования жителей древнего леса, но кажется это совсем не маленькая персона, вроде как у нас матрона из дома входящего в первую десятку. Вот только не пойму, что такой высокопоставленный остроухий делал у самых границ западного леса, в одном из соседних с ним людских королевств? Да еще и со свитой. Наверное, дипломатический визит какой-то наносил. Но возвращать ребенка родителям теперь уже бесполезно. Она уже, по их понятиям, осквернена внешним миром. Непонятно только, зачем такую кроху с собой потащили. Да еще и почти что рабыню по тамошним меркам.

Келеэля же в этот момент поразил приступ озарения. Не желающие было складываться в единую мозаику кусочки заговора сошлись в одно целое. Вовсе не аристократы его родного государства стояли за готовящейся смутой. А дальние родичи и взаимно недолюбливающие правящей верхушкой его родины собратья, эльфы древнего леса, которые не признавали деления сил на свет и тьму. Мятеж многотысячелетней давности бросал вызов всему укладу восточной ветви народа перворожденных, и потому был вечной их занозой в заднице. Которую, время от времени, пытались безуспешно вырвать. И западный лес в долгу, как правило, не оставался. Но в этот раз в ход пошла не армия, которая до места назначения все равно бы не дошагала, увязнув в стычках с другими народами, не падающими ниц при виде вооруженных захватчиков. В дело пошли интриги, на которые обитатели древнего леса считались, традиционно, не большими мастаками из-за своего негибкого менталитета… Но вот поди ж ты! Сымпровизировали!

Для них, закостеневших в своем развитии, существовала только природа и жизнь, в которых они, стоит признать, добились впечатляющих успехов. К примеру, та же сила правящего дома была у них только потому, что князья были потомками одного из лордов-жрецов, в глубокой древности проведшего слияние с силами, которые даже Келеэль считал высшими и передавшими часть своих приобретенных свойств потомкам. Да, один из этих напыщенных индюков, наверное впервые в жизни вылезший из укрепленной тысячелетней магией твердыни мог испортить отношения с обоими пантеонами разом, наплевав на последствия. Ведь он рассчитывал последствия исходя из привычных реалий своего маленького уютного мирка, где даже колдовство первоэлементов действовало с трудом, буквально пробивая себя дорогу в окутывающей все и вся силе природы.

То нападение, где Келеэля попытались уничтожить придуманным им же самим заклинанием, как же он сразу не понял, что все эльфы западного леса не могут не понимать тщетность такой попытки? Как?! А вот их восточные собратья, принципиально не утруждающие себя мелкими подробностями из жизни презираемых потомков мятежников себя никогда не обременяли, довольствуясь плодами их трудов.

И архимаг в своем приступе озарения даже понял, зачем лорду-жрецу нужна была маленькая девочка. Смерть ведь тоже часть природы. Весьма могущественная, к слову, часть. И плюньте в глаз тому, кто скажет, что в магии жизни нет обрядов жертвоприношения. А уж если под нож пойдет связанная кровными узами семья… заклятием, напитанным такой пакостной мощью действительно можно пробить божественную защиту храма. Одного. Но свита у лорда-жреца большаяяя… на всю столицу, конечно, не хватит, но на ключевые точки, вполне. Конечно, может быть, что древний волшебник и ошибается и посольство древнего леса вскоре постучится в ворота столицы… но если так, он, Келеэль, согласится сделать что-нибудь страшное. К примеру, дать обет целибата на сотню лет, отказавшись от выпивки, женщин и темной магии. Тем более, последние полтысячелетия некромант и демонолог как раз ауру почистить собирался, да все откладывал…

Неожиданно архимаг успокоился. Враг стал ему известен, враг стал ему понятен. Враг мог копать себе могилу. Заранее. Сильнейший маг мира не был намерен давать своему титулованному собрату вернуться домой. Во всяком случае, живым.