Песнь Люмена - M. Nemo

— Они не злые, но территорию свою стерегут. Там тепло и кристалл под водой. Снежные обезьяны понимают, что непрошенные гости утащат кристалл и не останется больше тепла.

Мелочь с таким умным видом кивнула, что просто загляденье. А сама на голову ниже всех остальных.

— А сказку, — пропищала другая.

Тут уж Анела не выдержала:

— Сказку. Я тебе сейчас дам сказку. Марш все на отдых, а то завтра на месте не усидите, а потом кого крайнего искать станут. Внимания потом не соберёте и ничего не запомните.

Смотрительница не стала добавлять, что и сказки то по сути своей дело не угодное. Вот мифы и легенды одобренные Чертогом, вот то полезно и верно ученицам запоминать. А так нечего посторонними выдумками голову забивать. Старшие жрицы сказки не одобряли, но для самых меньших их порою разрешали. Хоть институт детства и не разделяли, так помнила Анела. А там кто их знает, жриц то. Вот эта стоит, улыбается всё, к ней ученицы ручки тянут, за одеяние дёргают, что-то шепчут. А сама уже жрица, Мэй, стало быть. Выходит, достойная всяческого почтения и послушания.

Мелочь, как посчитала Анела, должного почтения не выказывала.

— Марш по койкам! — рявкнула она мигом прекратив всё попискивание.

— Идите отдыхать, — когда к жрице обратились обиженные моськи, сказала та. — Я к вам зайду позже и расскажу сказку. Но помните, вы обещали больше не ходить к источникам.

— И не делать ничего недозволенного, — не удержалась Анела.

На это девчонки сделали вид, что не услышали. Хитрые ведь! Ох хитрые.

Самая мелкая в последний раз посмотрела на источники, неподвижных с виду обезьян и на жрицу, и кинулась следом за остальными.

— Балуете вы их, — сказала Анела. Жрицам замечаний делать не полагалось, но этой можно.

— Они ещё такие маленькие.

Маленькие не маленькие, а из Обители на недозволенные дела сбегают. Последнего старшая смотрительница уже не сказала, не гоже уже.

Мийя-Мэй снова приблизилась к границе которую обозначал гладкий отшлифованный ветром камень, и сделал шаг за неё. Несколько обезьян снялись с мест и двинулись к ней. Подошли поближе. Жрица коснулось рукой первой покрытой длинным волосом головы. Погладила другую обезьяну. Прошла чуть дальше, посмотрела на источник, улыбнулась обезьяне прошествовавшей подле и задевшей подол одеяния.

Всё-таки иногда очень странные решения принимают жрицы.

— Она слишком мягкосердечна, — высказалась Одра-Мэй не обращаясь ко всем одновременно.

— Доброта не порок, дорогая Одра.

— Разве я говорила о доброте.

— Прошу вас, не играйте словами. — Слегка утомлённо заметила Сонна-Мэй. — Мы не кружок любителей риторики и я попрошу жриц не сходить с пути обсуждения. — Одра, что ты предлагаешь? Отменить предыдущее решение и перенаправить жрицу с её пути на путь другой?

— Ты сама не брезгуешь играть словами, Сонна. Но я оперирую фактами и желаю те факты принимать к рассмотрению. Я за порядок.

— Здесь нет любителей хаоса, — сказала Вургилия-Мэй.

Многие отреагировали на её замечание сдержанными масками безразличия. Оставалось только угадывать, что могло скрываться под ними.

Зал заседания отличался овальной формой и высоким потолком, уходящим в конусообразный шпиль. Место, где стояли жрицы, окружали четыре колонны с витиеватым узором огня по всей длине. Орнамент со схожим мотивом был изображён и на полу, а так же поверх стен. Только отсюда его не было видно. Вставленные местами факела отбрасывали густую тень. Жрицы Огня собрались в самом центре.

Вот там не было ни одной тени.

— Нет, подобные радикальные меры принимать нет необходимости. Если одну из нас распределили к ритуальным действиям и укоренению легенд — так тому и быть. Просто мне иногда становится любопытно, отчего старшие жрицы выбрали именно эту специализацию не смотря на некоторые разногласия. Помните, сёстры, как были высказаны пожелания связанные с другой деятельностью. — Напомнила Одра-Мэй.

Аша-Мэй не согласилась.

— Рожениц у нас и без того хватает, сестра. Теперь я понимаю, к чему был весь этот разговор. Дело тут не в отдельной личности, а в целой проблеме, которой мы позволили шириться по Обители. Заметьте, мы плодим бюрократию. Воздвижение одних и удержание других. Одни ученицы идут в жрицы. Другие в работницы. Третьи рожают новых жриц.

— Или стражей, — заметила Вургилия-Мэй.

Аша-Мэй на этот раз молчанием выразила согласие.

— Мальчиков мы отдаём храму. Из сыновей дочерей огня получаются хорошие стражи. Но сейчас не в этом дело. Теперь слишком часто поднимаются голоса требующие ужесточить процесс распределения. Причём отдельные нотки. — Проговорила она увещевательно. — Требуют ещё и участия их личного мнения. Иными словами, мы должны отбирать жриц не по их природным склонностям, а потому — нравится кому-то или нет их назначение. Я вижу здесь влияние личных эмоций и иррациональности. И Хаоса, если пожелаете.

— Выведение проблемы на уровень бытия нам здесь ни к чему, — сказала холодно Сонна-Мэй. — Да и всем обликом она походила на высеченную изо льда статую, коими славились иовские мастера. — Как бы там ни было, распределением занимается совет после многолетнего наблюдения. Если уж вы так хотите конкретики, сёстры, рассмотрим этот случай. С самого рождения мы наблюдали за становлением ученицы Мийи, согласно общим наблюдениям — ей полагается быть жрицей, иметь дело с мифологией и укоренять её в нужных регионах. Наша задача как старших, следить за выполнением работы. Изменить распределении ученицы вопреки многолетним данным — нелогично.

Жайя-Мэй посмотрела на всех с таким видом, будто воздела перст указующий к небесам.

— И снова Хаос через нелогичность.

На лицах других жриц ничего не отразилось. Все как одна прятали руки под складками одеяний. Держали прямую осанку. В основном преобладали классические черты Обители, Жайя и сама была такой: прямой нос, высокие скулы, тёмные волосы и характерная форма губ. Хорошо хоть они ещё не коснулись вопросов телесного строения, в подобных случаях Вургилия была непреклонна, называя Одру материалисткой. «Если всё будет решаться телом, — говорила она как всегда продумывая слова, — мы превратимся в банальных селекционеров с нарушенной программой. Подумать только, через двести лет в совете будут одни дурочки».

Жайя не терпела банальности. Не любила её и Сонна.

— Вы ведёте себя как главы родов на своих тронах. — Упрекнула сестёр Аша-Мэй. — Мы не должны предаваться праздности споров, уделу простецов. — Это подействовало. — У нас есть задача, с которой Обитель справлялась на протяжении всего своего существования. Мы гора, которая защищает Чертог от ереси. Тысячелетиями Жрицы Огня укрепляли императорскую доктрину, распространяя доступную для понимания в народе информацию. Мы закрепляем на мифологическом уровне то, против чего порой бессильны столь ценимые многими рациональные, пронизанные разумом законы. И мы оперируем иррациональным. Хаотичным, если хотите. Удел Чертога — Порядок. Мы же должны следить за Хаосом. В этом наша задача и предназначение.