Песнь вторая. О принцессе, сумраке и гитаре. - Тиа Атрейдес

Зак не догадывался, что к странному состоянию души леди Тейсин приложила лапу вовсе не принцесса. Эрке не удосужился вчера довести до сведения друзей, что Тигренок, кроме того, что музыкант, ещё и маг, справедливо опасаясь, что Его Величество тут же отправится к сестре скандалить.

Поскандалить Кею хотелось, и довольно сильно. Капитан Ахшеддин упомянул, что игрушка Шу — менестрель, но не сказал, что гениальный менестрель. Его Величество обожал музыку, хоть сам и не умел играть ни на чем, кроме нервов. Во дворце нередко устраивались концерты, король Мардук, как и его предки, покровительствовал искусствам, и в Суард приезжали лучшие музыканты Империи. Кей неплохо разбирался в этом вопросе, благо слухом боги его не обидели, и мог с уверенностью сказать, что настолько талантливой игры на гитаре ему ни разу не доводилось слышать. Под пальцами Тигренка простые и знакомые с детства танцевальные мелодии казались незнакомыми и чудесными, играли неожиданными красками и проникали в самое сердце. И эта негодница имеет наглость держать такого музыканта в ошейнике и называть котом? И кто она после этого? Кей, конечно, догадывался, что она ответит на сакраментальный вопрос. Круглая сирота, что же ещё. И слезками крокодильими покапает, для убедительности.

Его Величество твердо решил серьезно поговорить с сестрой на тему недопустимости жестокого обращения с менестрелями, не позже сегодняшнего вечера. И не при любопытной публике, разумеется. Пока они на людях, Её Высочество непогрешима. Золотое правило шальной компании из крепости Сойки — что бы не натворил один, остальные прикрывают, — ни разу не нарушалось никем из пятёрки. И Кей намеревался следовать традиции, хоть Шу пожар с наводнением устроит.

Королевские особы прогуливались по парку, перебрасываясь ничего не значащими фразами, остальная молодежь разбилась на парочки или маленькие компании, придворные музыканты собрались в саду и присоединили слаженный ансамбль к гитаре Тигренка. Идиллическую картину ничто не нарушало, и принцесса немного расслабилась. В честь хорошей погоды, или просто так, неважно, Шу решила порадовать своих фрейлин и сотворила небольшую иллюзию — украсила деревья в саду весенними цветами и яркими певчими птичками, и над дорожками пустила мерцающие радуги. Кей удивился несвойственному Шу благодушию и заботе о придворных, но, уловив тщательно скрываемый восторг Тигренка, ухмыльнулся про себя. Как же, о подданных она заботится.

Глава 18

Импровизированный праздник в королевском парке раздражал Её Высочество Регентшу неимоверно. Какое право имеют эти выродки веселиться и радоваться жизни? И какое право имеют заботливо подобранные ей самой королевские придворные это веселье поддерживать, вместо того, чтобы отравлять ненавистным родственничкам жизнь? И почему для её праздников Придворный Маг не устраивает такой красоты? Если девчонка-неумеха в момент украсила парк так, как и не снилось лучшим придворным садовникам и декораторам, то уж дипломированному волшебнику такое — раз плюнуть! И её собственная свита украдкой, с завистью, глазеет из окон на творящееся там безобразие. Приглашенные певцы их совсем не интересуют. А ведь она велела позвать самых лучших! Ни гроша не получат, кошки драные, за свои отвратительные вопли. Ристана решила внять, наконец, намеку мага и пойти посмотреть на приобретение Шу. Видеть довольные физиономии ублюдков ей совершенно не хотелось, но уж испортить веселье она им постарается.

Под одобрительное хихиканье неугодившие музыканты были с позором изгнаны, и Её Высочество объявила о своем желании прогуляться по саду и поздороваться с Его Величеством. Свита приняла эту идею с плохо скрываемым восторгом, и Ристана отправилась наводить порядок по-своему.

Клином тяжелой конницы Её Высочество Регентша взрезала мирные пастбища, сея на своем пути смуту и недоумение. Традиционно пронеслась бронированными копытами по невинному флирту, и, походя, растерзала надежды на дальнейшее благоволение. Облила кипящей смолой брезгливости моднейшие наряды и расстреляла катапультами презрения изысканнейшие манеры. Клубами дыма от сожженных цветных фонариков отравила нечаянную радость праздника, и следующие за ней мародеры довершали начатое разрушение, добивая раненых и обирая павших.

Разметав армии противника, не оказавшие сколько-нибудь значительного сопротивления, Её Высочество Ристана приготовилась штурмовать вражескую цитадель — увитую гирляндами цветов беседку, в которой под ненавязчивые звуки гитары беседовали Его Величество Кей с Её Высочеством Шу. На вступление орочьй орды, грозно завывающей и потрясающей окровавленными скальпами, под своды последнего укрепления ни Шу, ни Кей не обратили ни малейшего внимания. Будто стоны умирающих и грохот обваливающихся стен не достигали их ушей, заглушенные нежными гитарными переливами.

Ристана ворвалась с угрожающим шелестом юбок и остановилась посреди беседки, приняв изящную позу. Брат с сестрой продолжали мило беседовать, не поднимая на неё глаз. Даже наглый гитарист не сбился и не сфальшивил, несмотря на испепеляющий взгляд, от которого любой придворный уполз бы на карачках, только бы поскорее и подальше. Почти минуту Ристана пыталась просверлить взглядом дырку то в брате, то в сестре. Её молчание становилось неприличным — по этикету она должна была приветствовать Его Величество, а не наоборот. Шипя от злости, Ристана обозначила реверанс и, с улыбкой маньяка-убийцы, выдавила:

— Приветствую вас, Ваше Величество!

Ещё секунд десять Его Величество выдерживал паузу, рассказывая Шу окончание сплетни, и вместе с ней смялся над собственной шуткой. Затем с лучезарнейшей улыбкой обернулся, и синхронно с ним расцвела, как майский день, Шу.

— О, возлюбленная наша сестра! Как мы рады вас видеть! Не правда ли, Ваше Высочество?

— Разумеется! Мы счастливы, что Ваше Высочество изыскали минуточку навестить нас.

— Как ваше драгоценнейшее здоровье, Ваше Высочество? Вы так утомляетесь с государственными делами, это вредно для цвета вашего прекрасного лица! — брат с сестрой перекидывались фразами наподобие мяча, не давая Регентше вставить ни слова.

— Мы так ценим вашу заботу, Ваше Высочество, но, право же, вам следует подумать и о себе, бессонные ночи в вашем возрасте…

— Так жестоко сказываются на ваших глазах! Вы осунулись, может быть, у вас несварение желудка?

— Да, при расстройстве пищеварения и лицо так же зеленеет…

— И раздражительность повышенная…

— И координация движений нарушается…

— Вот и веер у вас упал. Да вы присаживайтесь, присаживайтесь, Ваше Высочество, вам бы отдохнуть немного! Мы беспокоимся, — Регентше так хотелось стереть с физиономий слаженного дуэта улыбки притворного сочувствия. От злости у неё начинало мутиться в глазах. Да ещё эти идиоты, её свита, глазами растеряно хлопают. Любуются, мерзавцы, как их госпожу унижают ненавистные родственнички.