Некромант. Рабочие будни - Галина Гончарова

Все уходит, как в никуда. Интересно…

Некромант достал из кармана шалотты иголку и чуть кольнул себя в палец. Выступила капля крови.

— Ваашессс!

Призыв, подкрепленный кровью некроманта, силой некроманта… дух может не отозваться только в одном случае. Если…

Таши быстро проделал те же манипуляции со всеми шестью кучками. И выругался.

— Шай Раш!

— Что-то не так? — остро взглянул Свин.

Таши сверкнул глазами из-под капюшона.

— Я берусь за ваше дело. И мне нужно будет кое-что еще.

— Что именно?

Таши прищелкнул пальцами.

— Кто-то, кто сможет походить со мной по разным заведениям. И в случае чего вызовет подмогу. А пока предупредите своих людей. Хоши, ты тоже. Это важно.

Хоши смотрел серьезно.

— Чтобы никто на улицу ни шага без пучка полыни. Свежей. Травка не редкость, найдете. В крайнем случае, сухую, измельченную, в ладанки на шее.

— Зачем? — удивился Свиненок.

— Затем, что в городе объявился душеед.

— Душеед?

Таши покривился.

— Не люблю эту тварь. Сейчас объясню. У вас есть вещь какого-нибудь мертвого человека?

Мужчины переглядывались. Выручил, неожиданно, стрелок. Он шагнул вперед и положил перед Таши медальон.

— Волосы внутри.

Таши коснулся золотого кругляшка ладонью. Волосы. Женщина, нет, девушка. Мертвая девушка…

— Женщина. Я могу потревожить ее дух?

— Да, — выдохнул Рафи.

Таши скользнул ладонью над медальоном. Сила послушно погладила прядь волос.

— Ваашессс!

Воздух над столом чуть затуманился. И из него соткалось нежное лицо девушки. Красивой.

Светлые волосы, ясные глаза, нежная улыбка… она обвела всех присутствующих глазами и остановилась на стрелке.

— Рафи! Милый, зачем?

Стрелок рухнул на колени. Охрана смотрела чуть ли не с ужасом.

— Лария! Я люблю тебя! Слышишь? Я люблю тебя!

Призрак смотрел с любовью.

— Рафи, я тебя тоже люблю. Только не торопись ко мне. Не надо…

Таши вздохнул. Твою ж…

— Хоши, вы можете выделить этим двоим комнату?

— Комнату? Зачем?

— Пусть поговорят. Эй, влюбленные!

И стрелок, и призрак одинаково негодующе воззрились на Таши.

— У вас есть час на разговоры. Поняли?

Мужчина с благодарностью посмотрел на некроманта.

— Берите медальон и идите….

— Вот в ту комнату, — указал Хоши. — Там вас час никто не побеспокоит.

Рафи повиновался так стремительно, словно молния промелькнула по комнате. Даже не поблагодарил. Таши только усмехнулся.

— Как видите, это дух умершего человека. Я ее не знал. И все же она пришла. А вот эти шестеро… Никто не пришел. Почему же?

— Почему? — Хоши просто наслаждался представлением.

— Да потому, что душ — нету. Они съедены.

— Р-раш! — рыкнул Свин.

— Сами понимаете, это достаточно серьезное дело. Можно убить человека разными способами. Но уничтожить душу способен только опытный некромант. Или… душеед.

— Так может…

— Некромант в этом городе только я один. — Таши счел за лучшее не упоминать про Шашу. И судя по благодарному взгляду Хоши — не зря. — поверьте, мы друг друга издалека чуем. А вот душеед… тварь редкостная. Полагаю, вы о них слышали в бабкиных сказках?

Судя по лицам — нет. Разве что Свиненок вдруг вскинул голову.

— Кажется, они съедают душу — и остается только тело. Такое же, как и было. И они не уходят добровольно. Их вызывают?

Таши покачал головой.

— Ладно. Тогда с вашего позволения…. Душеед. Или Арайо Ношша. Это название данной твари на древнем лаарси. Начнем с того, что они не призываются. Это порождение нашего мира, а не чужого. Если девушка трижды вытравливает плод и умирает на третий раз. Причем, травить плод надо не абы чем. Есть такое старое заклинание… Надо прийти на кладбище, надрезать кожу на животе, расставить свечи, произнести слова… сейчас это знание теряется. Да и девушка должна обладать силой.

— А не проще травку у бабки купить? — удивился Свин.

Таши пожал плечами.

— Вы никогда не думали, что не всем девушкам удается травить плод?

— Да я вообще…

— В нашем мире хватает людей, наделенных силой. А от сильной матери может родиться ребенок-маг. Такие дети даже на ранних стадиях развития могут нейтрализовать вред для себя.

— То есть, если девка пыталась плод травить, да не выкинула…

— Вполне возможно, что у этого ребенка есть неплохие способности. К сожалению… такие дети часто погибают еще в младенчестве. Магия в зародышевом состоянии не спасет от голода, холода или прямого убийства.

— Вот оно как…

— А вот то старое заклинание действует во всех случаях.

— Вы же сказали — если обладает силой…

— Даже если девушка силой изначально не обладает — оно подействует. Но как и у любой некромантии, у него есть ограничения. Не больше трех раз. Иначе — смерть.

— Почему?

— Потому что в данном случае используется жертва.

— Раш?

— Вот кроме Раш вам дряни мало, — буркнул Таши. — Суете плетущую во все дыры, а потом сами и обижаетесь. Не Раш.

— А кто?

— Арайо ношша.

— То есть?

— Есть такая потусторонняя тварь. Силы в нашем мире много, хватает всякой пакости. Вот она и питается. А таким образом к ней взывают. Жертвуют душу и силу нерожденного ребенка, ну и кусочек своей…

— А что получают? Раз жертвуют?

Таши усмехнулся.

— Привлекательность. Даже после первого раза увеличивается притягательность женщины. А еще — возможность подпитываться жизненной силой других людей. Сначала — немного. Это как пробой. На первый раз — небольшой. Но и его хватает. Потом — сильнее и сильнее. Оно, знаете ли, выпивает жизненную силу ребенка. А та плотно связана с силой матери. Так что… ребенка выкинет — и здоровье себе сильно подпортит. Вот и считайте. Три раза можно воспользоваться. Но третий раз опаснее всего. Случись что — смерть.

— А потом?

— А потом на кладбище встает арайо ношша. Красивая при жизни женщина, в которой вся ее красота подчеркнута смертью. Собственная ее душа разъедена до предела. И чтобы восполнить потерю — она начинает поглощать чужие души. Вопрос — чьи?

— Ну, если баба…

— То ей легче поймать мужчин. Женщины как-то реже грешат другими женщинами.

— Мужчины сами по себе, ей не нужны. Нужны души, которые она выпивает до донышка. И будет пить. Часто и помногу. Естественно, пить она предпочтет не знатных господ… ум у арайо ношша человеческий. Она такая же, как была при жизни.

— Ее можно как-то отличить?

— Почти нет. Она ненавидит полынь. Та ее… обжигает.