Не выходите замуж на спор - Александра Лисина

— Шмуль, иди ко мне, — тихо велела я, потихоньку отступая за спину Ульки. А когда чуткий фей на удивление послушно примчался, корча вампирам страшные рожи, закрыла ему рот ладонью, а второй рукой вытащила из‑за пазухи несколько скомканных, исчерканных моим корявым почерком листов и бросила вампирше. — Лови.

Та машинально подхватила и, брезгливо оглядев, швырнула себе под ноги.

— Что это за мусор?

Я набрала побольше воздуха в грудь и, одним движением вырвав рецепт у зачитавшейся до полного отключения баньши, гаркнула:

— УЛЬКА! У НАС СЕКРЕТНЫЕ ДАННЫЕ ОТБИРАЮТ!

— Что?! — опешили вампиры.

— Какие данные?! — моментально вскинулась подруга. — Кто посмел?!

— Которые я только что с трудом добыла у Личианы, — сообщила я и ткнула пальцем в валяющиеся в грязи листы. — А посмели вот они. Да еще и потоптались сверху, чтобы ты точно ошиблась с заклинанием.

От искреннего негодования у Ульки волосы встали дыбом. Боязнь ошибиться была в ней настолько сильна, что от малейшей неточности баньши просто зверела. А уж если, упаси Создатель, оказывалось, что ее заставили ошибиться нарочно…

При виде вампиров, топчущих мои бумажки, наша скромная и пугливая подруга вдруг свирепо выдохнула, побелела, как полотно, и…

Я трусливо спряталась за ее спину, одновременно делая фею знак зажать уши.

— ПОРТИТЬ МОИ СВЕДЕНИЯ ДЛЯ РИТУАЛА?! — завизжала Улька с такой силой, что у вампиров перекосились лица, а звуковой волной мгновенно повышибало все стекла в домах… там, где они еще остались, конечно. В ту же секунду на улице завыл ветер, на крыше тревожно зашелестела сползающая черепица, где‑то звякнула недобитый фонарь, а вокруг маленькой баньши образовался настоящий смерч, который яростно рванулся в сторону замешкавшихся вампиров, играючи раскидав их в разные стороны.

У кровососущих, к несчастью, очень хороший слух, и вампиры — не исключение. Поэтому Улькины вопли для них — все равно, что скрип гвоздем по стеклу, усиленный в несколько сотен раз. Упав на землю, эти бедняги скрючились, тщетно зажимая руками уши. Асака и вовсе взвыла, не зная, куда деваться от дробящего даже камня звука. А баньши все визжала и визжала, выражая свое искреннее негодование и не видя, что из глаз и ушей посмевших ее обидеть нелюдей уже потекла черная кровь.

Когда я решила, что с них достаточно, то пихнула стоящую спиной баньши ногой и, как только подруга сбилась с ноты, проворчала:

— Все. Хорош стекла бить. Это не сведения для ритуала, Уль.

На улице, хвала Создателю, воцарилась тишина.

— Что? — спустя несколько секунд ошеломленно спросила баньши.

— Я ошиблась, — невозмутимо сообщила я, отнимая руки от ушей. — Это были шпаргалки по оборотничеству, которые мне сегодня не понадобились.

Улька от растерянности как стояла с раскрытым ртом, так и замерла в ступоре. Шмуль, которого я все‑таки отпустила, опасно поперхнулся. А я бесстрашно подошла к ближайшему кровососу и сочувствующе похлопала его по плечу.

— Вам пора, приятель, ночь на исходе. Восстанавливаетесь вы, конечно, быстро, но глухая девушка — это безобразие. Так что поспеши, пока она совсем не скисла. Авось, зачтется тебе потом за спасение благородной особы.

Парень, даром что едва дышал, с тихим стоном перевернулся на живот, все еще сжимая голову окровавленными ладонями. Затем, пошатываясь, встал. Помог такому же несчастному другу, у которого лицо превратилось в страшноватую маску, после чего они в четыре руки подняли беспамятную девицу и без единого слова растворились в темноте.

— Вампиры злопамятны, Хель, — тихо заметил Шмуль, когда они исчезли. — А высшие вампиры — тем более.

Я отряхнула руки.

— Это не страшно. Зато Улька никого не будет бояться на мертвологии.

Глава 16

На этот раз он набросился сразу, стоило мне только появиться в комнате. Налетел ураганом, сбил с ног и, сгребя в охапку, прижал к стене, успев, правда, подставить между холодным камнем и моей спиной широкую ладонь. Только поэтому меня не приложило о твердое со всей силы, и поэтому же не пострадали мои нежные крылья.

— Княже… — задыхаясь в железных объятьях, просипела я, когда муж с урчанием вцепился клыками в мою шею, а второй рукой, как и обещал, бесцеремонно принялся ощупывать мое тело. — Да что ж ты так… с ходу… не было у меня никого! Тьмой клянусь, ни один мужчина ТАМ ко мне не прикасался!

Он приглушенно рыкнул, зарывшись носом в мои волосы, но не отстал, пока не обнюхал меня всю, не обшарил меня руками сверху донизу и не убедился, что к его законной добыче никто чужой не притронулся. Я, правда, опасалась, что это займет больше времени и закончится так же, как в тот раз, когда он меня признал, но обошлось — всего через пару минут Князь как‑то странно фыркнул, поморщился, в затем с неудовольствием отстранился.

— Что это за запах?

— Какой? — переведя дух, спросила я, все еще трепыхаясь его руках, как пойманная птица — в силках.

— Он был раньше, но слабый. А сегодня его присутствие на твоей коже меня раздражает. Чем ты ее мазала?

— Мазью. Лечебной.

— Зачем?

Я воззрилась на супруга с недоумением.

— Что значит "зачем"? Ты мою шкуру видел? — а когда демон непонимающе нахмурился, выразительно ткнула пальцем себе в шею. — Вот ЭТО мне приходится носить на себе и в реальности, если ты не знал. Да, они заживают, и с мазями — даже быстро, но каждый день появляются заново. Во всяких неожиданных местах. Тебе нравится прикасаться к моей коже, когда она вся покрыта синяками?

Он раздраженно заворчал и, наконец, разжал руки.

— Смывай.

— Чем? — спокойно осведомилась я и чуть не вздрогнула, когда мне на руки прямо из воздуха рухнуло мокрое полотенце. После чего подавила вспыхнувшую злость и принялась ожесточенно вытираться, до красноты растирая кожу. Вот же зараза… мог бы и вылечить, если на то пошло! Из‑за его укусов я даже платье открытое надеть не могу! Скоро в монашку превращусь! Чудовище!

Долго ждать он не захотел — как только я остановилась перевести дух, тут же подступил снова и требовательно ткнулся носом в мою шею, не только нюхая, но и пробуя ее на вкус языком.

— Все равно плохо, — недовольно высказал он, хлестнув по воздуху хвостом.

Я чуть не фыркнула.

— Конечно. Который день мажусь, вот и въелось. Давай я проснусь и вымоюсь нормально, а потом снова вернусь? Сейчас Мартина кликну…

— НЕТ.

И я замолчала, уже усвоив, что, когда он ТАК это говорит, спорить бесполезно. Только разозлю.

— Хорошо, тогда проводи меня в душ. У тебя же есть во дворце?