Рожденная пламенем - Эбби-Линн Норр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пока мама просматривала снимки, я оглядывала окрестности Солтфорда. Наш квартал не изменился, но теперь казался совершенно другим. Аккуратно вылизанные газоны, одинаковые двухэтажные дома, окрашенные в пастельные и серые тона. Дети, бегающие между поливалками для газонов наперегонки с лающими собаками. Здесь было так безопасно и по-домашнему, в отличие от Венеции.
– Это который, родная? – мама повернула телефон так, чтобы я увидела фотографию Исайи, сделанную в начале лета. – Кристиан?
– Нет, Кристиан – старший. Это Исайя. – Мое сердце радостно заныло при виде бледного черноглазого мальчика. В самом начале я сфотографировала его, когда он собирал самолет «Лего» на полу у себя в комнате. Он не улыбался, а под его глазами залегли ужасные фиолетовые тени. Слезы закололи мне веки при мысли о том, как он страдал в то время.
– Боже мой, он выглядит больным, – ахнула мама, увеличивая изображение. – Сколько, ты говорила, ему лет?
– Шесть.
Она снова ахнула и цокнула языком.
– На вид ему года четыре, не больше.
– Он был не совсем здоров, когда я только приехала, но… – я взяла телефон и перелистнула на снимок семьи Басседжио, который сделала в аэропорту Венеции перед вылетом. – Но к концу лета ему стало намного лучше. Видите?
На том снимке Исайя все еще был маловат для своего возраста, но выглядел загорелым и заметно поздоровевшим. И улыбался во весь рот.
Мама взяла в руки телефон.
– Надо же, словно совсем другой ребенок. – Автомобиль слегка вильнул, и мама воскликнула: – Не своди глаз с дороги, Джеймс.
Отец заворчал и оставил попытки заглядывать ей через плечо.
– А чем он болел? – спросила она.
– Точно установить не удалось, – ответила я. Это ведь не ложь. То, что было с ним, теперь со мной, подумала я. И от этой мысли не почувствовала себя несчастной, как раньше. Вероятно, потому что больше огонь не поджаривал меня изнутри заживо.
– Хм, – мама вернула мне телефон. – Ты собираешься встретиться с подругами на этой неделе? Они все приехали?
– Еще нет. Джорджи вроде какое-то время дома, ее мама заболела, и ей пришлось вернуться пораньше. Сейчас мама уже поправилась. Мы собираемся вскоре остаться у Джорджи с ночевкой, если вы не против.
– Конечно нет, как только выздоровеешь. Тебе многое надо обсудить с подругами. – Мама кинула на меня взгляд, говоривший: «Поживем – увидим».
Внутри у меня все упало. Мой голос никогда не станет прежним. И температура, вероятно, всегда будет чуть выше нормы. Надеюсь, мама привыкнет к моему новому состоянию к тому дню, когда мы запланируем ночевку.
Мы въехали на подъездную дорожку перед нашим серым двухэтажным домом и запарковались перед гаражом. Отец не позволил мне самой занести в дом ни одной сумки.
– Иди-иди, – сказал он. – Мальчишки заждались твоего возвращения. У Эр Джея сегодня тренировка по футболу. Поздоровайся с ним до его ухода.
– И потом сразу в постель, – добавила мама, когда я распахнула переднюю дверь.
Запах свежего бананового хлеба ударил в ноздри, и у меня потекли слюнки.
– Эр Джей? – позвала я, скидывая кеды.
– Сэкси? – раздался его голос из гаража. Старший брат знал: я ненавижу, когда меня называют Сэкси. Я надула губы и не ответила. Он рассмеялся. – Сэксони? – снова позвал меня брат. Дверь гаража распахнулась, и аромат бананового хлеба перекрыл запах масла из гаража.
– Как ты вытянулся! – воскликнула я, когда он появился на пороге прихожей. – Как это возможно? – Мой старший брат и до этого был ростом за метр восемьдесят. А теперь прибавил сантиметров десять.
– Да? Возможно. – Он даже не заметил, что у меня изменился голос. Но это неудивительно: Эр Джей никогда не обращал внимания на детали. Кроме деталей его машины, конечно. Он был скрытный: если у Эр Джея когда-либо и была подружка, он хранил это в секрете. Раньше мы с Эр Джеем часто ссорились, но уже переросли то время. Теперь мы дружили. Однажды я, наверно, заведу с ним разговор о девочках, и он, возможно, ответит мне серьезно, без своих шуточек.
На Эр Джее болтался синий комбинезон механика: рукава были завязаны на талии. Плечи обтягивала белая футболка, вся в пятнах. Он притянул меня к себе и обнял, хотя это больше походило на сильный толчок в грудь, за которым последовал громкий хлопок по спине. Эр Джей начал ходить в качалку пару лет назад, и с тех пор раздался во всех направлениях. Он уже стал тяжелее отца, а ведь ему еще не исполнилось девятнадцать.
– Модный прикид! – поддразнила я, оглядывая себя в поисках масляных пятен. Поморщила нос, почувствовав запах какого-то раствора для автомобилей, смешанного с потом. – Ты воняешь. Чем занят?
– Заливаю закись азота, – он ухмыльнулся и провел рукой по темным волосам. Эр Джея трудно было обидеть, не то что Джека: тот вырос самым чувствительным из нас. Эр Джей ткнул меня в плечо тыльной стороной ладони: братское теплое приветствие. – Ну, как тебе Италия? – Он скинул комбинезон. – Настоящий прорыв? – В этом был весь Эр Джей. Спортивные сравнения и сленг, которого он набрался бог знает где. Наверное, в соляных шахтах, не иначе.
Я засмеялась. Он и представить не сможет, какой это был прорыв.
– Было здорово. Тебе тоже стоит съездить.
– Ну да. Кстати, завод «Феррари» недалеко от Венеции, – он повел темными бровями. – Там и вправду стоит побывать.
Я покачала головой.
– Все еще мыслишь в одном направлении. У тебя сейчас тренировка?
– Через полчаса. Через два дня игра с «Викингами». Чертовски классный сезон. Придешь? – Брат швырнул комбинезон в гараж, и тот приземлился на запаску для его «Корвета». Потом прикрыл дверь.
Эр Джей поселился в гараже с тех пор, как купил два года назад первую машину. Думаю, отец не понимал: то ли сердиться на сына, то ли гордиться им. Брат устроился на работу в соляную шахту рядом с городом, когда перешел в десятый класс, и с тех пор работал там. Откладывал часть денег на университет, а остальное тратил на свою тачку. На шахте платили хорошо, а смекалка позволила Эр Джею получить повышение – тепленькое местечко в офисе.
– Конечно, – ответила я. – Где Джек?
Эр Джей пожал мускулистыми плечами.
– Наверное, рубится у себя в комнате в видеоигры. Увидимся после тренировки. – И он пошел вниз в подвал, в свою мужскую берлогу.
Мама с папой зашли в прихожую, нагруженные моими сумками, и тут как раз на верхней
