Болтун. Книга третья - Стефан Анджеевич Барковский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Конечно, входи – кто бы знал как тяжело дались мне эти слова которые пришлось буквально выдирать из ставшего внезапно сухим горла. И как же тяжело было заставить себя произнести их ровно не срываясь на заикание или лепет.
Я отошел в сторону пропуская Притворщицу внутрь домика. Где-то на границе восприятия я слышал как испуганно в подполе скулит Щен. Это было странно ибо временами у меня складывалось впечатление что эта хвостатая бестолочь не побоится даже дьявола если тот решит бросить мне вызов. Не отрывая от меня тяжелого взгляда своих глаз-блюдец Притворщица сделал несколько шагов за мной. Для того что бы войти внутрь ей пришлось опустится «на четыре кости». В домике и так то не слишком просторном словно разом закончилось все место. Только сейчас при свете масляной лампы я увидел что монстр по сути слеп – его глаза были закрыты большими бельмами. Он вновь издал рев и все внутри меня сжалось от страха. Но нападения вновь не случилось
- Мне страшно! – вновь эти два слова сказанные голосом никак не вяжущимся с этой отвратительно пугающей внешностью.
- Не бойся – я прикрыл дверь отсекая нас от бушующей снаружи стихии. – Тебе теперь нечего боятся. Все будет хорошо. – Эти слова шли откуда-то из подсознания, которое уже давным-давно обработало имеющуюся информацию, проанализировало все намеки и недомолвки и приняло понятное только ему решение. – Все будет хорошо – повторил я – я тебя не дам в обиду.
Словно подстегнутый этими словами монстр придвинулся ко мне еще ближе и вновь издал рев обдав меня липкой и противной слюной. Его зубы были в каких то сантиметрах от моего лица и я при желании мог бы заглянуть ему поглубже в пасть с тем что бы узнать что же у него творится внутри. Впрочем если я не прав я это и так узнаю, правда рассказать никому уже не смогу. Притворщица явно хотела на меня бросится, это ощущалось в каждом ее движении и вздохе, но какая-то неведомая сила словно мешала ей сделать это. Я протянул руку и аккуратно погладил ее голову, словно отец что старается дать утешение испуганной дочери. Наверное эта странная мысль и послужила причиной тех слов что следом сорвались с моих губ.– Все будет хорошо, дочка, все будет хорошо.
И снова рев. Но если в предыдущем кроме ярости и жажды убивать не было ничего, в этом читалось отчаяние и… облегчение? Тяжело объяснить как в зверином реве можно прочитать хоть какие-то эмоции, но я буквально физически почувствовал именно это. Тело Притворщицы выгнулось дугой, и ее начало буквально ломать у меня на глазах. Суставы выворачивало под абсолютно противоестественными углами, как будто кто-то невидимый и большой, кто-то кому надоела старая и отжившая свое игрушка, просто решил ее во внезапном приступе ярости сломать. Фигуру Притворщицы мяло и крутило, ее кости ломались с противным хрустом от которого меня чуть не вывернуло наизнанку, да и само зрелище происходящей метаморфозы не способствовало нормальному пищеварению. Шерсть вываливалась клоками оседая на пол бесформенной кучей. С каждым мгновением фигура Притворщицы становилась все меньше и меньше словно не существовало в природе законов сохранения массы и энергии. И все меньше она напоминала того пугающего монстра которому я бесконечные секунды назад открыл дверь мысленно готовясь умереть. Это была просто аморфная и бесформенная кучка плоти из которой должно было появиться на свет что-то другое. Что-то чему невидимый разгневанный «скульптор» пока не придумал формы. Если похожую картину наблюдали героини «Красавицы и чудовища» и «Аленького цветочка» я им не завидую. Не самая лучшая картина для неокрепшего девичьего ума. По любому где-то между подготовкой к свадьбе и словами «И жили они долго и счастливо» был поход к психотерапевту если не долгий срок лечения в доме с желтыми стенами.
Появившийся невесть откуда ветер (уже знакомый по другой истории боли) сначала легкий, но с каждым ударом сердца становящийся все сильнее и сильнее прогулявшись словно нехотя по комнатке в которой я находился, начал закручиваться в вихрь центром которого стало тело изменяющегося монстра, от которого начало исходить свечение становящееся все ярче и ярче. Это был неприятный свет. Он до боли резал глаза и мне хотелось зажмуриться лишь бы не испытывать этой боли. Но я не мог себе этого позволить. Мне казалось что как только прикрою глаза превращение прервется и все будет напрасно. Но я все равно не выдержал когда свет, дотоле набирающий все большую и большую силу, внезапно «взорвался» яркой всепоглощающей вспышкой. Как то отстраненно меня посетила мысль что разработчики повторяются. Ну или испытывают потаенную страсть к подобным аудиовизуальным эффектам.
Когда я открыл глаза все прекратилось. Превращение произошло. На том месте где раньше был монстр стояла покачиваясь тонкая девичья фигурка облаченная в грязное и потрепанное платьице, которым побрезговал бы даже самый опустившийся бродяга из моего мира. Фигурка сделала несколько неловких шагов в мою сторону. Я, стряхивая оцепенение, поспешил к ней навстречу и вовремя. Потому что эти шаги словно выпили до конца оставшиеся у девочки силы и она начала оседать на пол. Я еле успел подхватить ее на руки. Уже теряя сознание она на выдохе чуть слышно прошептала – Папа…
И тут же Система поспешила обрадовать меня сообщением
«Поздравляем. Вы выполнили задание «Избавить лес от монстра Притворщица». Награда…»
В сторону, разберемся потом! Сейчас надо донести девочку до кровати. Надеюсь та боль, которую испытывало прошлое ее тело осталось там – на границе метаморфозы. Потому что иначе… Я даже думать не хочу что испытывал этот ребенок, пусть и в теле чудовища, во время подобного превращения. Зачем, вот зачем надо было все делать именно так – отвратительно, через боль, через муки, через страдание. Я в очередной раз поразился той бесчеловечности с которой создатели «Отражений» создавали свой мир. Кем надо быть что бы придумать такое?! И самое главное для чего? Для кого вообще был придуман этот квест, который я зацепил настолько случайно, что расскажи кому
