Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены. 1796—1917. Повседневная жизнь Российского императорского двора - Игорь Зимин

Как видим, кроме интерьерных работ, фирма Р.Ф. Мельцера выполняла и клининговые функции, занимаясь уборкой комнат императорской четы и их детей, а также ремонтом по мелочам. Также фирма Р.Ф. Мельцера брала на себя все работы по уходу за мебелью (полировка и протирка стекол на дверях), драпировками и коврами. Их чистили, убирали на лето, перекладывая бумагой или пересыпая камфарой и табаком. Например, после того, как императорская семья уезжала из Александровского дворца, вся мебель и картины убиралась в чехлы. Эти чехлы изготовили летом 1903 г. и их периодически стирали (счет Р.Ф. Мельцера от 10 июля 1903 г. на 1905 руб. 18 коп.). Уборка всей мебели и картин в чехлы на зиму 1904–1905 гг. обошлась в 722 руб. 40 коп. (счет Р.Ф. Мельцера от 30 апреля 1905 г.). Для хранения чехлов в подвале дворца была выделена специальная комната.

Как упоминалось выше, эти, в общем-то пустяковые, работы выливались в очень крупные суммы, что вызывало вполне обоснованное раздражение царскосельских хозяйственников, в распоряжении которых имелся штатный персонал, способный успешно выполнять все указанные работы за жалованье. В результате недовольство архитектором Высочайшего двора Р.Ф. Мельцером со стороны руководства Царскосельского Дворцового управления периодически выливалось в острые конфликты.

В июне 1907 г. в Александровском дворце разгорелся конфликт между начальником Царскосельского Дворцового управления генерал-майором Н.Ф. Пешковым и архитектором Высочайшего двора Р.Ф. Мельцером, связанный с отвалившимися кафельными плитками в бассейне императора в Мавританской уборной. В этом конфликте Мельцер после личного разговора с Николаем II «победил» Пешкова.

Тем не менее 25 июля 1907 г. начальник Царскосельского Дворцового управления генерал-майор Н.Ф. Пешков обратился к министру Императорского двора В.Б. Фредериксу с настоятельной просьбой «совершенно устранить вмешательство архитектора Мельцера по части отопления, освещения и водопровода, т. к. эти устройства находятся под постоянным наблюдением, как с санитарной, так и технической стороны, и работают вполне исправно».[456]

Кроме бассейна, летом 1907 г. фирма Р.Ф. Мельцера занималась также тем, что «перебила большой диван, вследствие появления моли», а также в помещениях Николая II и Александры Федоровны «освежили полировку». Однако эти работы затянулись, поэтому 15 сентября 1907 г. генерал-майор Пешков телеграфировал Мельцеру: «Требую ускорения производимых Вами работ было условлено, что 15 окончите беспричинная медлительность неосновательна 20 должен приступить к уборке».[457] В ответ Мельцер 18 сентября 1907 г. очень наступательно ответил: «…что касается остальных работ, то они продвигаются успешно и если бы со дня получения мною Высочайшего повеления на производство этих работ до разрешения приступить к ним на месте не прошло бы более трех недель, то они были бы уже давно закончены».

Это был новый виток «боевых действий». В ответ Пешков привлекает специалистов Контроля Министерства Императорского двора, которые 11 июля 1908 г. сообщили, что «при осмотре произведенных работ замечены на штукатурке вновь окрашенных стен кабинета Его Величества две трещины, из которых одна имеет вид старой, не расшитой при ремонте», в заключение предлагалось «выяснить причины появления трещин до оплаты счетов».

Следующим был ход Мельцера, который объяснил появление трещин в Новом кабинете императора тем, что «8 октября, несмотря на мои личные заявления в том, что работы далеко не закончены, был прекращен всякий допуск рабочим фирмы Ф. Мельцер в Александровский дворец». В результате терпение Пешкова лопнуло, и он в письме министру Императорского двора объявил, что, «оставляя в стороне обвинения г. Мельцера по адресу Дворцового управления и меня, как расходящиеся с действительностью», распорядился, чтобы мастеров фирмы Мельцера не пускали в Новый кабинет императора. Вообще.

Напомним, что специалисты фирмы Р.Ф. Мельцера начали работать в Александровском дворце еще в 1896 г., когда они оборудовали бассейн императора в Мавританской уборной и интерьеры Палисандровой гостиной Александры Федоровны. За 9 лет только за ежегодный «ремонт полировки Палисандровой гостиной» фирме Р.Ф. Мельцера выплатили 2489 руб. 10 коп.[458] У чиновников Царскосельского Дворцового управления, Кабинета Е.И.В. и Контроля Министерства Императорского двора по этому поводу возникало множество вопросов: и о качестве полировки, и о завышенных, по сравнению с другими подрядчиками, ценах. В результате в декабре 1909 г. Кабинет Е.И.В. предложил Царскосельскому Дворцовому управлению обратить внимание Р.Ф. Мельцера как на качество работы его специалистов, так и на «преувеличенные цены на поденных столяров полировщиков».[459]

Тем не менее при поддержке императрицы Александры Федоровны Р.Ф. Мельцер довольно долго успешно «отбивался» от нападок хозяйственников Министерства Императорского двора. Только в 1909 г., после экспертной оценки хозяйственного отдела Кабинета Е.И.В. (2 января 1910 г.), констатировавшей, что работы по полировке мебели могли выполнить не только любая из петербургских мебельных фирм, но и штатные специалисты Царскосельского Дворцового управления, «что и было выполнено в истекшем 1909 году»[460], отношения с фирмой Р.Ф. Мельцера были постепенно свернуты.

В 1908 г. на втором этаже правого флигеля, на Детской половине, были срочно начаты ремонтные работы. Работы были вызваны старой проблемой, связанной с тем, что выявленную в 1896 г. гниль на концах балок потолочных перекрытий так и не устранили. Хотя сгнившие балки и укрепили железными вставками, заведенными в промежутки между ними, это проблемы не решило, и пол в некоторых комнатах второго этажа начал проседать. Деформация пола была видна обычным глазом, и в документе констатировалось: «пол в Игральной комнате… в сильной степени качается». Да и А.А. Вырубова писала в воспоминаниях, как раскачивались люстры в гостиных императрицы, когда дети пробегали по своей половине.

Поскольку проседание пола угрожало жизни детей Николая II, то в первых числах сентября 1908 г. для расследования прискорбного факта спешно создали комиссию, которая приказала вскрыть часть пола, так как возникло подозрение в прочности балок. Пол вскрыли, но балки, как это ни удивительно, оказались в исправном состоянии, однако «ввиду большого пролета дали прогиб и качку настолько сильную, что люстра, подвешенная к ним внизу в гостиной, качается при малейшем сотрясении балок сверху».[461]

Решение комиссии было следующим: «…немедленно снять паркет, черный пол и выбросить мусор положенный на подбор. укрепить балки шпренгелями, привинтив их болтами к балкам, вместо мусора поверх подбора положить пробковые пластины, заменить старый паркет новым на клею». Немедленно была составлена смета (1383 руб.), и 6 сентября 1908 г. последовало высочайшее повеление «приступить к работам немедленно и окончить работы к 1 октября текущего года».

В конце 1912 – начале 1913 гг. начались масштабные работы на втором этаже правого флигеля Александровского дворца. Тогда на Детской половине оформлялась половина цесаревича Алексея Николаевича.

Оставляя в стороне масштабные инженерно-технические проекты, упомянем, что в ходе работ навешивались новые люстры, устраивалась звукоизоляция всех помещений пробковыми плитами, укладывался новый паркет, устраивалась кладовая на чердаке первого подъезда, проводились печные и малярные работы, в окна вставили зеркальные стекла, завод Сан-Галли установил умывальник и ванную, бронзовые бра и белые мраморные доски.

Классная комната цесаревича Алексея

В январе 1913 г. составили смету на мебель, «купленную для вновь отделываемого помещения Его Высочества». Половина наследника была не только отремонтирована, но и обставлена всей положенной статусной и функциональной мебелью. Архивные документы позволяют не только реконструировать перечень комнат наследника, но и то, как они были обставлены. Для тех, кто знает и любит Александровский дворец, это интересно и важно, поскольку до нас дошли фотографии далеко не всех комнат Александровского дворца. Итак, половина наследника включала:

Спальня наследника: киот угловой, диван угловой, стулья с мягкими сиденьями, шкафик для белья, столик ночной со стеклом, стол туалетный, остов мягкого кресла, два стола, шкаф-этажерка, вешалка для полотенец, градусник комнатный, термометр наружный, чехлы на мебель. Всего на 5694 руб. Коридор рядом со спальней наследника устлан бархатной красной дорожной с черной каймой;

Комната доктора[462] (ее занимал «дядька» цесаревича боцман Гвардейского экипажа А.Е. Деревенько): мебель на 6515 руб. 16 коп.;

Классная: парта системы Шварца,[463] доска букового дерева, состоящая из двух уравновешенных частей, движущихся в стоячей раме, кушетка,[464] мягкое кресло, стол преподавательский дубовый,[465] шкаф ясеневый под воск угловой длиной 9 аршин 4 вершка с 12 дверцами и зеркальными стеклами, стульев 6, ковры.[466] Всего на 9425 руб.;