Северное море (СИ) - Хокка Юлия

— Ну.

К счастью, докапываться дальше он не стал.

— А Наташа тебе кто?

— Гос… кхм, — парень на секунду нахмурился, я заметила, что он избегает слова «господи», — вот далась она тебе. Откуда такой интерес? Ты же спрашивала уже про неё.

— Просто интересно.

— Да никто. Да, с ней я спал пару раз, лишь потому что так складывалось, и в постели она классная. Никаких надежд не давал ей, не беспокойся. Я всех всегда заранее предупреждаю.

— Понятно. А перед нашей поездкой ты… с ней был?

— Почему для тебя это важно? — Юлий посерьезнел.

— Для меня это не важно, просто любопытно.

— Нет, не с ней.

— Ясно.

Повисла неловкая пауза. Я встала из-за стола и стала собирать грязную посуду.

— Помоешь? — парень убрал со лба черные пряди.

— Да. Включишь пока фильм? Мы сейчас будем смотреть?

— Ну да, делать нечего, а гулять пока не хочу, попозже сходим, покажу тебе кое-что.

— Хорошо, — я включила воду и стала намыливать первую тарелку.

— Какой фильм то включать? Мы же не выбрали ничего.

Судя по скрипу стула об пол, Юлий поднялся.

— Может, «Поезд в Пусан»? Смотрел?

— Нет, но хотел. Давай.

Парень отправился разбираться с телевизором, пока я убиралась на кухне. Вскоре, фильм был найден, Юлий сел посредине большого белого дивана, широко расставив колени, а я устроилась рядом, забравшись с ногами. У него в тарелке был соленый попкорн, а у меня – сладкий, который и просила, но моя рука всё равно время от времени ныряла к нему. Смешивать сладкий и соленый попкорн оказалось прикольно. Парень не сказал на это ни слова.

Вскоре мы оба полностью погрузились в фильм.

Комментарий к Глава -23—

Буду рада почитать ваши отзывы, узнать ваше мнение о главе, ну, или в целом.

Всем хорошего настроения:)

========== Глава -24- ==========

— Ты плачешь? — через всхлипы спросила я, вглядываясь в его лицо.

Юлий тут же отвернулся в сторону:

— Нет.

— Погоди, я же видела, посмотри на меня! — на моем зарёванном лице засияла веселая улыбка.

— Николь, отстань, — парень схватил меня за руку, которой я пыталась повернуть его к себе за подбородок.

— Если не плачешь, то почему ты тогда отворачиваешься?

Тяжело вздохнув, Юлий наконец посмотрел на меня красными глазами. По брутальной щеке катилась одинокая слеза.

— Боже, — брови сдвинулись домиком, — как это мило! Наш суровый и холодный мужик плачет над фильмом.

Не удержавшись, я порывисто чмокнула его в колючую от отросшей щетины скулу, отчего оба тут же смутились.

— Кхм, просто трогательный финал, — с напускным безразличием отозвался он, откинув голову назад.

— Жалко девочку. Эта сцена с папой и потом эта песня… Думала, разрыдаюсь прям в голос.

— Угу, ты мне чуть руку не сломала.

На трогательных, напряженных и страшных моментах я автоматически хваталась за руку парня, чуть ниже локтя, но он и не возражал.

— Не знала, что ты сентиментальный. По тебе не скажешь.

— Я никогда не был сентиментальным, в некоторых ситуациях в реальной жизни даже самому становилось жутко, что у меня ни одна мышца в теле не дёргается, и жалость отсутствует. Просто фильм слишком жёсткий в конце. А может, ты на меня так влияешь. Бегает по дому такая розовая феечка, полотенцами кидается, смеется постоянно, паука из ванной просит не убивать, а на улицу выпустить, хотя сама боится и на километр к нему подойти. Это даже самый черствый сухарь размягчит.

— Это значит, что я просто пробудила в тебе то, что было скрыто, вряд ли можно отрастить новую черту характера так быстро. И вообще, это вроде темперамент. А он врожденный.

— Отрастить черту характера… — Юлий усмехнулся, и положил ладонь мне на бедро около колена, тепло от прикосновения тут же разлилось по телу и сконцентрировалось внизу живота. — Твои формулировки надо в отдельную тетрадь записывать, принцесса.

— Пошли гулять?

— Господи, откуда столько энергии, кролик-энерджайзер?

— Так мы два часа сидели, фильм смотрели. Хочу гулять. Ты обещал что-то показать.

— Ну фильм был напряженный. До этого готовили, до этого в магазин ходили.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А до этого спали! — я ущипнула его за ребра, заставив поморщиться. — Пошли гулять, ленивый тюлень.

— Как ты меня назвала? — он опустил черные брови и изобразил злой взгляд.

— Ленивый противный тю-ю-юлень! — повторила я, стерев последние запоздавшие слезинки.

Концовка «Поезда в Пусан» действительно была невероятно трогательной и грустной.

— Ну всё, я сейчас захвачу тебя в плен, — крепкие ладони обхватили мои запястья, — и утащу к себе на дно-о-о! — прорычал парень.

— Тюлени не живут на дне, дурак! — взвизгнула я, пытаясь вырваться, но ничего не получалось.

Как ни извивалась, ни пиналась, освободиться не удавалось. Вскоре меня вообще повалили на лопатки и сели сверху, сжав ноги голенями, чтобы не лягалась.

— Отпусти!

— Не-а, освободись сама.

— Да не могу я!

Юлий поднял мои руки вверх и прижал их к дивану рядом с головой. Улыбка медленно сползла с моего лица, а затем и с его. Дыхание участилось у обоих, зрительный контакт длился уже слишком долго.

— Кхм, я отпущу тебя при одном условии, — наконец парень нарушил эту напряженную, наэлектризованную, как воздух перед грозой, тишину.

— Ну, и какое же?

— Ты больше меня не обзываешь и не кидаешься ничем.

— Хорошо, мой повелитель.

Он усмехнулся и отпустил мои руки. Я выбралась на свободу.

— Ленивый тюлень.

— Что ты сказала?

— Тюлень!

Мы снова устроили бешеные гонки по квартире, в какой-то момент я спряталась за углом и внезапно выпрыгнула на парня, тот, потеряв равновесие, повалился на пол, но, к счастью, не ушибся. Воспользовавшись выигранным временем и его замешательством, мне удалось спрятаться сбоку дивана в гостиной.

— У нас что, ведьмы завелись? Как ты меня обхитрила? — Юлий медленно вошел в комнату.

Выскочив из-за дивана, я обхватила его широкую грудную клетку со спины, теплые ладони тут же легли на мои руки.

— Нет, но тебя я заведу.

Куснув парня за шею, скорее в игровой форме, чем эротичной, под его весёлый смех я убежала в ванную, крикнув напоследок:

— Собирайся гулять, тюленёнок!

На этом наши брачные игры закончились, вскоре мы вышли на улицу и пошли… на Финский залив, который оказался совсем недалеко, буквально в нескольких минутах ходьбы. Именно его Юлий и собирался мне показать. Конечно, эта часть залива сильно отличалась от той, что находилась около отеля: не было песчаного бережка, переходившего в дно с кучей маленьких камушков, не было такого количества сосен и елей вокруг, был асфальт, «припаркованные» лодки и катера, но морской вид всё равно завораживал.

— Классно, — произнесла я, глядя вдаль.

Мимо пролетели две чайки.

— Ты же говорила, что будешь скучать по заливу. Вот. Тут он тоже недалеко.

— Надеюсь, в следующей жизни я буду русалкой, ну, если предположить, что они существуют, и буду жить в этом море.

— Не лучше ли океан, и какой-нибудь теплый? Или хотя бы море Средиземное, чтобы плескаться летом у берегов Испании с пальмами в теплой водичке? — Юлий подошел чуть ближе.

К запаху соленой воды примешался приятный знакомый запах свежего одеколона.

— Не хочу. Я полюбила Северное море.

***

Побродив вдоль залива, мы отправились гулять по городу, от воспоминаний и историй из жизни перешли к обсуждению политики, а потом вообще скатились к истории России, которую я толком и не знала.

— Ты сказала, что в следующей жизни хочешь быть русалкой, а в этой чего хочешь? — Юлий как-то резко сменил тему с семьи Романовых на мою жизнь.

— Хочу жить тут.

— В Финляндии?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да. Купить домик у озера или у залива, или квартиру. Ходить на работу. Какую-нибудь обычную, рутинную, банальную, но горячо мною любимую работу. Выйти замуж. Завести собаку с привычной для Финляндии, но не для России кличкой. Может быть, золотистого ретривера. Гулять по Хельсинки, творчеством заняться, пока не знаю, каким именно. Маму с мужем в гости позвать. Вот. А ты, — я посмотрела на парня, — о чём мечтаешь?