Леди с клыками - Леонид Кондратьев

Конечно, бывали и крупные огрехи, выплывавшие несмотря на все усилия наружу и вызывающие опасный шквал общественного негодования. И тогда ранее понимающее кивающее обладатели волшебных сил и больших должностей начинали лютовать и сносить головы, причем в самом прямом смысле слова. Древние владыки мира, которые обрели свою власть на полях сражений, еще и слыхом не слыхивавших грохота мушкетных залпов просто не понимали, зачем им нужные шпионы и ловцы оных, которые, во-первых, ошибаются, а во-вторых, не могут этого скрыть.

— Доброе утро, сеньор Ниффин, — поприветствовала своего коллегу ведьмочка, идущая по темным коридорам здания министерства. Длинные черные волосы, спускающиеся практически до пояса, небольшая, но крепкая даже на вид грудь, приветливая улыбка, маленькая пикантная родинка у левого уголка рта и бездонные омуты черных же глаз… не девушка — картинка. Влюбиться можно. Если забыть, что именно этим она и занимается уже который десяток лет.

Влюбляет в себя потенциальные объекты до беспамятства, потом раскручивает их на полную и, как итог, обычно посылает в камеру или даже на плаху. Ходили упорные слухи, что где-то в предках у нее затесалась настоящая дроу, но даже если они и были правдивы, то на внешности дальнего потомка темных эльфов кровь этой расы никак не отразилась. Обычная женщина, пусть и очень красивая. И жестокая. И магией владеет неплохо, впрочем, как и большинство работающих в министерстве.

— Доброе, — буркнул предчувствовавший скорую головомойку от начальства за чужие прегрешения человек. — Если бы разные идиоты в провинциях дел не натворили.

— А что случилось? — большие глаза ведьмочки распахнулись и трепетно захлопали ресницами. Ни дать ни взять пай девочка. Вот только если верить идеям эльфов о перерождении душ, то этому милому созданию в следующей жизни предназначена, скорее всего, роль самки богомола, для которой свадебная церемония начинается с откусывания головы партнеру. Впрочем, вышестоящим разрешалось делать с этим красивым телом все, что им заблагорассудится при горячем одобрении последнего. До поры до времени, когда хозяйка черных глаз и волос сможет перешагнув еще одну ступеньку подняться повыше.

— Да так, — неопределенно повел рукой Ниффин. — Мелочи. Пока мелочи, но если они таковыми не останутся, то о них будет трепаться каждая собака. Большего, увы, сказать не могу. Пока.

— Мист, собака! — мелькнула в голове идущего на прием к начальству подчиненного злая мысль. — Ты ведь долгое время числился одним из лучших сотрудников! Как же ты мог так оплошать?!

Упомянутый чародей сделал всего за несколько дней столько глупостей, что менее заслуженному сотруднику их бы без разговоров хватило на пулю, вошедшую в затылок. Нет, то что он намеревался мстить за брата и других сотрудников министерства, погибших от рук Хенеи Микрай ее родным особого нарекания вызвать не могло. Строгий выговор, не больше. Контора всегда мстила за своих, когда могла себе это позволить. И если кто-то справлялся с подобной миссией чисто и аккуратно, пусть даже без санкции сверху, то его страшно ругали и брали на карандаш для последующего повышения. Надо же поощрять разумную инициативу. Но Мист облажался, причем несколько раз.

Во-первых, он подставил не кого-то там, а студентов! Уже не обывателей, еще не магов. И архимаг академии в беседе с несколькими своими старыми знакомыми не поленился поделиться подозрениями, что что-то там нечисто. Мстительный старикашка, обиженный на всю контору еще за попытки принудить к сотрудничеству Хенею Микрай, вызвавшие ее исчезновение и уход из заведения, которое сильнейший некромант столетия могла бы прославить, дал волю имеющимся у него фактам и домыслам, будто бы случайно подтвердив первые в пылу салонного спора магической клятвой. Любой чародей хранит о периоде своего обучения теплые ностальгические воспоминания. И властители сил, занимающие высокие посты не исключение.

Неумелые попытки обуздания своего дара и испытываемые при этом ощущения покорных твоей воле сил примерно половина из волшебников ценит больше, чем первую любовь. А потому ученики в их среде считаются практически неприкосновенными. Если уж надо убить неофита, то дождись получения жертвой статуса полноправного мага и потом хоть по ветру его развей, гласит одно из неписанное правил этой касты. А потому они отреагировали на слухи о том, что министерство подставило под удар студентов, примерно как эльфы, услышавшие про кого-то слух, что он ушастых младенцев режет. Им немедленно захотелось узнать, а правда ли это, большинство любопытствующих на случай положительного ответа вооружилась.

Второй проблемой было то, что сообщницей дочки Хенеи была выставлена ее подруга, происходящая как раз из рода детей лесов. В принципе одной эльфийкой больше — одной меньше это не принципиально, но тут было одно но… Это длинноухое создание неизвестно каким способом умудрилось обойти жернова приемной комиссии и поступив в академию, проучиться довольно долго под вымышленной фамилией. В прочем этот факт был бы даже на пользу, если бы не она была бы из какого-нибудь захудалого рода, а еще лучше иностранкой.

Ну почему — ну почему этот дурак не провел поиск по центральному архиву? Ведь с первого взгляда видно, что дева из какого-то древнего рода. Вот теперь как это разгребать? Особенно после запроса одного из эльфийских кланов о ее судьбе.

Да не какого-то там, а из «Скрывающихся на свету». Этот клан шпионов и ассасинов на известие о том, что его представительнице вынесли смертный приговор фактически ни за что, отреагировал как на личное оскорбление. Если бы она действительно прибила какого-нибудь старикашку, чтобы его дочка получила наследство и отстегнула клану соответствующий процент, то они бы не особо обеспокоились такой мелочью. Хотя от закона молодую и неопытную девицу вместе с реальными сообщниками бы обязательно постарались прикрыть.

Но поскольку молодое и юное создание по имени Лаэла никого ни о чем таком не предупреждало, то можно было сделать определенные выводы. Либо она проявила самодеятельность вкупе с изрядной тупостью, нагло презрев устав клана, либо на нее клевещут. И во второе верилось куда как легче, ибо нарушителей традиций по столь незначительной причине, по мнению «Скрывающихся на свету» конечно, можно было среди эльфов пересчитать по пальцам. Остроухие нарушители закона юмора ситуации определенно не поняли и теперь активно трясли своими обширными связями, выясняя, что и как. И для того, чтобы окончательно увериться в своих предположениях им требовалось лишь время. Не очень много.