Безупречный - Элси Сильвер

Но как бы сильно мы с Реттом ни раздражали друг друга, я не думаю, что он относится ко мне легкомысленно. Мужчины, которые относятся к женщинам легкомысленно, не смотрят на них так, как Ретт смотрит на меня.

Этот взгляд мог быть только в моей голове.

Может быть, я теряюсь из-за взгляда, которого даже не существует.

— Принимать ванны с английской солью со своими клиентами — то, чему вас учили на юридическом факультете? — Его грудь трясется от напряжения, когда он пытается не рассмеяться над собственной шуткой. Придурок.

Я стону и закрываю лицо руками.

— Ретт.

Он целует меня в макушку. Я почти уверена, что просто для того, чтобы удержаться от смеха.

— Это не смешно. Я не знаю, что мы здесь делаем. И я потратила годы и десятки тысяч долларов на учебу, чтобы выполнить эту работу. Это… Я не знаю, что я делаю.

— Я думаю, что ты знаешь. Я думаю, ты впервые в жизни делаешь то, что хочешь, и это пугает тебя.

— Да. Может быть.

— Я думаю, тебе не нужно беспокоиться о том, клиент я или нет. Думаю, это не имеет никакого отношения к тому, что происходит между тобой и мной.

— Это отношение… — пытаюсь сказать я, но он перебивает меня.

— Какое отношение? Ты делала это раньше? Ты планируешь делать это в будущем? Или то, что произошло между нами, не имеет вообще никакого отношения к тому, чем кто-либо из нас занимается по работе? Как ты думаешь, если бы мы встретились при других обстоятельствах, все было бы по-другому?

— Ты мог бы быть не таким ворчливым придурком по отношению ко мне, — говорю я, пытаясь увести разговор от темы, которая кажется большим, чем то, с чем я готова столкнуться.

— Я серьезно, Саммер. Я не понимаю, почему ты продолжаешь говорить о нашей работе так, как будто это имеет значение. Мы не делаем ничего плохого. Я думаю, доктор Придурок напугал тебя тем, что есть что-то постыдное в том, чтобы быть с другим человеком. Что тебе нужно скрывать то, чего у тебя нет.

Ну, черт. Прав ли он? Я пролистываю в уме архив моих прошлых отношений.

Я никогда не брала парней с собой на свидание. Никогда не знакомила их со своей семьей. Однажды Вилла прямо спросила меня, не лесбиянка ли я, заверив, что она ничего не имеет против.

Возможно, раннее осознание того, что мне нужно скрывать отношения и свои искренние чувства, заставило меня поверить, что это правда.

— Я… ну… черт.

Он сжимает меня и утыкается носом в мой затылок.

— Я всегда делал все, что хотел. Никогда не придавал большого значения тому, что, по мнению других людей, я должен делать. Думаю, что человек, находящийся где-то посередине между нами двумя, был бы идеальным, потому что я, вероятно, сжег несколько мостов на этом пути.

Я фыркаю.

— Вероятно, ты не ошибаешься. Я… — Я начинаю протестовать, но он обрывает меня.

— Что, если ты перестанешь беспокоиться обо всем, что может пойти не так, и просто позволишь себе наслаждаться тем, как правильно это чувство?

Он оставляет влажный поцелуй на моей спине, и мое тело оживает, когда его мозолистые ладони так чувственно скользят по моей мыльной коже. Я откидываю голову назад и вздыхаю от ощущения того, как он играет с моим телом с такой утонченностью.

Это действительно кажется правильным.

— Я сожгу еще больше мостов, чтобы попробовать с тобой, Саммер. Дай мне шанс.

Мои глаза быстро открываются и закрываются. Сердце переворачивается от чего-то, что мозг не может до конца переварить. Моя уверенность улетучивается от того, что он только что сказал. Мой язык основательно заплетается.

Однако Ретт просто оставляет это.

— Ты как-то сказала, что стала бы личным тренером?

Я все еще хочу. Я упоминала об этом?

— Я этого не помню.

— Я помню. Я читаю между строк. Я видел, как ты тренируешься. Как усердно ты работаешь и насколько ты надежна. Если бы ты могла выбрать любую работу, это была бы та, которой ты занимаешься сейчас? То, чем занимается Кип?

Я поджимаю губы, радуясь тому, что мне не нужно ни с кем встречаться взглядом прямо сейчас.

— Вероятно, нет. — Мой голос срывается, когда я признаюсь в этом.

— Тогда зачем ты это делаешь? Зачем продолжать эту комедию?

Я выдыхаю.

— Это не… это не комедия. Просто мне нравится видеть своего отца счастливым. Я знаю, как он гордится мной. Я знаю, ему нравится, когда я с ним в офисе, даже несмотря на то что иногда он ведет себя как псих. Он разрушил свою семью, чтобы удержать меня. Он от многого отказался, и, когда я заболела, он бросил все, чтобы быть со мной каждый день. Я просто чувствую, что соответствовать некоторым из этих вещей для него — наименьшее, что я могу сделать, понимаешь? Я просто чувствую, что… Боже, это звучит ужасно, но я чувствую, что, если бы не я, его жизнь была бы намного проще. И если я смогу помочь ему, став частью бизнеса, на создание которого он потратил свою жизнь, если я смогу продолжить его для него, что ж, это самое меньшее, что я могу сделать, чтобы отплатить ему.

Ретт не отвечает. Он просто продолжает гладить меня по руке.

— Я не могу говорить за Кипа, зная только то, как он мимоходом говорил о тебе и твоей сестре на протяжении многих лет. И он может быть психом, но он не производит на меня впечатление человека, который ожидает расплаты за время, проведенное со своей дочерью.

Мои глаза щиплет, и я киваю. В недрах моей радующей людей головы есть тихий голос, который кричит «да»! Думаю, в глубине души я знаю, что Ретт прав, но признать это также означает признать, что последние несколько лет своей жизни я провела в неустанной погоне за мечтой, которая на самом деле мне не принадлежит.

Я со свистом выдыхаю и опускаю подбородок на грудь, крепко зажмурив глаза, желая снова воздвигнуть в своем сознании стену, через которую только что прорвался Ретт.

На этот раз он целует меня в затылок, и его губы скользят по моей влажной коже, когда он шепчет:

— Пойдем в кровать.

Он стоит позади меня, собирая наши полотенца, пока я сижу в ванне, наблюдая, как вода закручивается в шторм в сливе. Идеальное отражение того, что я сейчас чувствую внутри.

Потрясена. Кружусь. Совершенно не в себе, и все же я больше я, чем