Ревизор: возвращение в СССР 17 - Серж Винтеркей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Одно Межуев понимал точно – он теперь должен как-то Ивлеву компенсировать доставленные этой проверкой неудобства. В том числе и для того, чтобы у того не пропало желание и дальше писать такие интересные доклады.
Не сказать, что его материал вызвал в Политбюро фурор, так никогда и не бывает, но несколько помощников членов Политбюро им явно заинтересовались. А это дорогого стоит. Такое нечасто случается…
Так что после отпуска надо что-то придумать…
***
Возвращались в Москву со Сковородкой. Он был в отличном настроении.
– Тебя куда сегодня? – спросил он меня.
– Домой.
– У тебя такой подарок сегодня! Закачаешься, – радостно сообщил он.
– Чего там? – устало спросил я.
– Увидишь, – улыбался он. – Тебе понравится.
***
Подмосковье. Орехово-Зуевский район.
Загиту и Володе Сахарову из местной воинской части выдали по взводу солдат во главе с молоденькими лейтенантами и сразу направили прочёсывать лес вокруг торфопредприятия.
– Гнать всех из лесу, к чёртовой матери! – напутствовал их начальник районного отделения пожарной охраны. – Всех туристов, грибников, геологов, чтоб ноги там ничьей не было! Там сотни тонн торфобрикетов. И не курить! Никому! Следите за обстановкой. Сейчас любая искра и крышка всем.
– А торфобрикеты-то что не вывозят? – спросил Загит.
– Вывозят! – раздражённо ответил начальник. – Эшелонами. И за теми, кто вывозит, тоже глаз да глаз нужен. Смотрите там внимательно. Сообщать обо всех возгораниях в округе.
– А если сами справимся? – спросил Сахаров.
– Всё равно, сообщать.
***
По пути домой удалось немного подремать, хотя воздух был тяжёлый и в некоторых местах пожары были где-то совсем близко, видимость из-за дыма сильно сокращалась и мы ползли с черепашьей скоростью и с включёнными фарами.
У подъезда Сковородка вручил мне большую коробку, а все остальные подарки нагрузил сверху.
– Это что? – спросил удивлённо я.
– Пылесос «Тайфун» от завода «Металлист», – торжественно объявил Василич. – Директор меня пытать начал по поводу тебя, мол, как же так получилось, что такой молодой паренек и так складно выступает. Ну я ему и сказал, где ты работаешь. Убежал так шустро, что и не скажешь, что ему под шестьдесят, а через пять минут твой скромный пакетик глянь, на какой ящик заменили! Сказали, что их только начали выпускать, в магазинах не найдёшь! А ты недавно заселился, тебе надо имуществом обживаться.
– Ну ты даешь! – улыбнулся я и поволок всё своё добро в сторону подъезда, рискуя потерять по дороге что-нибудь. Да уж, шофер у меня нестандартный. Если он на каждом посещенном предприятии будет рассказывать, что у них работник Кремля выступает, то нам багажника не хватит загрузить все, чем меня одарят. Вот зуб даю, что Сковородка уже об этом и думает! Жаль, при капитализме уже старый будет, а то мог бы с такой хваткой и миллионером стать в девяностых.
– До завтра, – открыл мне дверь в подъезд Сковородка. – Потерпи ещё чуток, последний день завтра.
– Да в горле что-то першит, – пожаловался я. – От дыма, что ли?
– Да уж, пожары эти достали уже. Авось вот-вот уже и потушат.
Они только начались, – думал я, поднимаясь к себе на третий этаж.
Дверь мне открыл измученный Мишка. Они с Маратом ходили по квартире в одних трусах. Жара стояла невероятная, а с открытыми окнами ещё хуже, тут же натягивало полную квартиру дыма. Так что жарились с плотно закрытыми окнами.
– Как вы там на стройке? – спросил я их.
– Воду на себя льём вёдрами, – ответил Марат
– Все работают, никто не слился? – поинтересовался я.
– Все, – отозвался Мишка от плиты. Как-то так само получилось, что он у нас вечный дежурный по кухне и сейчас пельмени на всех варил. – Лёха объявил, сколько до конца лета можно денег заработать, так никто не хочет бросать. Нема дурных.
– Не забыл ему напомнить про Фонд мира?
– Сказал! – обиженно взглянул он на меня, типа, как ты мог обо мне такое подумать?
Поужинали без особого аппетита.
– Как хорошо, что я Галию в Палангу отправил, – проговорил я. – Вот она сейчас здесь намучилась бы.
– Это ты здорово придумал, – поддержал меня Марат.
Тут раздался стук в дверь. На пороге стоял Пётр Жариков в мокрой форменной рубахе.
– Случилось что? – испугался я.
– Да нет, – махнул он рукой. – Жарко.
Пригласил его присоединиться к нам, человек со службы, тоже, небось, голодный.
– Давай завтра заберём с тобой Инну с Санькой из деревни? – умоляюще посмотрел он на меня. – Малый спать перестал. Инна боится за него. Я в выходные их к матери в Святославль отвезу на поезде.
– Конечно! – сразу согласился я. Да и мне по-любому, Никифоровну и Егорыча в субботу на поезд посадить надо. В пятницу за ними ехать или в субботу, уже не столь важно. – О чём речь? Я же когда еще предлагал...
– Да, она говорила. Очень жалеет, что не послушала тебя. Тогда, я за билетами поехал. Спасибо, – поднялся он.
– Пельмени! – показал я ему на стол.
– Не лезет ничего в горло, веришь? – приложил он два пальца к нижней губе, изображая тошноту
– Ты не траванулся угаром? – с беспокойством спросил Марат.
– Чёрт его знает, – отмахнулся Пётр. – Мне сейчас, главное, своих вывезти. До завтра, мужики. Я после службы сразу сюда, – проговорил он, глядя на меня.
– Хорошо, – кивнул я. – У меня командировка завтра местная, не знаю, когда вернусь. Но я машину сегодня перегоню, как вернусь завтра, сразу поедем.
– Спасибо, – протянул мне руку Пётр и ушёл.
Чуть позднее позвонил Витя Макаров и попросил, как будет возможность, подъехать к Маше.
– Случилось что? – обеспокоился я.
– Виктория Францевна хотела бы с тобой поговорить, – объяснил Витька.
– Ну, давайте, сейчас подъеду, – предложил я,
