Берег дна - Вячеслав Шульга

В этот момент радужный провал с громким хлопком исчез. Ударило по ушам.

— Черт! Мотя! Он не вышел оттуда. Если он все-таки взорвет аномалию… Готовьтесь…

И тут их накрыло. Это было похоже на какофонию всего — света, цвета, звука, гравитации. Перед глазами все кружилось и мелькало, в голове стучали тысячи там-тамов… Маша хотела было по привычке потерять сознание, но не получилось — глаза растопырились. И Маша увидела, как помещение начало меняться. Как в компьютерном морфинге, формы перетекали одна в другую — иногда медленно, иногда рывками.

Колонны обрастали штукатуркой и побелкой. Мешки с песком исчезали, и Маша даже почти засмеялась, когда Боцман, сидевший на таком мешке, опрокинулся на спину. На полу вырастал, в буквальном смысле вырастал, как трава, паркет. Стены покрывались обоями. Из пустоты с треском появлялись на полу стулья. Вместо заложенной кирпичом двери как призрак материализовалось небольшое возвышение, с кафедрой, обтянутой зеленым сукном, посередине. Затем на подиуме образовался длинный стол, также обтянутый зеленым сукном. На столе всеми цветами радуги засиял, отражая световую какофонию, высокий графин. Вида графина Машино сознание почему-то перенести не смогло, и она все-таки грохнулась в обморок. Как выяснилось чуть позже — не она одна.

— Маша, очнись! — услышала Маша Димин голос и почувствовала, что ее трясут за плечи. И очнулась. Открыла и уставилась в потолок, сияющий люминесцентными лампами. Потолок был свежепобеленный.

Маша привстала, закрутила головой. Они находились все в том же зале с колоннами. Но сейчас это были не захламленные полуразвалины, а нечто вроде зала заседаний. На возвышении — стол и кафедра, в зале ряды стульев. Как актовый зал у них в школе, только поменьше.

Остальные тоже сидели и огладывались — кто на полу, кто уже на стульях.

— И где это мы? — первым не выдержал Сюр.

Но Машу сейчас интересовало совсем другое. Она еще раз обвела взглядом присутствующих.

— А Мотя где?

— Моти тут нет, Машуль, — ласково сказал отец.

— Он… он… погиб, да? — Маша сама не заметила, как по щекам покатились первые слезинки. Ведь она уже знала ответ.

Но она не угадала.

— Может быть, и погиб. Но я полагаю, что Мотя не тот человек, чтобы погибнуть. Он наверняка что-нибудь придумал…

— Да, Мотя не тот человек, чтобы себя подрывать, как Павлик Морозов, — поддержал Сюр. — Он выкрутится. Он всегда выкручивается.

— Павлик Морозов себя не подрывал, — вставил Боцман, — ты перепутал.

— Ну там, может, и не подрывал, а здесь — кто знает? — заупрямился Сюр.

— Где здесь?

— Ну, тут, куда мы попали… Мы же в параллельном мире, да?

— Похоже, — подключился профессор.

— Ну, вот и…

— А где же тогда Мотя? — Маша не позволила съехать с темы.

— Где-нибудь. Во времени и пространстве. Может, здесь, может, в соседней ветке. Найдемся как-нибудь, не волнуйся, — бодрым голосом сообщил профессор.

Маша так обрадовалась, что Мотя жив, что не заметила, какими взглядами обменялись профессор и сталкеры. В этих взглядах не было надежды. Они просто подбадривали Машу. И немного себя.

Зато эти взгляды заметил Дима.

Он поднялся и пошел к единственной входной двери — тяжелой, дубовой. Прислушался. Тихо. Подергал за медную ручку — дверь была заперта. Вернулся, сообщил:

— Ничего не слышно. И ПДА ничего не показывает. Вообще.

— Может, сломался?

— Вряд ли. Ну, а что дальше делать-то будем?

— Пусть профессор решает, — Сюр кивнул в сторону Титаренко, — он теперь у нас главный. По старшинству.

— Ну какой из меня здесь командир, — удивился профессор. — Я скорее балласт. Точнее, ценный груз — ибо от меня в будущем будет многое зависеть. В том числе и деньги. Так что даю первое и последнее указание. Здесь и сейчас командиром будет Сюр. А по Зоне нас поведет… Семеныч!

У Димы челюсть отпала. Сама собой.

— Что? — вскинулся Сюр. — Этот мелкий? По Зоне?

— Остынь, Сюр… — поддержал профессора Боцман. — Семеныч лучше нас с тобой вместе взятых Зону знает. Да и Мотя был бы готов его за старшего в Зоне оставить. Он мне сам так говорил… Лучше, раз уж ты у нас «зам по боевой», командуй, что дальше делаем?

— Как — что? Ломаем дверь и разбираемся на месте. Мы с тобой впереди, Семеныч — прикрывает тыл. Титаренки — сидят здесь, пока мы не разведаем обстановку. Маша — пали из дробовика во все, что движется. Только не в нас.

Повернулся и пошел к дверям.

2

Голос у Оксаны Ивановны был зычный и глубокий. Виктория Леонидовна немного завидовала такому голосу. Даже когда Оксана Ивановна начинала досаждать своими громкими рассказами о том, какие сволочи соседи, Виктория Леонидовна не раздражалась. А слушала голос как музыку. Тем более что сейчас они находились в комнате вдвоем и им никто не мешал общаться. Третья их соседка по кабинету, смешливая секретарша Верочка, недавно ушла в декрет.

Шел обычный рабочий день. Звонки, накладные, курьеры, звонки. За отсутствием Верочки обязанность принимать звонки выпала Оксане Ивановне. Она очень хорошо умела «строить» зарвавшихся подрядчиков. Вот и сейчас отчитывала очередного:

— Але… Да, это «Лиманскпотребсоюз»… Да, вы попали туда, куда надо. В отдел поставок сельхозпродукции. Да, мы отправляем продукцию по всему ССГ… Да, и в Казахстан… Молоко, картофель, помидоры, кукуруза… С лучших ферм области… Да… Цены можете уточнить у нас на сайте, там есть прайс… Нет, качество продукции у нас самое отменное… Ну и что, что рядом атомная станция? Уровень радиации всегда в норме… А вы знаете, что по исследованиям МАГАТЭ Чернобыльская АЭС входит в десятку самых чистых и безопасных станций начала двадцать первого века? Ах, не знаете… Ну почитайте, об этом много писали… А если не нравится… Что?.. Да, а если не нравится, можете закупаться в Ленинградской области, там после Соснового Бора овощи светятся… А у нас, между прочим, лучший потребсоюз на Украине. А то и в ССГ. И цены сами посмотрите… Хорошо, высылайте заявку е-мейлом, счет мы вам выставим…

Оксана Ивановна положила трубку.

— Что-то клиенты сегодня какие-то странные… Выясняют что-то, нервничают…

— Зато вы замечательно с ними общаетесь, — польстила Виктория Леонидовна. — Они после разговора с вами всегда как шелковые.

— Это опыт, милочка, опыт. — Оксана Ивановна была на десять лет старше Виктории Леонидовны и любила этим немного побравировать. Скорее всего, чтобы скрыть зависть. — А не соорудить ли нам, милочка, чайку? Пока не позвонил очередной глупышка-клиент. Или директор не вернулся с базы.

— Совсем не возражаю, Оксана Ивановна. Чайку — это завсегда. Только сейчас дочке позвоню. Она уже должна из школы выйти… — Виктория Леонидовна достала мобильник. Но набрать номер не успела.

За дверью кабинета в коридоре раздался грохот.

— Опять стулья в зал заседаний таскают, — недовольно проворчала Оксана Ивановна. — Говорила же грузчикам — аккуратнее таскайте, работать мешаете…

Дверь с треском распахнулась, почти слетев с петель. В комнату ворвались двое с автоматами наизготовку. Один здоровенный, второй пониже, но тоже не маленький. Сзади в коридоре маячил еще один — совсем низенький. Резко запахло порохом и степью.

Чайный пакетик выпал на стол из руки Оксаны Ивановны. Мобильник выпал на стол из руки Виктории Леонидовны. Обе обалдело таращились на ворвавшихся. «Налоговая полиция!» — подумала Оксана Ивановна. «Ограбление!» — подумала Виктория Леонидовна. Тем более что тот, кто повыше, проорал:

— All right, everybody be cool, this is a robbery!

«Американский миротворческий десант!» — хором подумали Виктория Леонидовна и Оксана Ивановна. И совсем испугались. Слухи о зверствах американских миротворцев ходили страшные. Но откуда они тут, в центре ССГ? Они же все в Азии и Африке…

Впрочем, второй, что пониже, пихнул большого локтем.

— Сюр, ты чего? Обалдел? Тарантины насмотрелся?

— Ну… Всегда хотелось это сказать, да ситуация не подворачивалась подходящая, — смутился здоровяк.

«Не миротворцы! И не ограбление!» — обрадовалась Оксана Ивановна, и поняла, что уже не боится. И передумала визжать. Ведь это выглядело бы несолидно для заведующей отделом поставок «Лиманскпотребсоюза». Она собралась, привстала и, заставляя себя не глядеть на дула автоматов, громко вопросила своим зычным голосом:

— Молодые люди! Вы кто такие? По какому праву вы врываетесь в рабочее помещение в рабочее время?

Здоровяк Сюр опешил от такого тона, смутился еще больше и даже попятился. Но того, что поменьше, похоже, таким нахрапом взять было нельзя.

— Ша, мамаша. Тебе же сказали — be cool… Не хами, не кричи — и все будет хорошо. Никто не пострадает. А вот если начнется нервотрепка… — он громко передернул затвор автомата.