Война и мир Ивана Грозного - Александр Тюрин

Германская империя с прогнозируемым недоброжелательством отнеслась к появлению русских в германских землях, к коим она относила и Ливонию. На съезде властителей германских земель в 1560 г. герцог Иоганн-Альбрехт I Мекленбургский, померанские владения которого находились не так далеко от Ливонии, пугает немцев грядущим московитском нашествии на Германию. По словам герцога, «московский тиран» уже создает флот на Балтике и превращает захваченные ганзейские суда в русские военные корабли, которыми будут командовать наемные испанские, английские и немецкие капитаны. Герцог агитирует за то, чтобы рейх незамедлительно потребовал от Нидерландов и Англии недопущение поставок оружия и любых другие товаров «врагам всего христианского мира». Съезд германских властителей под влиянием столь пламенной агитации, определил, что Германия должна всячески противодействовать тому, чтобы московиты обосновались на Остзее.

После летнего похода русские войска ушли из Ливонии, оставив гарнизоны в занятых городах.

Коадьютор (второе лицо в орденской иерархии) и бывший командор Феллина-Вильянди, Готард Кетлер собрал 19 тысяч войска, в составе которого оказались и рабы-кнехты, и мобилизованные крепостные крестьяне, и европейские наемники. В конце 1558 он подошел к крепости Ринген (Рынгола).

Русский гарнизон Рингена, состоящий из сорока детей боярских и полусотни стрельцов под командованием воеводы Р. Игнатьева, оборонялся шесть недель до прихода отряда М. В. Репнина. Репнину удалось разбить передовые заставы ливонцев, возглавляемые братом коадьютера, но он потерпел поражение от главных сил противника.

Русский гарнизон Рингена продолжал оборону, немцам удалось взять крепость только в результате третьего трехдневного штурма крепости, после того как у осажденных закончилась амуниция. Все защитники Рингена были убиты – в плен их не брали (такое «особое отношение» к русским будет стандартом у западных войск на протяжении всей Ливонской войны). Потеряв под Рингеном около двух тысяч человек и потратив полтора месяца, Кетлер попробовал развить успех. В конце октября 1558 г. его войско вошло в псковский регион, выжгло посады городка Красный и разорило себежский Свято-Никольский монастырь.

Для Ивана стало ясно, что Ливония, получив поддержку от германской империи, готова к продолжительным военным действиям. В Ливонию было послано войско под командованием кн. С. И. Микулинского и П. В. Морозова.

17 января 1559 г. войска Ордена и рижского архиепископа, под командованием домпробста Ф. Фелькерзама, было разбито русским передовым полком под командованием кн. В. Серебряного у Тирзена (Тирзе), недалеко от Риги. Погибло около 400 рыцарей. После этого русские войска прошли по обеим берегам Двины до самой Риги. Оттуда русские направились к границе Пруссии, у Динамюнде (Даугавпилс) сожгли рижские корабли и в феврале вернулись в псковский город Опочка.

Стратегическая ошибка. Перемирие 1559 г

В марте 1559 г. русское правительство, находящееся под сильным влиянием «Избранной Рады», совершает роковую ошибку, заключив с противником длительное перемирие.

Орден был на грани разгрома, рижские укрепления находились в плачевном состоянии и осталось совершить последние усилия по захвату ливонских крепостей. Русские войска пользовались поддержкой прибалтийского крестьянского населения и им не угрожали какие-либо партизанские действия. Датские послы уже докладывали из Москвы своему королю о подготовке решающего русского наступления, которое должно было проходить не только на суше, но и на море.

В это время представители Дании, Швеции, Польши и Литвы развернули свое дипломатическое контрнаступление на Москву. В марте литовское посольство запросило в Москве «вечного мира», с аналогичными предложениями обратилось и шведское правительство, но особую активность развил датский король. К Кристиану III обратились за посредничеством ливонские дипломаты, тайно обещая расплатиться с ним, за оказанные услуги, островом Эзель.

Безусловно, царь Иван хотел добрых отношений с какой-нибудь европейской державой, особенно из тех, что выходят в бассейн Балтийского моря. Но у перемирия были мощные «толкачи» в российской верхушке, с самого начала не желавшие войны за Балтику. К их числу могли относиться и недоброжелатели Ивана, которые боялись царских побед и укрепления государства, и могущественные князья литовского происхождения, желавшие перемещения русских сил на юго-запад, где располагались их вотчины, и видный член правительства Алексей Адашев, чей брат Данила проводил в это время операции в Крыму, эффектные, устрашающие для крымцев, но, в общем-то, лишенные стратегической перспективы.

Иван Грозный в первом послании Курбскому писал: «Как не вспомнить постоянные возражения попа Сильвестра, Алексея Адашева и всех вас против похода на германские города и как из-за коварного предложения короля датского вы дали ливонцам возможность целый год собирать силы. Они же, напав на нас перед зимним временем, сколько христианского народа перебили».[30]

Перемирие, столь привлекательное в моральном и дипломатическом плане, нарушало фундаментальную стратегию победоносной войны, которая заключалась в использовании временных разногласий среди противников и максимальной мобилизации ресурсов для быстрого и окончательного разгрома врага.

Орден использовал так необходимую ему передышку для вовлечения в борьбу против Москвы польско-литовских и шведских сил, с которыми он будет расплачиваться своими владениями. Учитывая развернувшуюся против ливонских рыцарей крестьянскую войну, Орден действовал оперативно и на мелочи не разменивался.

31 августа 1559 г. коадьютор Готард Кетлер заключает соглашение в Вильно с Сигизмундом II Августом о том, что польский король принимает Орден в свою «клиентеллу и протекцию».

Соглашение было дополнено 15 сентября договором об оказании Польским королевством и Великим княжеством Литовским военной помощи Ливонии.

С 15 сентября польский протекторат распространился и на рижского архиепископа. За «добрые услуги» король получил в залог юго-восточную часть Ливонии вдоль Двины, в которую были направлены польско-литовские войска.

17 сентября Кетлер, полностью ориентирующийся на Польшу, отстранил от власти осторожного Фюрстенберга и стал новым магистром Ордена.

26 сентября 1559 г. эзельский епископ уступил остров Эзель (Сааремаа) герцогу Магнусу, брату датского короля, за 30 тысяч талеров. Таким образом, Дания получила хорошое вознаграждение за свое участие в организации пагубного для Москвы перемирия.

Не удовлетворившись островом, датский король Кристиан III и его наследник Фредерик II заявили Ивану II о своих правах на всю Эстляндию, на что получили характерный ответ от царя: «Мы короля от своей любви не отставим: как ему пригоже быть с нами в союзном приятельстве, так мы его с собою в приятельстве и союзной любви учинить хотим. Тому уже 600 лет, как великий государь русский Георгий Владимирович, называемый Ярославом, взял землю Ливонскую всю и в свое имя поставил город Юрьев, в Риге и Колывани церкви русские и дворы поставил и на всех ливонских людей дани наложил. После, вследствие некоторых невзгод, тайно от наших прародителей взяли было они из королевства Датского двух королевичей. Но наши прародители за то на ливонских людей гнев положили, многих мечу и огню предали, а тех королевичей датских из своей Ливонской земли вон выслали. Так Фредрик король в наш город Колывань не вступался бы».

Кетлер, продав родину новым союзникам и наняв отряды европейских ландскнехтов, вероломно нарушил перемирие. В октябре 1559 г. он внезапно напал под Юрьевым на отряд воеводы З. И. Очина-Плещеева – в битве погибло около тысячи русских воинов.

Как обычно это бывает, коварство и вероломство в отношении русских не нашло никакого осуждения со стороны европейских современников (Обмануть московита – это в рамках европейской морали также нормально, как обмануть индейца. Вспоминаются 800 договоров, заключенных американским правительством с индейскими племенами, три четверти из них было нарушено). Вот и наши псевдорики от Карамзина до Анны Хорошкевич, столь мастерски раздувающие реальные и мнимые жестокости русских войск в ливонской войне, не увидели в этом вероломстве ничего зазорного.

Магистр Кетлер осаждает Юрьев, но получает отпор от воеводы Катырева-Ростовского, производящего регулярные вылазки силами гарнизона. Кетлер не решается на долгую зимнюю осаду и отступает. Его арьергард разбит отрядом кн. Г. Оболенского и стрелецкого головы Т. Тетерина. Захваченные ливонские пленные сообщают о намерении Ордена напасть на крепость Лаис (Лаюс).

На помощь гарнизону этой крепости, насчитывавшего 100 детей боярских и 200 стрельцов под командованием кн. А. Бабичева и А. Соловцова, приходит стрелецкая сотня головы А. Кашкарова. Стрельцы входят в крепость накануне начала осады, которая длится несколько недель в ноябре 1559 г.