Падальщик - Александр Авраменко

— Ну, чем заплатишь?

Чужак вдруг ухмыльнулся, и его усмешка никому не понравилась. Слуги герцога наконец сообразили, что здесь что-то не так… Потянулись за оружием, стали переглядываться, привычно перемещаясь в стороны, чтобы захватить врасплох, но тут старший сообразил, что ему не нравится в пришедшем — уж больно у него лицо белое. Без следов загара. Он что, из-под земли вылез? И замер на миг, когда тот вновь ухмыльнулся и, глядя прямо в ему в глаза, подтвердил:

— Угадал. Именно из-под земли.

Пока старший сборщик соображал, что произошло, чужак обратился к палачу:

— Дорого, говоришь? Думаю, ты прав. Но я готов заплатить за неё цену.

— И какую же?

— Твою жизнь.

Неуловимым движением неизвестный выдернул из вдруг распахнувшегося плаща два узких изогнутых меча и бросился вперёд. Лезвия тонко пропели, и тело садиста распалось на четыре части, мгновенный поворот в сторону, удивительным образом извернувшись, и вот уже сразу двое с удивлением смотрят на лежащие перед ними в пыли кисти собственных рук… Ударила высоким фонтаном кровь из рассечённой шеи, покатилась отрубленная голова последнего из слуг герцога, которую послал ловким пинком незнакомец. Сбитый с ног ударом страшного предмета, тот упал, потеряв равновесие от неожиданности и от силы, с которой в него врезалась голова старшего сборщика. А ещё через миг всё закончилось — мечи тоненько свистнули, и кровь хлынула ручьём из тонкого разреза на месте пояса волка… Деревенские стояли выпучив глаза при виде произошедшего, а Михаил выпал в нормальное восприятие времени, стряхнул с мечей кровь, вставил в ножны уже привычным движением, подошёл к стоящей неподвижно Олесе, вытащил из-за пояса короткий вакизаши, разрезал верёвки, стягивающие колодки:

— Узнала?

— Т-ты?!

Не веря своим глазам и тому, что случилось, прошептала она, но парень кивнул:

— Я. Дело у меня к тебе. А теперь ещё и разговор…

— Дяденька!!!

А через мгновение парень почувствовал, как за его ногу ухватилась Иринка…

…Испуг. Страх. Вот что он чувствовал, когда сидел в доме родителей молодой женщины и пил настой из трав, ожидая, пока Олеся соберёт вещи. Против ожидания, она согласилась вернуться на Север сразу и без сопротивления, и в данный момент торопливо упаковывала то, что собиралась забрать с собой. В двери дома постучали. Дед, хозяин, пошёл открывать, а Михаил погладил сидящую у него на коленях девочку:

— Как ты тут без меня жила?

— Плохо, дяденька. Очень плохо… Кушать нечего. Все злые. Особенно эти… Волки… И жестокие. Я вас часто вспоминала, очень часто…

— Э… Кхм-кхм…

Парень оторвался от девчушки, опустил её на пол — в дверях комнаты стояли дед и средних лет мужчина.

— Слышь, северянин, потолковать бы нам пять минут?

— Давай потолкуем. Позволишь, хозяин?

Старик кивнул, забрал с собой девочку и вышел.

Мужчина присел, взглянул Михаилу в лицо, суровым голосом произнёс:

— Слышь, паря… Вот ты приехал. Положил волчьих слуг. Сейчас опять уедешь, заберёшь с собой наших девок. А нам что делать? Или ты думаешь, что герцог Волк позволит нам жить спокойно, после того, что ты натворил?

— Уж прости. Не подумал как-то. У нас на Севере такого нет.

— Не подумал он! — сварливым голосом передразнил мужчина парня. Потом вздохнул: — Деревню нашу сожгут. Жителей — кто послабже, казнят лютой смертью, в назидание остальным. А кто посильней — продадут в рабы. И это — в лучшем случае. Вот так, паря…

Михаил расслабленно откинулся на спинку стула:

— И потому твои мужики сейчас за стенками прячутся, чтобы меня скрутить и герцогу отдать? Надеются, что тот вас за это пощадит?

Мужчина побледнел, а северянин усмехнулся:

— Хочешь начистоту?

Собеседник мгновение помолчал, потом медленно кивнул. Островитянин усмехнулся, пристально глядя ему в глаза:

— Тогда слушай. Скрутить меня — мало кто из твоих уцелеет. Если вообще останутся живые. Это первое. Да ты и сам это понимаешь, иначе бы разговор не затевал. Насчёт того, что герцог самозваный вас пощадит — вы ещё меньше уверены. Ведь так?

— Так.

Местный житель опять кивнул в знак согласия. Парень слегка раздвинул губы в улыбке:

— Значит, пришёл ты сюда с крохотной надеждой, что я смогу вас тоже отсюда вывезти куда подальше. Мир — большой. Места сейчас много, и ваша деревня сможет осесть там, где у Волка руки не дотянутся. Так?

— Верно говоришь. Сможешь?

Михаил потянулся к чашке с настоем, сделал глоток, раздумывая над словами мужчины. Бросать деревенских на смерть как-то не по-людски. С другой стороны… А чего, в конце концов, таиться?! Прятать что-то? Он не вор, не убийца. А если что-то и может, что другим не дано, так как ни скрывай, а всё тайное рано или поздно становится явным… Да словечко, думается, эти люди за него замолвить, если что, смогут… Староста ждал, глядя на северянина со всё возрастающим напряжением, и надежда, было появившаяся на миг в серых глазах, начала таять… Но чужак вдруг отставил чашку и мотнул головой. На лице возникла непонятная гримаса:

— Смогу. Только вот что… На самый Север уйдём. Есть там брошенная деревня. Бывший колхоз. И земля есть, и дома есть, и строения. Но только климат там другой. Первое время я вам помогу да местные жители. Есть у меня там связи, да и обязаны городские мне кое-чем. Но сразу скажу — легко не будет. Привыкать придётся. Если согласны — час вам на сборы. Берите всё: еду, одежду, мебель, скот, продукты. Всё, что можете утащить с собой. Хотя бы на пять метров. Собирайтесь на окраине деревни. Там транспорт будет. Для всех. Без исключения. Заберу и хромых, и больных. Словом, никого и ничего не оставляйте.

Мужчина поднялся со стула и вдруг рухнул на колени, склонился в низком поклоне:

— Если не обманешь — уж не знаю, как тебя и благодарить-то…

— Обману? Да нет… Но проклянёте вы меня ещё не раз, это точно. Климат у нас…

— Люди везде живут. Зато свободными будем!

— Будете. Это точно…

Мужчина торопливо вышел, желая скорее объявить хорошую весть, а Михаил вновь неторопливо взял чашку. Настой был чудо как хорош. Но вдруг отставил его в сторону, не оборачиваясь, спросил:

— Что?

Олеся дрожащим голосом тихо спросила:

— Ты… Правда, всех заберёшь?

— Да, — короткий ответ.

— К себе, на остров?

— Нет. На материк. Буду жить рядом, по соседству. Скажи родителям, пусть вещи пакуют тоже.

Она вздохнула, вышла на минуту, чтобы вернуться вновь. На этот раз подошла к столу, села на стул, опустив глаза и положив руки на колени. Нервно их сцепила, снова вздохнула, потом выпалила: