Огненный путь Саламандры - Елена Никитина

— Как думаешь, до завтрака хотя бы лекция закончится? — осторожно наклонился ко мне Полоз.

— Хотелось бы надеяться, что раньше, — согласно хмыкнула я. Значит, голодных тут всего двое.

Но наши перешептывания заметили и, как ни странно, расценили правильно. Зелин обворожительно, несмотря на зловеще торчащие клыки, улыбнулся и быстро закруглил свою пламенную речь.

— Извините, увлекся, — смущенно покаялся он, усаживаясь. — Думал, отвык уже от таких вещей, а оказывается…

— Мастерство не пропьешь, — заметил Полоз, принимая с подноса слуги бокал с вином.

— Это точно.

Еда за ужином совершенно не соответствовала моим опасениям и состояла в основном из разного рода салатов и рыбных блюд. Мяса не было совсем. На десерт подали какой-то сладкий мусс со вкусом цитрусовых и терпкий напиток, отдаленно напоминающий чай. Я храбро расправлялась со всем, что мне предлагали, и в какой-то момент Полоз не выдержал и бесцеремонно толкнул меня под столом ногой.

— Тебя легче убить, чем прокормить.

Я чуть не подавилась от такого замечания. Ему что, чужой еды для меня жалко стало? Уж чего-чего, а подобной мелочности я от него никак не ожидала. Правитель весело расхохотался, будто специально демонстрируя свой внушительный хищный набор клыков.

— Творческие у вас отношения, как я погляжу.

— Не то слово, — с трудом прокашлялась я. — После таких выживают единицы.

— А кто выживает, повреждается в уме, — не остался в долгу мой благоверный.

Нет, и он еще жалуется! Сам же первый начал!

— Пап, представляешь, и вот так они всю дорогу. — Мираб ткнул в нас пальцем. При этом у мальчишки было до неприличия счастливое лицо.

— Но, судя по тому, что оба до сих пор живы, до кардинального выяснения отношений еще дело не доходило. — Зелин переводил насмешливый взгляд с меня на Полоза и обратно.

— Пока нет, — снова влез неугомонный эльфыреныш. — Но наедине их лучше не оставлять.

— Милый ребенок, с тобой иногда наедине оставаться гораздо опаснее, — ничуть не смущаясь присутствием всесильного родителя, сказал мой благоверный.

— Это еще почему? — удивленно вскинул бровки Мираб. — Я безобиден, как стадо божьих коровок.

— А стадо может и затоптать.

Огненнокрылый правитель поистине наслаждался нашей дружеской перепалкой, с нежностью поглядывая на сына. Его глаза просто светились неподдельной любовью, родительской заботой и гордостью. Я даже позавидовала эльфыренышу. На меня никто никогда так не смотрел, никто никогда так не волновался, не переживал. Даже Фен… Сердце предательски сжало от неожиданной тоски. Не по чему-то конкретно, а по тому, чего в моей жизни никогда не было, но так бы хотелось, чтобы было.

— Сатия, я хочу пригласить тебя на небольшую прогулку по саду, — неожиданно предложил Зелин. — Думаю, нам есть о чем поговорить.

Я покосилась на Полоза и, увидев его полыхнувшие раздражением глаза, медленно кивнула. В последнее время присутствие мужа сильно меня напрягает, да и сам он любит обострять даже самую невинную, казалось бы, беседу. Ну его. А правитель, скорее всего, хочет выспросить о некоторых подробностях освобождения Мираба и моих соображениях по этому поводу как непосредственного участника спасательной операции.

Зелин галантно подал мне руку и повел к широкой лестнице, ведущей в благоухающий сад. Каких дивных растений там только не было! И раскидистые низкорослые пальмы, и кусты крупных, с кулак, рубиновых и белых цветов, очень похожих на розы, и высокие деревья, на верхушках которых зрели огромные желто-зеленые ягоды, и много чего еще, мною доселе не виданного.

Мой спутник, заметив столь повышенный интерес к местной флоре, принялся подробно просвещать меня на тему: «Природа Пара-Эльталя и произрастающая на нем растительность». Рассказчик из него получился великолепный — знающий, остроумный, нескучный. Я от души смеялась над его забавными шутками, удивлялась некоторым особенно интересным фактам, запоминала, что могло бы пригодиться в будущем. Общаться с ним было легко и непринужденно, я даже на некоторое время забыла, что рядом со мной одна из самых злобных и кровожадных тварей этого мира. Это если опять же верить народной молве.

Заходящее солнце окрасило прекрасный сад кровавыми лучами, отчего все вокруг приобрело багряный оттенок, в густой листве уже поселились загадочные сумерки, на небе стали загораться первые робкие звезды, такие непривычно большие и близкие. Мы шли по посыпанным белым мягким песком дорожкам, скрадывающим звук шагов, и просто наслаждались медленно растекающимся по острову вечером.

— Я знаю, что тебя мучают сомнения, Саламандра. — Такая простая фраза заставила меня непроизвольно вздрогнуть и резко остановиться. В глубине сада, куда мы уже успели забрести, она прозвучала как-то особенно зловеще. Но больше всего мне не понравилось обращение. Что-то слишком многие в последнее время стали догадываться о моей истинной сущности. Ох, не к добру это, чую. Хотя что я удивляюсь. Мираб уже разболтал небось обо всем, и о том, что не хочу, чтобы кто-либо знал, что я — саламандра.

Слабое сияние огненных крыльев лишь немного разгоняло быстро спускающуюся темноту, и это пугало даже больше, чем полный мрак. Лиебе смотрел на меня серьезно и пристально, будто видел насквозь, и мне показалось, что от моего ответа зависит что-то очень важное.

— Есть такое дело, — не стала отпираться я. Какой смысл? И потом, еще неизвестно, о чем именно этот фиалковоглазый красавчик говорит, и тем более — о чем догадывается.

— Может, стоит их уже развеять?

Что-то уже не нравится мне этот разговор при луне.

— Ты о чем, Зелин? — спросила я, чтобы добиться хоть какой-то ясности.

— О тебе, Салли.

Так, приехали. Умопомрачительный мужчина, правитель Пара-Эльталя, по совместительству главный кровопийца и душегуб нашего мира, предлагает мне, беглой саламандре, психологическую помощь и моральную поддержку, чтобы я прекратила терзаться. Бред! Чистой воды бред! Или эльфыри предпочитают употреблять в пищу только спокойную и умиротворенную добычу?

Видимо, все эти мысли слишком ясно отразились на моем лице, потому что лиебе вдруг снова рассмеялся:

— Салли, с каждой минутой ты нравишься мне все больше и больше. В тебе самым непостижимым образом сочетаются благородство и отчаянность, храбрость и страх потерять себя, доброта и язвительность, любовь и недоверие. Ты запуталась, Салли. Запуталась, потому что вокруг тебя происходит слишком много событий, смысла которых ты не понимаешь. Или же просто боишься понять.

— Ничего, я разберусь, — поспешила заверить я, но уверенности в моем голосе не чувствовалось.

— Может, стоит попросить помощи? — Эльфырь склонил голову набок и так проникновенно заглянул мне в глаза, что я невольно смутилась. Такое впечатление, что он знает обо мне гораздо больше, чем я сама.

— Еще скажи, что мне надо перед тобой исповедаться.

— Хорошая идея.

— Спасибо, конечно, но я уже однажды совершила подобную глупость и второй раз на те же грабли наступать не собираюсь.

— Никогда не предполагал, что меня, правителя Пара-Эльталя, можно сравнить с огородным инвентарем, — изумился Зелин. — Но в любом случае я не те же грабли, другие. Может, стоит попробовать? Только не с разбегу, а осторожно, чтобы удар черенком по лбу оказался необходимым откровением, а не очередной черепно-мозговой травмой.

— Зачем тебе это? — Я не понимала, на что ему мои откровения.

— Ты уже пошла наперекор многому: себе, людям, отцу, своему страху. И именно благодаря этому качеству мой единственный и горячо любимый сын сейчас жив. Любая посильная помощь с моей стороны будет лишь маленькой толикой благодарности за твою самоотверженность.

— А если мне не нужна благодарность?

— Зато тебе нужна помощь. И поверь, я один могу дать тебе гораздо больше, чем все те, с кем ты до сих пор встречалась.

— И что же такого ты можешь мне дать, чего не было до этого ни у кого?

— Информацию, которой тебе так не хватает.

Я невольно вскинула на лиебе полные надежды глаза. Неужели у него есть средство, как расторгнуть мой брак с Полозом? Но стоит ли верить тому, о ком и так ходит слишком много недостоверных слухов? Да и знаю я его всего-то без года седмицу.

Зелин расценил мой вопросительный взгляд по-своему.

— Думаю, стоит тебе сначала кое-что показать, — и, легко подхватив меня сильными руками, взмыл в воздух. Слабый испуганный писк саламандры, судорожно вцепившейся в ворот гнусного похитителя, уже ничего не решал в безмолвном ночном пространстве.

Лететь вниз спиной, когда, кроме сосредоточенного, пусть и невероятно прекрасного мужского лица, ничего не видно, было жутко и неприятно. Всегда предпочитаю смотреть, куда иду, а тут мало того что направление уже безвозвратно потеряно, так еще и подо мной зияла неимоверная пугающая бездна. Я высоты, конечно, не очень боюсь, но как-то неприятно, что твоя судьба в такой момент зависит от силы чужих рук и, что уж греха таить, от прихоти меня держащего.