Порочная красота, или Сорви с меня мою маску - Юлия Шилова

— Может и это.

— Вот дела! — почесала я затылок. — Живешь на белом свете и не знаешь, что такое бывает.

— Еще и не то бывает. Неопознанные трупы хоронят в общих захоронениях. Заворачивают в целлофановые мешки и закапывают в общую яму. К каждому мешку прикрепляют бирку с номером. Когда закопают, то просто вбивают колышек с табличкой, на которой перечислены номера бирок и количество человек. Можно сделать так — в мешок напихают тряпок с песком, зашьют — и порядок. Но придется сунуть еще и медбрату, и даже могильщику. А ты говоришь «дорого». Люди рискуют своим положением. Статья есть, уголовная. Рискуют все, начиная с регистрации и кончая могильщиком.

— Ну, ты, Валентин, здесь такого наговорил! Хорошо, допустим, мы купим труп женщины моего возраста. А дальше что?

— Дальше по порядку. Положим труп в машину, вернее, посадим за руль. Оденем в твою одежду, а в карман положим документы на твою тачку и твой паспорт. Машину сбросим с первого попавшегося обрыва.

— Вот тебе раз, а как же я буду жить без паспорта? Ведь в нашем городе на улицу даже за хлебом без документов не выйдешь.

— Тебе купим новый.

— А у тебя что, есть связи?

— Конечно.

— С ума сойти! — восхитилась я. — Да ты просто палочка-выручалочка!

— Да, но это все не так-то легко. Надо еще постараться найти труп твоей комплекции и возраста. Это непросто. Когда приедем в Москву, придется сразу этим заняться… Как появится что-то подходящее, так сразу возьмемся за дело.

— Пахан узнает, что я разбилась на машине, и прекратит поиски?

— Да, будет именно так.

— Что ж, неплохо. Только как же я буду потом жить в своей квартире по чужому паспорту?

— Ты не будешь жить в своей квартире, ее надо будет срочно продать.

— Продать?

– Ну конечно, и чем быстрее, тем лучше.

— А где же я буду жить?

— Тебе вообще больше не надо жить в Москве, даже под чужой фамилией. Во избежание всяких недоразумений.

— И что ты предлагаешь?

— Купим тебе квартиру в Ленинградской области, ты начнешь новую жизнь. Что поделаешь? Ты попала в игру с одним очень серьезным человеком, причем в очень нехорошую игру.

— Это ты про пахана, что ли?

— А про кого же еще?

— И что я буду делать одна в этой области?

— Ну почему «одна»? Если хочешь, я поеду с тобой.

— Ты хочешь сказать, что бросишь племянницу пахана?

— Да. Я уже тебе объяснял. Повторить?

— Если можно.

— Я тебя люблю и хочу быть с тобой.

— Но ведь пахан обещал задушить тебя собственными руками, если ты на ней не женишься.

— Поэтому мне тоже нельзя оставаться в Москве. Придется ехать с тобой. Купим дом где-нибудь под Питером, например, в Павловске. Это тихий, спокойный городишко, и, главное, нас там никто не знает.

— А почему нельзя жить в Питере?

— Я сам питерский, там вырос, у меня куча друзей, сама понимаешь… Мне совершенно не хочется тратить время на кого-то, кроме тебя, понимаешь?

— Понимаю. Уж не делаешь ли ты мне предложение?

— Я не знаю, как это делается. Никогда не пробовал.

— Ну, так учись, я жду.

Валентин положил мне руки на плечи и с волнением произнес:

— Солнышко мое, выходи за меня замуж.

— Феноменально! — прошептала я.

— Тебе понравилось, как я это сделал?

— Ты это выполнил просто сногсшибательно! А говорил, не умеешь!

— Так что ты ответишь?

— Я хочу за тебя замуж! Конечно хочу! Больше всего на свете я хочу быть с тобой! И почему я не поняла это сразу, еще в «Лисьей норе»? Какого черта выпрыгнула от тебя из окна, надо было отдаться не задумываясь!

Валентин засмеялся и притянул меня к себе.

— Знаешь, ты такая проныра и авантюристка, каких свет не видывал!

— Это комплимент?

— Да.

— Слушай, у меня осталось очень важное дело. Без этого я не могу выполнить все то, что мы задумали.

— Тебе нужен Грач?

— Очень. Ты меня знаешь, если я что-то задумаю, то сделаю это обязательно. Чего бы мне это ни стоило!

— Хорошо, я узнаю, где находится Грач, что ты намерена дальше делать?

— Я придумала ему страшную казнь, настолько страшную, что от одной мысли мурашки бегут.

— Ладно, дорогая, давай не будем мудрить. Я не могу подвергать тебя опасности. Лучше сделаем так. Я уложу Грача из пистолета. Ты убедишься, что он мертв, и на этом ставим точку.

— Нет, не пойдет.

— Но почему?

— Потому что я должна прикончить его сама. Пойми, я не успокоюсь, пока не придушу эту сволочь собственными руками.

— Но это очень рискованно!

— У меня нет другого выхода. Я хочу жить со спокойной совестью. Умоляю тебя, найди Грача и организуй мне с ним встречу.

— И не проси, это очень опасно.

— Я умоляю тебя!

— Ну хорошо, только я буду тебя страховать. Ты согласна?

— Ладно.

— Как ты собралась его прикончить?

— Скоро узнаешь. Это будет долгая и мучительная смерть.

— Но тебе понадобится пистолет?

— Не помешает.

— Иди ко мне, моя мстительница, — сказал Валентин, и мы слились в долгом поцелуе. — Лучше скажи, ты действительно меня любишь?

— Очень сильно.

— А зачем ты меня тогда называла гориллой?

— Дура была, каюсь. Ты обиделся?

— Да хоть чертом лысым называй, только будь со мной.

Я поцеловала Валентина так страстно, как только была способна, и с удовольствием занялась с ним любовью.

Глава 13

Валентин поселил меня в небольшой квартирке на московской окраине, а сам занялся воплощением в жизнь наших планов. Он взял с меня клятву не выходить из дому.

Но как только послышался звук его отъезжающей машины, я подхватила сумочку, выскочила на улицу и поймала попутку. Мне было просто необходимо увидеться с отцом Златки. Я набрала его домашний номер, но телефон молчал. Возможно, он в лаборатории, подумала я и отправилась в Центр борьбы со СПИДом. В бюро пропусков меня попросили немного подождать. Я устроилась на подоконнике и стала смотреть в окно. Господи, сколько раз я была здесь со Златкой, а теперь некому даже выписать пропуск! Кто-то тронул меня за плечо. Я обернулась. Передо мной стоял пожилой седой мужчина, в котором я не сразу узнала отца Златы. Что поделаешь, похоронить дочь, а затем жену — это страшное дело.

— Здравствуйте, дядя Жора. — Я постаралась выдавить улыбку и протянула ему руку.

— Здравствуй, Валечка, — растерянно пробормотал он.

Я заметила, как дрогнули его губы. Должно быть, он очень волновался. Скорее всего, ему была неприятна эта встреча, напоминавшая о погибшей дочери.

— Мне с вами поговорить надо.