Смерть - не азартный охотник. Самоубийство исключается - Сирил Хейр

— Да, считаю.

Она провела рукой по глазам.

— Кажется, мы переходим от одного ужаса к другому, — пробормотала она. — Думаю, Мартин прав, Стефан. Во всяком случае, до окончания этого срока нам не нужно принимать окончательное решение.

— Я должен просить вас составить об этом деле собственное мнение, — сказал мистер Джелкс, торопясь уйти. — Это вопрос, который вы должны держать в уме, вот и все. Видимо, мистеру Диккинсону задача раскрыть преступление за две недели представляется сущей безделицей!

И с этой последней и в высшей степени неудачной шуткой он поспешил ретироваться.

— Надутый осел! — таким был комментарий Стефана; он пренебрежительно глядел в окно вслед солидной фигуре поверенного, торопливо удаляющегося от дома. — Мне следовало знать, что от него не будет толку.

— Я считаю его порядочным парнем, — возразил Мартин. — Конечно, для него твоя идея была нечто вроде шока; сначала он не мог этого понять, как, впрочем, и остальные из нас. Ты уж слишком требователен к нему. Как бы то ни было, а мне нравится идея отсрочки окончательного решения на две недели. В конце концов, за такой срок можно многое успеть.

— Видимо, от твоего внимания ускользнул тот факт, что это именно нам придется успеть много сделать за две недели. Мой отпуск — всего четыре недели, и две из них уже использованы. И потом, нам предстоит непростое дело.

— Господи, это понятно! Мне повезло, у меня еще три недели впереди, так что со мной все в порядке. А сейчас, думаю, нам нечего делать, пока к работе не приступит этот агент. Не то, чтобы я любил слоняться около стойки администратора в гостиницах. Никогда не знаешь, на что можешь наткнуться. — Мартин важно мигнул глазами за толстыми линзами очков. — И вообще у меня недостаточно опыта для такого занятия, — заявил он. — Никто не хочет прогуляться по Хиту?

Никто не выразил желания идти с ним, и ему пришлось покинуть дом в одиночестве. Как только он ушел, Анна взяла Стефана за руку.

— Мне нужно кое-что сказать тебе, — заявила она.

— В самом деле?

— Да. Только то, что я очень сожалею.

— О чем?

— О той противной ссоре, которая случилась на днях между нами.

— Господи, ты об этом! Да я уже обо всем забыл!

— Ну а я нет. Понимаешь, мне только сейчас пришло в голову, что, должно быть, в это время ты как раз думал насчет этого ужасного дела.

— Ты имеешь в виду, что смерть отца не была случайной?

— Да. Я была здорово потрясена, когда ты выложил нам эту идею, и могу понять, что это значило для тебя, когда ты сам наткнулся на эту мысль. Конечно, мы с тобой были на нервах.

— Больше ничего не говори, сестра. Мы оба наговорили друг другу всяких глупостей. Давай забудем о них.

Зазвонил телефон, и Стефан снял трубку. Это говорил из своей конторы мистер Джелкс.

— Я нашел человека, который вам нужен, — сказал он. — Его зовут Элдерсон. Вы сможете зайти познакомиться с ним завтра утром?

Он сообщил адрес на Шафтесбери-авеню.

— Спасибо, — поблагодарил Стефан.

Положив трубку, он рассмеялся.

— В чем дело? — спросила Анна.

— Я... прости, — проговорил он, пытаясь побороть приступ безумного хохота, — но это сильно смахивает на идиотизм... Чертовски глупое положение, верно?

— Не вижу в этом ничего смешного!

— Может, ты и права. Завтра я приду в себя, а сейчас... ха-ха-ха!

И таким странным был эффект перенапряженных нервов, что, когда Мартин вернулся с прогулки, он застал Анну также во власти истерического хохота.

Глава 8

ДВА СПОСОБА ЧАСТНОГО РАССЛЕДОВАНИЯ

Вторник, 22 августа

«Джэс. Элдерсон, частный сыщик» — извещала запачканная металлическая табличка на грязной коричневой двери. Стефан совсем запыхался, поднимаясь по крутой лестнице, и теперь отдыхал, стоя перед дверью и пытаясь себе представить этого Джэс. Элдерсона. Ни разу в жизни не видев частного сыщика, он тем не менее считал, что человек вряд ли преуспеет в таком занятии, если не имеет в своей внешности чего-то от ищейки. Узкое, как у хорька, лицо, чувствительный нос с подрагивающим кончиком, маленькие пронзительные глазки и общая манера поведения — коварная и пронырливая, — вот таким он представлял себе портрет частного детектива. Если он и не ожидал найти во внешности мистера Элдерсона все эти черты, собранные воедино, то по меньшей мере полагал увидеть какие-либо признаки, которые выдают его профессию. Он очень обиделся бы, если бы ему сказали — как на самом деле оно и было, — что его представление всего-навсего навеяно иллюстрациями к детективным комиксам в журналах для школьников, которые он с таким увлечением поглощал лет пятнадцать назад.

Реальность же, как и стоило ожидать, принесла полное разочарование. Мистер Элдерсон оказался крупным, грубовато-добродушным мужчиной с громким голосом и уверенными манерами. У него было приятное лицо с несколько расплывшимися чертами, и его общий внешний вид заставлял смутно предполагать в нем опустившегося полицейского. В этом не было ничего особо удивительного, так как всего несколько лет назад он действительно оставил службу в полиции; было ли его увольнение каким-то образом связано со слабым запахом виски, который почувствовался сразу, как только он заговорил, оставалось его тайной.

Он приветствовал Стефана тоном, в котором искусно смешались подобострастие и сердечность, и приступил, как он выразился, «к получению инструкций мистера Диккинсона». Однако Стефан с раздражением понял, что мистер Джелкс в общих чертах уже сообщил агенту, что от него требуется, и единственное указание, которое Стефан счел необходимым сделать, было направлено на ограничение размаха планов Элдерсона. В восторге, с которым этот человек приветствовал расследование случая возможного убийства, было что-то забавное и даже трогательное.

— Это что-то похожее, мистер Диккинсон, — несколько раз повторил он, с энтузиазмом потирая могучие руки. — Это просто что-то похожее!

Он не уточнял, на что это похоже, но было легко догадаться, что в данном случае его привлекало то, что ему предложили выполнить необычное для частного сыщика поручение.

— Если в персонале гостиницы есть что-то подозрительное, — с воодушевлением продолжал он, — могу вас заверить, что я именно тот человек, который способен это установить! Могу сказать вам, сэр, вы пришли туда, куда нужно! И когда дело доходит до проведения расследования, что ж, сэр, глядя на меня, вы можете мне не поверить, но я могу стать во всех отношениях невидимым — виртуально, нравственно, — не-ви-ди-мым! Да, сэр!

Несколько раз во время этого страстного монолога Стефан пытался вставить слово, но всегда безуспешно. Наконец ему удалось вмешаться:

— Я не совсем уверен, мистер Элдерсон, точно ли вы поняли мои пожелания.

— Ну разумеется! — возразил Элдерсон. — Мне будет позволено составить собственный план кампании? Поверьте мне, сэр, когда вы нанимаете специалиста, единственное, что нужно, — предоставить ему свободу! — С этим великим словом у него из уст вырвался густой аромат спиртного. — При условии, конечно, вашего одобрения вопроса расходов. А я всегда очень осторожен в вопросах расходов, в этом могу вас заверить.

Расходов? Стефан не сразу понял, что имелось в виду.

— Мы можем обсудить вопрос расходов позднее, — сказал он. — Дело в том, что я прошу вас сделать только одно дело, которое по разным причинам не могу выполнить сам. План кампании, если таковая состоится после того, как вы выполните мое поручение, это уже мое личное дело.

— Очень хорошо, сэр, — удрученно сказал Элдерсон, — конечно, как вы пожелаете. Нет причин, почему бы нет, как сказал Шекспир. В то же время я бы считал...

— Пожалуйста, не нужно недооценивать моего задания, — быстро сказал Стефан, твердо решившийся не упустить с трудом завоеванное право вести разговор. — Ваша работа в данном случае, мистер Элдерсон — я не могу отвечать за будущее, — нацелена на то, чтобы удостовериться, когда умер мой отец, кто останавливался в гостинице в ту ночь, под какими именами они зарегистрировались и какие адреса указали, какие комнаты занимали и все остальные сведения о них, какие только удастся добыть. Вы также можете сделать полезные наблюдения о персонале гостиницы. Мне нужен отчет на эту тему как можно скорее...

— Время — это существенно, да, сэр, я понимаю, — сказал Элдерсон, смакуя эту фразу, которая значила для него не больше, чем для его клиента. — Существенно, это точно. Я могу начать сегодня же. Теперь вопрос о расходах, сэр...

Этот чрезвычайно важный вопрос был обсужден и решен к взаимному удовлетворению сторон, после чего Стефан хотел уйти. Однако перед этим к нему была обращена последняя просьба.

— Терпеть не могу работать в темноте, сэр. Не могли бы вы немного посвятить меня в дело, сэр? Если вы понимаете, что я хочу сказать.