Высокий глерд - Гай Юлий Орловский

— Такой чести ты недостоин, — отрезала она. — Просто скажи вслух при этих глердах. Этого достаточно.

— Хорошо, — повторил я, — ва ассаляму алейкум, ва рахматтула, ва баракатуху. Чё, опять не так? Ну вы даете… Ну тогда своими словами, присягаю вам, ваше королевское величество, в моей, как видите, покорности и, если хотите, верности… Хотя, если честно, что–то не понял… разве берете такую присягу со всех слуг, крестьян, дроворубов, углежогов…

Брандштеттер злобно засопел. Королева смерила меня холодным взглядом.

— Еще не понял? Ты давно уже не слуга.

Глава 8

Я проговорил осторожненько, не хватало еще ошибиться:

— Ваше величество?

Она произнесла так же жестко, словно мысленно отправляет меня под топор палача:

— Тебе будет пожаловано глердство с замком, прилегающими селами и деревнями. Глерд Мяффнер?

Мяффнер сказал со вздохом:

— Приготовил, ваше величество, приготовил!.. Но, может быть, ему что–нибудь поменьше?.. Это же самые крупные…

Она покачала головой.

— Это не прихоть королевы, дорогой глерд. Улучшатель остановил Дейнджерфилда, а это сразу обезглавило заговор. По услуге и плата. На этом держится власть королей! Не на силе, а справедливости.

Он поклонился.

— Да, ваше величество, вы правы, как и всегда. Позвольте показать этому… ну, этому?

Она кивнула, Мяффнер тут же расстелил по всей столешнице огромный рулон бумаги. Я присмотрелся, с трудом понял, что это карта королевства Нижних Долин, слишком уж все разрисовано, еще не нашли границу между строгой картографией и художественным искусством.

— Смотрите внимательно, — сказал он, — это наше королевство с высоты птичьего полета.

— Мне знакомы карты, — сообщил я скромно.

Он посмотрел с некоторым удивлением, покосился на королеву, но та, ничуть не изумившись, лишь наклонила голову, веля продолжать.

Он повел по карте толстым пальцем, похожим на аппетитную сосиску.

— Вот здесь глердство Ниданство, здесь Святого Ан- нария, это вот Мадис…

Я присмотрелся, несколько глердств обведены красными линиями, как я полагаю, это те, чьи хозяева оказались замешанными в заговоре, а некоторые еще и отмечены крестиками

— А вот это? — спросил я.

— Которое? — спросил Мяффнер.

Я ткнул пальцем.

— Это вот.

— Здесь владения Кубинга, — сообщил он, — лояльного ее величеству графа из династии Ягелларей. Я же вам показываю те, которые сейчас изымаются за участие в мятеже. Выбирайте! Все равно их передадут в руки верных королеве.

Я посмотрел на глердства с крестиками, таких пять, у самой границы расположилось едва ли не самое крупное, Мяффнер даже обошел стол с другой стороны, рассматривает хозяйским взором, как свой огород, но и с некоторой опаской.

— А это? — спросил я.

Он проследил за моим пальцем, вздохнул, лицо чуть омрачилось.

— Глердство Остеранское, — сообщил он. — Герцог Келлер, владелец, первым примкнул к мятежу. К сожалению, его земли вклиниваются в королевство Уламрию, а те издавна рассматривают их как принадлежащие им.

— Почему не захватят?

Он усмехнулся.

— Захватили бы, будь у самих спокойно. Но когда там мятежи чуть ли не каждый день, то пока не до завоеваний. Однако глердство Остеранское в постоянной опасности. Келлер как–то договаривался, хитрил, допускал из королевства Уламрии рубить в своих владениях лес, разрешал ловить рыбу…

Я пробормотал:

— Понятно… Нет, такое мне совсем не нужно, вы правы. У меня нет никакого желания встревать в местные разборки. А какое здесь наиболее мирное?

— Нямки, — ответил он моментально. — Почти в центре страны, прекрасные земли, уютный замок на берегу чистейшего озера, богатые села. Я так и сказал королеве, что вам нужно предложить эти земли, с глердством Остеранским вы точно не справитесь.

— Верно, — согласился я.

— Значит, — спросил он, — я подаю королеве на подпись указ о пожаловании вам глердства Нямки?

— Да, — ответил я, потом спохватился: — Погодите! Сперва посмотрю сам. Не люблю покупать кота в мешке.

— Вам не продают, — напомнил он, — а жалуют.

— Дареному коню в зубы не смотрят, — согласился я, — и сзади тоже не становятся, но когда есть выбор… почему не покапризничать?

Он сказал с неохотой:

— Как знаете. Сами потом скажете, что я был прав. И что вам предложили лучшее.

— Зато буду знать точно, — сказал я, — что меня не надули. Как у вас тут насчет казнокрадства?

Он надулся, ответил с неприязнью:

— Мне ваши намеки непонятны, глерд… хотя вы и не глерд по манерам. Кстати, это бы нужно подтянуть. Прислать вам наставника?

— Лучше наставницу, — уточнил я. — С вот такими.

Он посмотрел оценивающе, по лицу вижу, что размер одобрил, все мы в этой области одинаковые, даже инопланетяне, какими бы чудовищами ни были, хватают наших женщин именно с вот такими, однако Мяффнер сразу же вспомнил, что он благородный глерд и советник королевы, отрезал сухо:

— С такими вам пришлют стелить постель. А манерам с такими не научишь.

— Золотые слова, — согласился я. — Чувствуется, что вы советником королевы стали не за красоту лица. И вроде бы не совсем за фигуру. Да и одежда у вас… Мне самому ехать или дадут проводника?

— Это как изволите, — ответил он. — Не забудьте захватить с собой королевский указ. Без него вы никто.

Я поинтересовался:

— А если перед моим светлым ликом закроют ворота, стараясь грубо прищемить нос?

— Там по дороге военный лагерь, — сообщил он, — где готовят копейщиков. Их командир с радостью пошлет на ваш зов воинов. Заодно поучатся брать штурмом крепости.

— А также грабить и насиловать, — дополнил я, — а то вдруг еще не умеют?.. Слава ее величеству, у нее все предусмотрено. Или это вы такой дальновидящий?

Он сказал строго:

— Детали работы Совета Глердов вас не касаются. Принимаете глердство Нямки? Или Остеранское?

— Сперва все–таки осмотрю, — сказал я со вздохом. — Этот и… прочие. Я человек крайне доверчивый, но вдруг сарай подсунете? Давайте список! И, если можно, карту. И денег на дорогу. И вина флягу. И еше чего–нибудь от щедрот… Заодно проверю вашу щедрость, ясновельможный канцлер. Начну, пожалуй, с Остеранского

Теренц Брандштеттер сперва слушал нас, поглядывая на меня с неприязнью, пошептался с королевой, затем сказал мне ровным, как замерзшая поверхность горного озера, голосом:

— Но учтите, глерд, какое бы глердство вы ни избрали, теперь у вас много врагов. Всяких, разных.

Я переспросил:

— Сторонников Роднера Дейнджерфилда?

— Не только, — уточнил он. — Мало кто любит, что у одного из высоких глердов отнимают земли и передают неизвестному простолюдину. Кстати, у вас нет в родне, пусть даже в боковых ветвях, знатных предков?

— Нет, — ответил я. — Такой вот я сам замечательный.

Он нахмурился.

— Ну ладно. Правда, часть глердов будет относиться к вам с симпатией. Постарайтесь этим воспользоваться.

— Ого? С чего вдруг?

— Роднера Дейнджерфилда побаивались, — пояснил он. — Королева ни во что не вмешивается, а он превратил бы королевство в военный лагерь и сразу начал бы войны с соседями. А не всем нравится вторгаться в чужие земли даже ради расширения пределов… Другое дело — защищать свои.

Мяффнер сказал заботливым тоном:

— Идите к себе, карту и все необходимые документы вам подготовят и принесут.

Королева промолчала, я поклонился и отступил к двери.

— Спасибо, благодарю, всем пока.

Когда я уже взялся за ручку двери, прозвучал размеренный голос Брандштеттера:

— А вы точно уверены, что среди ваших предков нет знатных глердов?

Я обернулся, удивленный и настороженный, только же ответил ясно и вроде бы недвусмысленно.

— Точно.

Я потянул дверь на себя, а голос Брандштеттера показался каким–то очень уж многозначительным:

— Но все–таки подумайте, повспоминайте… это сильно бы облегчило ситуацию.

— Да, — ответил я легко, — да, конечно. Повспоминаю.

И вышел, закрыв за собой дверь, опередив лакея. От Брандштеттера веет недружелюбием, но не враждебностью. Похоже, умеет смирять свои неприязни, а вслух говорит только то, что полезно стране и сельскому хозяйству.

Выйдя во двор, я устремился к своей башне, нужно собраться, проверить, не исчезло ли мое умение создавать пули, чуточку потренироваться, раз уж пули бесплатные, но не успел добежать до башни, как услышал жизнерадостный крик:

— Юджин!

Оглянулся, Фицрой догоняет сияющий, веселый и довольный, словно уже обобрал всех придворных, одет щеголем, под прекрасной накидкой тонкой работы поблескивает кираса.