Инстинкт убийцы - Дженнифер Линн Барнс

На экране отец Дина только что спросил, есть ли у него девушка. Дин ответил отрицательно. Рэддинг назвал его «сыном», а Дин произнес четыре слова, заставившие мужчину вспылить.

«Я не твой сын».

Хоть я и знала, что сейчас произойдет, внезапный всплеск ярости напугал меня. Рэддинг схватил Дина за футболку. Он притянул его к себе и сказал, что он всегда был и будет сыном своего отца.

— Ты это знаешь. Ты боишься этого.

На этот раз я четко различила миг, когда Дин сорвался, когда вся та ярость, которая, по словам Майкла, скрывалась под поверхностью, вскипела и вышла из берегов. Лицо Дина окаменело, но, когда он схватил отца и потянул его через стол, настолько, насколько позволяли цепи, в его глазах появилось нечто дикое. На этот раз, я заметила улыбку на лице Рэддинга, когда Бриггс прекратил драку. Он получил то, что хотел. Немного жестокости. Потенциал Дина.

Я не отрывала глаз от экрана. Когда я впервые наблюдала за этим, на этом моменте всё кончилось. Бриггс немного подождал, прежде чем отпустить Дина, убеждаясь, что он закончил — но я заметила, что на этот раз он не сел, а стал рядом с Дином.

— Где находится домик профессора? — спросил Бриггс.

Отец Дина улыбнулся.

— Гора Катоктин, — сказал он. — Больше я ничего не знаю.

Дин задал ещё два или три вопроса, но его отец не сказал больше ничего полезного.

— Мы здесь закончили, — сказал Бриггс.

Дин встал. Его отец остался сидеть, он был абсолютно расслаблен. Бриггс опустил руку на плечо Дина и повел было его прочь из комнаты.

— Ты когда-нибудь рассказывал Бриггсу о том, что именно ты сделал с его женой, Дин? — Дэниел Рэддинг не повышал голоса, но всё же его вопрос словно высосал из комнаты весь кислород. — Или он всё ещё думает, что это я медленно провел ножом по её плечам и бедрам, что это я впечатал клеймо в её плоть?

Бриггс сильнее сжал плечи Дина. Если прежде он подталкивал Дина к выходу, то теперь он буквально тащил его — всё что угодно, чтобы вывести Дина отсюда. Но ноги Дина внезапно словно прилипли к полу.

Иди, — мысленно сказала я Дину. — Просто иди.

Но он не сделал этого.

Рэддинг наслаждался этим моментом.

— Расскажи своему доброму другу-агенту о том, что ты сделал, Дин. Расскажи ему о том, как ты пришел в сарай, где я связал Веронику Стерлинг по рукам и ногам. Расскажи, как я собирался ранить её — но ты взял нож из моей руки, не для того, чтобы спасти её, а для того, чтобы самому резать её. Расскажи о том, как ты резал её до крови. Расскажи, как она кричала, когда ты выжег «Р» на её плоти. Расскажи о том, как ты попросил её у меня, — Рэддинг закрыл глаза и поднял голову к потолку, словно человек, благодарящий богов. — Расскажи ему, что она была у тебя первой.

Первой жертвой. Для Рэддинга только это первенство имело значение, не важно, какую двусмысленность он вложил в эти слова.

Бриггс распахнул дверь.

— Охрана!

Охранник — тот самый, кто достал нам с агентом Стерлинг билеты в первый ряд на это шоу — появился, едва сдерживая отвращение. Он подошел, чтобы успокоить Рэддинга.

— Даже если вы найдете профессора в том домике, — крикнул ему вслед отец Дина, его голос эхом отразился от металлических стен. — Вы не найдете того, что вы ищите. Самые интересные письма, которые я получал, те, в которых я нашел примечательную внимательность к деталям — эти письма были не от профессора. Их отправил один из его студентов. 

Глава 38

В комнате повисла тишина. Лия поставила запись на паузу. Я встала и, развернувшись спиной к Майклу и Лие, зашагала к двери. Стоящая в дверном проеме агент Стерлинг спокойно посмотрела на меня. Она никак не прокомментировала содержание допроса.

Дин действительно заклеймил вас? — мысленно спросила я. — Дин — наш Дин — пытал вас?

Она не ответила.

— Я только один раз поймала Рэддинга на лжи, — я обернулась к Лие, в надежде услышать, что его слова о Дине были неправдой.

— Когда он сказал, что ему плевать на то, что может сказать Бриггс — это была неправда. Он хотел знать всё об убийстве Эмерсон Коул. Он изголодался по подробностям, а значит, он ничего не знал. Кем бы ни был его протеже, он не стал докладывать своему старому доброму сенсею о деталях.

— И это всё? — спросила я у Лии. — Всё остальное было правдой?

Лия опустила глаза.

— Всё.

— Значит, он действительно получал удивительные письма от ученика из класса Фогла, — сказала я. — Для человека вроде Рэддинга «внимание к деталям» скорее всего значит подробное описание жестокости.

— И всё же, — вмешался Майкл, — у каждого студента из того класса есть алиби.

— Он мог ввести нас в заблуждение, — Лия произнесла это пренебрежительно, но я расслышала в её голосе горечь. — Есть способы обманывать безо лжи. Лжецы так похожи на фокусников: пока ты смотришь на красивую ассистентку, они вытаскивают кролика из рукава.

Смотреть эти допросы — особенно тот, где был Дин — было физически больно. Я отказывалась верить, что мы так ничего и не узнали о деле.

— Тогда предположим, что все слова о письмах и профессоре — красивая ассистентка, — сказала я. — Что остается? Что ещё мы узнали? — если не считать того, что Рэддинг верит в то, что Дин пытал агента Стерлинг.

— Эмоции Рэддинга однообразны, — Майкл свесил ноги с дивана, стараясь, как старалась и я, игнорировать слова Рэддинга о Дине. — Он никогда не чувствует страха. Он может почувствовать удовольствие, но не счастье. Никакого сожаления. Никаких угрызений совести. Чаще всего он доволен собой, забавляется, хочет, чтобы люди вокруг страдали. Он расчетливый, сдержанный и только Дину удалось выбить из него настоящие эмоции.

Майкл подтвердил все мои впечатления об отце Дина. Рэддинг был одержим. Он срывался каждый раз, когда Дин отрицал их родство. Он делал всё, что только мог, чтобы заставить Дина считать, что они — одно целое — чтобы отдалить его ото всех, начиная с агента Бриггса.

— Бриггс знал? — спросила я. — О том… что Рэддинг сказал в конце. О Дине?

Больше я ничего не смогла сказать.

— Он знал, — агент Стерлинг заговорила впервые с того времени, как мы начали смотреть записи. Не медля, она шагнула к Лие, выхватила у неё пульт и нажала на «плэй». Через миг на экране появилась запись третьего допроса.

Охранник — я никогда не видела его прежде — провел в комнату Стерлинг. Вместо того чтобы сесть напротив Рэддинга, она осталась стоять.

— Вероника Стерлинг, — отец Дина произнес эти слова, словно заклинание. — Должен сказать, я удивлен, что ваш дражайший муж — прошу прощения — бывший муж — позволил вам подойти так близко к дьяволу воплоти.