Новый Мир ( № 10 2009) - Новый Мир Новый Мир

Только так можно объяснить бухаринскую реакцию на приход Н. М. в редакцию «Известий»: «Проездом из Чердыни в Воронеж я снова забежала в „Известия”. „Какие страшные телеграммы вы присылали из Чердыни”, — сказала Короткова (секретарь Бухарина. — П. Н. ) и скрылась в кабинете. Вышла она оттуда чуть не плача. „Н. И. не хочет вас видеть — какие-то стихи”... Больше я его не видела. <…> Ягода прочел ему наизусть стихи про Сталина, и он, испугавшись, отступился» [39] .

Л. Максименков полагает, что О. М. спас лично Сталин, но не как читатель стихов и даже не как интриган-импровизатор, а как системный бюрократ. Все дело в том, что О. М., по Максименкову, был в 1932 — 1934 годах ни много ни мало — номенклатурным поэтом (!), а «номенклатуру» без разрешения «Инстанции», то есть Сталина, трогать не полагалось:

«Его (Мандельштама. — П. Н. ) имя было включено в список-реестр, который был подан Сталину в момент создания оргкомитета ССП в апреле 1932 года и который вождь со вкусом главного кадровика огромной страны исчеркал характерными цифрами, стрелками и фамилиями кандидатов.

В части списка, заключительной по месту, но не по политическому значению, состоявшей из 58 „беспартийных писателей”, были имена Пастернака, Бабеля, Платонова, Эрдмана, Клюева и Мандельштама... Фамилий Михаила Булгакова, Анны Ахматовой и Михаила Кузмина в этом списке не было. Список был охранной грамотой. В условиях византийского значения списков для России Осипа Эмильевича можно было считать реальным членом номенклатуры ССП образца 1932 года. Отныне нельзя было просто так арестовывать упомянутых в списке поэтов и писателей» [40] .

И именно на этом, выручая О. М., и сыграл Бухарин, будучи, по Максименкову, своего рода колонновожатым писательской номенклатуры.

«В январе 34-го на съезде „победителей” Бухарин был избран кандидатом в члены ЦК. Усилилась его роль в Академии наук. Но для истории советской культуры и литературы более значительным оказался факт, не зафиксированный в явных решениях Политбюро. Где-то в мае — июне была подготовлена новая повестка дня Первого съезда писателей. Радикально измененная, она поручала Бухарину выступить на съезде с докладом о советской поэзии. Докладчик получал карт-бланш для трактовки советской поэзии и совет­ских поэтов. На некоторое время Бухарин назначался наместником Сталина в царстве поэзии, чрезвычайным комиссаром с мандатом „Инстанции”. Мандельштама (под гарантию Пастернака) спасут именно благодаря этому монаршему мандату» [41] .

То, что письмо прежде всего про О. М., Сталин, разумеется, понял сразу — отсюда его красный карандаш на полях пункта третьего. Но в то, что дело тут всего лишь в нарушении негласной субординации, верится с трудом: принадлежность к какой бы то ни было номенклатуре в СССР никого не спасала [42] . Как и в то, что при этом Максименков вынужден допустить, — в сталин­скую неинформированность: «Сталин об аресте, похоже, искренне ничего не знал. Без ведома ЦК, „Инстанции” (Политбюро, Оргбюро, Секретариата), Культпропа и оргкомитета Союза писателей арестовали номенклатурного поэта. В те дни начинался прием в члены ССП. Такой арест мог повредить кампании и подготовке к съезду» [43] .

С этой точки зрения необычайно важно как можно точнее продатировать бухаринскую записку.

Ясно и то, что Бухарин не слишком торопился с хлопотами. Ведь Пастернак обратился к нему, в сущности, в день ареста, то есть еще 17 мая. По-видимому, тогда Бухарин и позвонил Агранову, но тот не посчитал нужным делиться с Бухарчиком тем, что уже знал об этом деле. После чего Бухарин как минимум три недели не предпринимал решительно ничего.

Но когда из Чердыни посыпались телеграммы о травмопсихозе О. М. и его покушении на самоубийство (а возможно, что в это же самое время у него вторично справился об О. М. Пастернак), Бухарин вновь попробовал вмешаться — на сей раз записочкой, где О. М. поминается среди прочих и как бы невзначай.

Думается, что письмо это сыграло свою роль в закреплении и даже усилении «чуда» — в замене Чердыни Воронежем, да еще высылки ссылкой, то есть снятии с О. М. режима спецкомендатуры.

Другое следствие бухаринского и только бухаринского письма — звонок Сталина Пастернаку [44] . Ведь именно этот звонок сделал сталинское «чудо о Мандельштаме» всеобщим достоянием, породив среди интеллигенции множе­ство слухов о феноменальной доброте «кремлевского горца».

И тут произошло еще одно чудо: «мужикоборец» превратился в «чудо­творца».

Следственное дело 1934 года

Документы приводятся по: Центральный архив ФСБ, Москва (ЦА ФСБ). Следственное дело О. Э. Мандельштама. № Р-33487 1934 года. Два последних документа, не входящие в следственное дело, даются по Архиву О. Э Мандель­штама (АМ): Принстонский университет. Файерстоунская библиотека. Отдел рукописей и редких книг. Коллекция О. Э. Мандельштама. При публикации автографы и рукописные вставки внутри документов обозначаются курсивом (их орфография сохранена), рукописные тексты (автографы) самого О. Э. Мандель­штама — полужирным курсивом. Ссылки на источники документов и прочие примечания составителя заключены в прямые квадратные скобки, а датировки и расшифровки — в угловые.

sub 1 /sub

Подлинная обложка дела О. Э. Мандельштама 1934 года

ОГПУ

ДЕЛО № 4108

по обвинению гр. Мандельштама О. Э.

Начато  17/V  19 34 г.

Окончено      19   г.

На         листах

Архивный № 60467

Выписка из приказа АОУ [45] № 73 от 31 м<ая> 23 г.:

Передачу взятых архивных дел в другие отделы ОГПУ

и учреждения (ВЦИК и т. д.), хотя бы и временно,

производить исключительно через ОЦР [46] .

[ЦА ФСБ. Следственное дело Р-33487 (Мандельштам О. Э.). Обложка.]

Без ведома Учетного Отделения дело уполномоч<енного> никому не может быть передано. <Отобран>ные документы арестованного должны находиться при деле в отдельном конверте. Подшивка <их в> дело в общем порядке не допускается согласно приказа по А. О. У. № 210 от 15/IX — 25 г.

С П И С О К   О Б В И Н Я Е М Ы Х   П О   Д Е Л У

М Е Р А    П Р Е С Е Ч Е Н И Я

Фамилия, имя и отчество

Содержится под стражей

(Дата ареста)

Освобожден:

под подписку, под поручительство, под залог и за прекращ<ением> дела

(Дата измен<ения> меры пресеч<ения>)

Мандельштам

Осип Эмильевич

16/ V 34

[ЦА ФСБ. Следственное дело Р-33487 (Мандельштам О. Э.). Оборот обложки.  Далее следует конверт с фотографией (см. ниже документ № 8).]

sub 2 /sub

Опись следственного дела О. Э. Мандельштама 1934 года

Опись бумаг, находящихся в деле № 4108

 1. Ордер № 512 на арест Мандельштама                             1

 2. Протокол обыска                                                        1

 3. Анкета арестованного                                                  1

 4. Протокол допроса Мандельштама и копия от 18/V 34         5

 5. Протокол допроса его же от 25/V и копии к нему             16

 6. Постановление о предъявлении обвинения                           1

 7. Обвинит<ельное> заключение                                         2

 8. Выписки из прот<окола> ОСО при Коллегии ОГПУ

  от 26/V 34 и расписка Мандельштама в прочтении

  объявления ему об окончании следствия                             2

 9. Заявление в ОГПУ отца Э. Мандельштама                       1

10. Меморандум СПО в Свердловск о переводе Мандельштама

    из Чердыни — в больницу                                               1

11. Выписка из прот<окола> ОСО от 10/VI 34                     1

Итого в сем деле подшито и занумеровано             32 стр.

Уполномоч<енный> 4 СПО ГУГБ                  С. Вепринцев [47]

[ЦА ФСБ. Следственное дело Р-33487 (Мандельштам О. Э.). Оборот обложки.]

sub 3 /sub

Ордер Объединенного Государственного Политического Управления СССР № 512

от 16 мая 1934 года на обыск и арест О. Э. Мандельштама